Мэг Кэбот - Каблук Маноло Страница 5

Луна покорил меня потрясающим вокалом и непередаваемым британским акцентом. Глубокий и богатый тембр его голоса одинаково хорошо звучал и в задушевных, и в энергичных песнях. Небольшая сцена, где выступал Габриель, находилась между секциями «Бродвейские мелодии» и «Звуковая дорожка» гипермаркета «Старк». Покупатели, которые пришли сюда за дешевыми дисками, невольно останавливались, заслушавшись пением.

Габриель начал с быстрой танцевальной композиции, открывающей его новый альбом. Должна признаться, мелодия была довольно зажигательная. Я даже стала пританцовывать на месте, но очень незаметно, а не то Кристофер (который тоже пошел туда с нами) обязательно отпустил бы какой-нибудь язвительный комментарий. Затем Луна сменил электрогитару, на которой он себе аккомпанировал, на акустическую, и, присев на высокий табурет, запел вторую песню.

По правде говоря, не только Фрида впала в блаженный экстаз под музыку Габриеля. Я изо всех сил старалась не вести себя, как экзальтированная маленькая девочка. Впрочем, именно такие персонажи и окружали меня со всех сторон. Сладостный транс продолжался ровно до тех пор, пока не пришло время занимать очередь за автографом. Пробуждение оказалось довольно жестким: мы были зажаты в толпе тринадцати- и четырнадцатилеток в сверкающих стразами джинсах с низким поясом (в точности как у Фриды). Все они судорожно сжимали в руках по клочку бумаги, где значилось имя, которое Луна должен будет написать на очередном диске… а также номер мобильного телефона: вдруг он заинтересуется.

— Да не смотрит он на тебя, — убеждала я Фриду, стоя в километровой очереди (я еще не успела сказать об этом?) за автографом.

— Нет, смотрит, — заспорила сестра, заметив, что Габриель помахал рукой. — Прямо на меня!

— Да нет же, — сказал стоявший поблизости Кристофер. Как настоящий друг он пришел сюда, чтобы морально поддержать меня, ну и, конечно, заглянуть в секцию электроники. Там продавалась новинка: портативная игровая приставка «Старк» с таким большим экраном, что можно смело играть в тактические игры, не боясь ослепнуть. К тому же это чудо техники стоило меньше ста баксов. Мы с Кристофером, конечно, понимали, что деятельность «Старка» никакой критики с этической точки зрения не выдерживает, но игнорировать демпинговые цены было выше наших сил.

— Он пялится туда. — Кристофер показал наверх. Задрав головы, мы увидели свисавший с потолка плоский экран. Изображение Никки Ховард на ядовито-розовом фоне время от времени покачивалось от грохота рок-музыки. Ее холодную красоту подчеркивали вечернее платье из тончайшей материи и туфли на нереально высоких шпильках. По всему магазину мельтешили десятки, может быть, даже сотни экранов, на каждом из которых на Никки Ховард было надето все меньше и меньше. Гипермаркет соблазнял покупателей новыми линиями женского белья и косметики, которые в следующем году будут предлагаться только в магазинах всемирной сети «Старк».

— Небось гадает, есть ли на ней хоть что-нибудь под платьем, — пошутил Кристофер.

— Габриель не рассматривает женщин в качестве сексуального объекта, — презрительно фыркнула Фрида, мельком глянув на экран. — Я точно помню, что он говорил об этом в интервью. Луне нравятся умные девушки.

Услышав смелое предположение, что у Никки Ховард есть мозг, я чуть не облилась «Старк-колой». Фрида продолжала тараторить:

— Она умница! Назови, кто еще, кроме Никки, в свои семнадцать может похвастать таким количеством контрактов? Причем начинала она с нуля. С нуля! Это же известный факт! Вы хоть чем-нибудь еще интересуетесь, кроме своих идиотских видеоигр?

Ее бубнеж перекрывался высокими децибелами рока (несмотря на громкость, музыка была неплохая, ведь ее сочинил Габриель) и тонул в мешанине голосов посетителей. И слава богу — слушать Фридины монологи о нашей с Кристофером разобщенности с остальными ровесниками никаких сил не хватит.

Впрочем, далеко не все оказались здесь из-за Габриеля Луны. Многие пришли по совершенно другой причине: сорвать запланированные на день открытия мероприятия. Каждые пять минут охранники вышвыривали за дверь очередного представителя «линии сопротивления». В отличие от остальной публики дебоширы выделялись военной формой, майками с надписью «Мы за чистоту окружающей среды» и пейнтбольными ружьями, торчащими из-под плащей. Основной их мишенью были экраны. В итоге на многих изображениях Никки Ховард (в «стратегических» местах тела) красовались огромные растекшиеся пятна желтой краски. Короче говоря, дурдом. А значит, Фрида в своей родной обстановке. В адреналиновом экстазе сестра строчила эсэмэски друзьям, описывая, какие события они сейчас пропускают, и фотографировала на телефон.

— И в отличие от вас Луна — человек высокой духовности и глубокого интеллекта. У нас с ним много общего, — заметила Фрида. Она направила телефон в сторону Габриеля, хотя с такого расстояния тот наверняка выглядел как расплывчатое пятно.

Я чуть не захлебнулась «Старк-колой».

— Да, много! — настаивала Фрида. — Хотя я, в отличие от некоторых, не ковыряюсь целыми днями в учебниках. И вообще, Габриель считает, что у настоящей женщины должно быть большое сердце, а не грудь!

— Ага, — язвительно ответила я, — ты еще скажи, что Габриель будет общаться скорее с какой-нибудь уродиной, чем с Никки Ховард.

Кристофер расхохотался в ответ на мою реплику, хотя, произнося ее, в глубине души я надеялась, что такое возможно. Моя сестра не оценила шутку.

— Я себя уродиной не считаю, — выдавила она, оскорблено глядя на меня.

— Да ты что? — Я изумленно уставилась на Фриду. — Я не имела в виду тебя. — Но было уже поздно: она обиделась.

— Нечего равнять меня по себе, — сухо произнесла Фрида. — Я, по крайней мере, работаю над своей внешностью.

— Ты о чем вообще? — возмутилась я.

— Ну на кого ты похожа? — вздохнула она.

Я оглядела себя. Признаю, мне далеко до таких икон стиля, как намазанная автозагаром Никки Ховард, вся из себя на шпильках и в бикини, или Уитни в кокетливой юбке и откровенной маячке. Вот скажите, что такого ужасного в джинсах, толстовке с капюшоном и кедах?

Фрида не замедлила с ответом:

— Тебя же с парнем запросто перепутаешь! Зачем маскировать фигуру, которая, может быть, очень ничего, только никто об этом никогда не узнает?! А волосы? Максимум, на что ты решилась, — собрать их в хвост! Так носили, между прочим, шесть лёт назад! Я хотя бы пытаюсь выглядеть симпатично.

Я почувствовала, как краснею. Одно дело, когда тебя просто отчитывает младшая сестра, и совсем другое — когда это происходит на глазах у парня, к которому ты неравнодушна с седьмого класса.