Энн Оливер - Наваждение по имени Анни Страница 5

Аннелиз почувствовала, что голодна. Кроме того, она замерзла.

— Всякое бывает, — он по-деловому коснулся ее плеча. От его прикосновения тепло разлилось по всему ее телу.

Стив подул на свои руки.

— У тебя есть какой-нибудь коврик, на котором мы можем улечься?

Итак, теперь ей придется ночевать рядом с Стивом Андерсоном. Сердце Аннелиз забилось чаще, кожа покрылась мурашками, и она непроизвольно вздрогнула.

— В багажнике есть одеяло, — Аннелиз выбралась из автомобиля и обхватила себя руками, закрываясь от порывов холодного ветра.

Стив сразу же оказался рядом с ней.

— Вот! Ты вся дрожишь.

Не успела она и рта раскрыть, как он снял с себя жилет и набросил его Аннелиз на плечи.

— Не нужно… Я в порядке.

Стив одарил ее раздраженным и нетерпеливым взглядом.

— Оставь его себе. Мне не холодно, — сказал он, доставая одеяло. — Возвращайся в салон, я сам со всем управлюсь.

Аннелиз сделала так, как он сказал, на ходу засовывая руки в проймы жилета. Стив присоединился к ней две минуты спустя, принеся двуспальное одеяло.

— Опусти свое сиденье, — произнес он у ее уха, расправляя одеяло и накрывая ее и себя.

Аннелиз напряглась от волнения. Находиться под одним одеялом в автомобиле со Стивом — это все равно, что лежать с ним в одной постели.

— Если ты не опустишь сиденье, расположиться удобнее тебе будет мешать руль, — терпеливо сказал Стив. — Если мы хотим согреться, нам придется лечь рядом друг с другом.

— Рядом друг с другом? — повторила она шепотом.

Поняв, что Стив ее ждет, Аннелиз опустила свое сиденье и придвинулась к нему. И сразу ощутила жар его тела. Соприкоснуться бедрами им мешал ручной тормоз. Чтобы успокоиться, она принялась считать про себя до десяти.

— Я не причиню тебе зла, Аннелиз, — мягко и искренне сказал Стив.

— Я знаю, ты ведь брат Синди.

— Ты всегда будешь считать меня только братом Синди?

— Раз уж я встречаюсь с тобой только тогда, когда вижусь с Синди, то всегда.

— Интересно!

— Разве ты не относишься ко мне, как к подруге Синди?

— Синди сейчас здесь нет.

Сердце Аннелиз подпрыгнуло, и она отвернулась от Стива, уставившись в темноту. Что означает его ответ?

Стив резко повернулся и заговорил немного другим тоном:

— Я часто задаюсь вопросом: как вы обе можете так отлично ладить?

— А я часто задаюсь вопросом: как вы вообще можете быть братом и сестрой?

Стив улыбнулся, в уголках его глаз появились морщинки. Он по-ребячески обнажил зубы, и она только теперь заметила едва заметную неровность его переднего зуба. По непонятной причине Аннелиз улыбнулась в ответ.

— Я сам часто этому удивляюсь, — он тряхнул головой и весело посмотрел на Аннелиз. — Может быть, меня усыновили?

Аннелиз замерла. Казалось, что у нее кровь застыла в жилах. Внезапно спокойствие оставило ее. Никогда прежде она не чувствовала себя такой одинокой.

— Эй, что случилось? — Посерьезнев, он прищурился и коснулся пальцем ее щеки.

От его прикосновения Аннелиз еще сильнее напряглась и отшатнулась. Ей никто сейчас не нужен! Все, что она должна сделать, это добраться до пункта назначения.

— Ничего. У меня урчит в животе, — солгала она и погладила ладонью живот. — Я признаю, что ты был прав, и готова попросить у тебя кусочек шоколадки, которую ты предусмотрительно купил сегодня утром.

Он внимательно посмотрел на нее, будто пытаясь понять причину ее внезапной смены настроения.

— Ты хочешь сказать, что готова вкусить ту высококалорийную штуку с карамельной начинкой?

Она прикусила губу.

— Да. У меня есть полбутылки минеральной воды. Я хочу поделиться ею с тобой.

— Договорились! — Стив включил освещение, открыл бардачок и достал оттуда плитку шоколада. — Посмотрим. Здесь шесть квадратиков.

— Всего шесть? — Она удивленно посмотрела на него. — А сколько их было?

— Намного больше, — он уныло покачал головой. — Шоколад — это моя слабость, — отломив два кусочка, он поднес их к ее губам. — Раздели со мной мою слабость.

Она взяла предложенные ей кусочки шоколада и не сдержала стон удовольствия, почувствовав на языке нежный сливочный вкус. Стив засунул в рот шоколад и довольно проурчал.

Сглотнув, Аннелиз предложила Стиву воды.

— После тебя, — ответил он.

Открыв бутылку, она сделала глоток, потом передала ее Стиву.

Закончив с едой, Стив выключил освещение, и оба снова забрались под одеяло. Аннелиз не сдержала вздох.

— Ты устала? — спросил Стив. — Можешь вздремнуть, а я посторожу.

Аннелиз устала, но и представить себе не могла, что сможет уснуть в такой обстановке.

— Я не хочу спать.

— Ладно. Я признался в своей слабости, а какова твоя слабость, Аннелиз?

— Красные туфли, — помолчав, сказала она, — а еще плюшевые мишки. Еще я обожаю заходить в антикварные магазины или магазины подержанных товаров и покупать там какие-нибудь необычные вещицы, — она посмотрела в окно, потом откашлялась. — У меня уже шестьдесят семь.

Он поднял брови:

— Пар туфель или мишек?

— Мишек. Туфли считать незачем.

— Покупки, — тихо сказал он и помрачнел. Аннелиз могла прочесть по его выражению лица, что Стив считает ее избалованной богачкой-транжирой.

— Девушки обожают ходить за покупками, — она принялась защищаться. — Мужчинам этого не понять.

— Есть нечто, чего я совсем не понимаю, — растягивая слова, отстраненно сказал Стив. — Скажи, зачем единственная дочь доктора Маркуса Даффилда оставляет его в тот момент, когда нужна ему больше всего, и едет в Серферс-Парадайз?

Аннелиз сглотнула и с силой сжала кулаки.

— Это тебя не касается!

— Я звонил твоему отцу на прошлой неделе. Помимо того, что он горюет после смерти жены, он беспокоится о тебе. И, кроме того, я не уверен, что у него нет проблем со здоровьем.

— Я…

— Ему не нужны дополнительные стрессы. Именно это меня волнует. Он спас жизнь моему отцу. Маркус не заслуживает того, как ты с ним поступаешь.

— Теперь ты решил вмешиваться в дела других людей? — Она покачала головой, с трудом сдерживая слезы. — Ты ничего не знаешь!

— Тогда расскажи мне, отчего ты помешана на всякой ерунде вроде красных туфель и плюшевых мишек, когда должна все свое внимание обратить на своего отца.

— Потому что меня бросила моя мать, вот почему! — сердито выпалила она.

— Твоя мать умерла, она не…

— Хватит! — Аннелиз ударила себя кулаком по коленке и прикусила губу. Ее переполняла ярость. Дело в том, что Патриция Даффилд не была родной матерью Аннелиз. Двадцать четыре года ей лгали, держали в неведении. Боль разрывала ее тело с каждым ударом сердца.