Ее тайна - Слава Доронина Страница 50

Я поднимаюсь со стула и беру сумку, но Илья вдруг перехватывает мою руку, больно сжимая запястье.

– Наташ, я к тебе всегда хорошо относился. И до сих пор у меня чувства остались. Да, местами мне следовало решительнее себя вести, но я просто давить на тебя не хотел. Ты же чуть что в себя уходишь, в работу. Ты очень ранимая и нежная, а вот эта вся дерзость и иголки… Это защитная реакция.

Пытаюсь высвободить свою руку, но Илья крепко держит.

– Погоди, Наташ. Я ведь не просто так подошёл. Отец хочет, чтобы я возглавил один из его филиалов на юге. Полетели со мной? Я тебя словом не попрекну. Он же просто захотел себе молоденькую девочку и соблазнил тебя. Я бы таких лишал одной части тела, честное слово.

Вообще-то всё было наоборот, но я молчу. Мне неприятен этот разговор.

– Почему с Анжелой не полетишь? Она будет рада. Наверное, мечтала об этом.

– А я о ней – не мечтал. Чувствуешь разницу, Наташ? – Илья пытливо смотрит мне в глаза.

Я выдёргиваю руку и отрицательно качаю головой.

– Мой ответ: нет. Я не полечу с тобой.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, но слышу в спину:

– Ты подумай, Наташ. Время ещё есть. Мне как раз нужны будут переводчики в команду.

Оказавшись на улице, глубоко втягиваю в себя воздух. Ещё несколько месяцев назад я мечтала о том, чтобы мы с Ильёй были вместе, строила планы на будущее, а сейчас не представляю себя ни с каким другим мужчиной, кроме Динара.

– Что он хотел? – спрашивает Карина, когда я подхожу к машине.

– Ничего. Может быть, ещё немного прогуляемся? Грустно возвращаться в пустой дом.

Мы гуляем по Невскому проспекту, личные темы больше не поднимаем – обсуждаем фильмы, книги и страны, в которых мечтаем побывать.

– Спасибо, Наташ, что согласилась провести время. Отлично погуляли. Кстати, те фотки, которые мы делали у меня на кухне, пригодились? – не удерживается от любопытства Карина, останавливаясь у дома Асадова.

– Ага. – Я загадочно улыбаюсь, заметив во дворе внедорожник Динара. – Ну всё, пока. – Чмокаю её в щёку и выхожу на улицу.

Резкий порыв ветра едва не сбивает с ног. Накрапывает дождь. Пока мы добирались, погода резко испортилась. Прохожу мимо охраны и направляюсь к дому. В гостиной тишина, на кухне горит приглушённый свет. Динара я нахожу в кабинете. Он сидит за письменным столом и пьёт. Мрачный и уставший. Мне всегда больно видеть его таким.

– Нужно стучаться, Наташа, прежде чем заходить, – говорит строго, заметив меня, и я хмурюсь.

Мы вместе не так давно, но за это время я успела хорошо его изучить. Что-то случилось. Он всегда такой недовольный, когда все идёт не по плану. Про Катину и Берга решаю не спрашивать. Даже в шутливой форме. Я не самоубийца, тем более Карину не хочется подставлять. Асадов сразу сложит один к одному.

– Как погуляли? – интересуется Динар, глядя на меня исподлобья.

– Нормально. Были в центре, потом заехали поужинать в кафе. – О встрече с Ильёй я решаю умолчать. – А ты?

– Был на переговорах, потом встречался с Максом. Вернулся домой, а ты всё ещё в загуле.

Я подхожу ближе, встаю позади и кладу руки ему на плечи.

– Ты чем-то расстроен? Что случилось?

– Есть небольшие проблемы. Не бери в голову.

Динар собирает бумаги со стола, складывает их на краю и выключает ноутбук, поворачивается и зажимает меня между ног.

– Мне через пару дней в Австрию нужно будет улететь на несколько дней. Без меня здесь смотри не шкодничай. – Он обхватывает руками мои ягодицы и сильно сжимает.

– Я могла бы полететь с тобой. Макс ведь сам просил тебя за мной приглядывать, так что…

– Я один полечу, Наташа. Это по рабочим вопросам. Времени на отдых не будет. Вернусь быстро. Соскучиться не успеешь.

– Я так понимаю, ты ничего мне расскажешь?

– Меньше знаешь – крепче спишь. Идём. – Он встаёт на ноги и обнимает меня за талию. – Кстати, ты сегодня была хорошей девочкой? Ни с кем из мужчин в кафе не заигрывала?

В его вопросе я улавливаю скрытый подтекст. Неужели Карина сдала меня? Или… Охранник! Динар приставил ко мне человека без моего ведома, и тот следит за мной?

– С какой целью интересуешься? – Прижимаюсь к нему теснее, вдыхая привычный запах.

– Ладно. Я не гордый, прямо спрошу: что Ракитин от тебя хотел? Я ведь просил его не крутиться возле тебя. Снова выслеживал и хотел поговорить?

– Илья с друзьями отдыхал в том же кафе, где мы общались с Кариной. Это случайность. Всё? Отелло доволен, и казнь отменяется?

По глазам вижу, что моё игривое настроение не остаётся незамеченным. Знаю, что опять провоцирую, но ничего не могу с собой поделать.

Я чувствую бедром, что он твёрдый и готов взять меня прямо сейчас. Отзывчиво тянусь навстречу, не сводя пристального взгляда с его лица. Наши губы всего в миллиметре друг от друга, но Динар не торопится меня целовать. Почему-то медлит и долго смотрит мне в глаза, вызывая рой мурашек на теле. Мы просто прижимаемся друг к другу, не переступая черту, но это так интимно и нежно, что сердце заходится в бешеном ритме, грозясь проломить грудную клетку.

– Отелло доволен, но казнь не отменяется. Ты заставила меня ждать, а я с недавних пор очень не люблю одиночество, – самодовольно говорит он и переплетает свои пальцы с моими.

27 глава

Наташа

Я прощаюсь с девочками из салона и выхожу на улицу. Хочу набрать Максима, но он сам звонит. Как чувствует, что хочу с ним поговорить. События, происходящие в его жизни, выбивают почву из-под ног. Оказывается, что Макс пять лет назад стал отцом, а Ворошилов-старший воспользовался тем, что его дочь потеряла память после аварии, и скрыл от неё, кто настоящий отец ребёнка, выдав её, беременную, за своего партнёра. Такое просто в голове не укладывается. Неужели близкие люди способны на подобные подлости? И ладно это, но девочка, оказывается серьезно больна и ей необходима операция на сердце.

– Наташ, ты не съездишь сегодня в больницу? – просит Максим. – Мне никак не вырваться, а Валентину Петровну нужно сменить, она очень устаёт.

Я поднимаю запястье и смотрю на часы, прикидывая в уме, сколько времени займёт дорога до кардиологического центра и пропустит ли меня охранник в такой поздний час.

– Конечно съезжу. Буду на месте минут через двадцать. Сам, кстати, как?

– Хреново, если честно. Устал безумно. Вообще почти не сплю. И