Грехопадение - Белла Джей Страница 50

— Да, и чего же?

— Перехитрить моего сына, чтобы я смог заполучить девушку Торрес. Так она у тебя или нет? Потому что моя готовность к переговорам уменьшается с каждой секундой.

Рафаэль не сводил с меня своих жестоких глаз, и я видела, как крутятся колесики в его злобной голове. Но я не знала, что является меньшим злом. Мой брат с пистолетом или тот факт, что мистер Руссо, похоже, действительно отчаянно хотел заполучить меня в свои руки.

С каждым ударом сердца мне становилось все труднее дышать, пока я смотрела, как рука Рафаэля поворачивает замок и открывает дверь.

— Заходите, мистер Руссо. — Рафаэль жестом пригласил его пройти внутрь. — Давайте поговорим о делах.

Я пятилась назад, чем дальше мистер Руссо заходил в номер, его присутствие было тяжелым и подавляющим.

— Мила, — раздался голос Елены из комнаты. — Мила, ты в порядке?

Мистер Руссо перевел взгляд с меня на Рафаэля.

— Это…

— Да. — Рафаэль закрыл дверь. — Тетка вашего сына пыталась испортить мой план, выслеживая меня.

Мистер Руссо вопросительно посмотрел на меня.

— Елена в той комнате?

— Да. И она ранена. Ее нужно отвезти в больницу, — умоляла я.

— Да ладно, — ныл Рафаэль. — Это всего лишь царапина.

Мистер Руссо смотрел на меня, но в его глазах было что-то другое. Не так, как в последний раз, когда я его видела.

— Отлично. — Он расстегнул пиджак и неторопливо уселся на диван. — Давай поговорим о делах, и побыстрее. — Он скрестил ноги. — Мне нужна девушка. Тебе нужны деньги. Я готов дать тебе на двадцать процентов меньше, чем стоят твои акции, и за сестру, и за твои акции.

— Что? — Брови Рафаэля почти коснулись линии роста волос. — Вы ведь видите этот пистолет?

Мистер Руссо кивнул.

— Вижу.

— Вы также знаете, что тетка Марчелло истекает кровью в той комнате?

— Я думал, это просто царапина? — Вызов окрасил каждое его слово, и Рафаэль нахмурился.

— Вы думаете, что в состоянии вести здесь переговоры?

Мистер Руссо облокотился на спинку дивана.

— Я всегда в состоянии вести переговоры, Рафаэль. Девушка и твои акции на двадцать процентов меньше моего первоначального предложения.

Мои ноги неконтролируемо тряслись, так как адреналин начал зашкаливать. Я покачнулась, затем ухватилась за стену, это движение заставило Рафаэля снова навести на меня пистолет.

Мистер Руссо даже глазом не моргнул на то, что Рафаэль размахивал оружием, как гребаной игрушкой.

— Ладно, — мистер Руссо поднялся со своего места, — я досчитаю до трех, и тогда моя сделка отменяется. Один…

Рафаэль перевел взгляд с мистера Руссо на меня.

— Два…

Я затаила дыхание.

— Т…

— Договорились! — Рафаэль потер затылок. — Договорились.

Мистер Руссо победно улыбнулся и пожал руку моему брату.

— С тобой приятно иметь дело, Рафаэль. Твоя оплата…

— Вечность в аду, ублюдок.

Раздался выстрел, и Рафаэль упал на пол. Кровь сочилась из его безжизненного тела и пропитывала волокна ковра.

Так много крови. Слишком много крови. Я была окружена ею. Я тонула в ней.

Все звуки смолкли, когда я подняла глаза на Святого, стоящего напротив меня с пистолетом в руке и пальцем на спусковом крючке. Мой прекрасный ангел смерти. Дьявол, который украл меня. И человек, укравший мое сердце.

Неописуемое облегчение хлынуло на меня, как вода, когда я увидела, как он бросился ко мне через всю комнату. В тот момент, когда его руки обхватили меня, когда безопасность его присутствия охватила меня… я упала.

22. МИЛА

Сэйнт на руках вынес меня из отеля, Джеймс и его люди боролись со вспышками фотокамер и криками репортеров. Вдалеке мелькали красные и синие огни, но мне было на все наплевать, потому что я была в безопасности в объятиях мужа. Я чувствовала, как он прижимается ко мне, как его тепло проникает в мое тело и отгоняет холод. Он крепко прижимал меня к себе и держал на коленях, пока мы ехали по улицам Рима.

Его рука с любовью ласкала мою спину.

— Я сказал тебе никогда больше не убегать от меня.

Я ничего не ответила. Я не могла. Слова ускользали от меня, пока я слушала успокаивающее биение его сердца.

— Она солгала, Мила.

Я закрыла глаза, по щеке скатилась одна слезинка.

— Анетте солгала тебе. За эту ложь она дорого заплатит.

— Нет, — прошептала я.

— Ее ложь чуть не стоила тебе жизни. Я чуть не потерял тебя.

— Но не потерял. — Я прижалась щекой к его груди. — Я не должна была верить ей с самого начала.

Секунды. Минуты. Часы. Я потеряла всякое ощущение времени, пока он держал меня в своих объятиях. Мы не произносили ни слова, но наше молчание говорило о многом. Его сожаление проявилось в том, как он держал меня. А мое… в слезах, которые я продолжала лить, прижимаясь к его груди. Я была глупа, поверив Анетте, и глупа, позволив Рафаэлю обмануть меня. Я чуть не поплатилась за свою глупость своей жизнью и жизнью Елены. И, возможно, даже… другой жизнью.

Я прижала ладонь к животу.

— Сэйнт.

— Я знаю, Мила.

Я удивленно посмотрела на него, и он нежно провел рукой по моей щеке.

— Елена сказала мне.

— Мы должны убедиться в этом.

— И мы убедимся, — заверил он меня. — Но сейчас тебе нужно отдохнуть.

— Как ты узнал, где меня найти?

Он вытянул губы в прямую линию.

— Мой отец. Прямо перед тем, как Рафаэль открыл ему дверь, послал своего телохранителя сказать мне, где ты находишься.

Я откинулась назад.

— Твой отец рисковал жизнью, чтобы спасти меня?

Сэйнт покачал головой, и я увидела, как в его глазах разгорается конфликт.

— Все, что делает мой отец, имеет свою цену. Это будет не иначе. — Он поднес мою руку к губам. — Но сейчас, какой бы ни была цена, я заплачу ее с готовностью. — Он прижал мою ладонь к своей груди, прямо к сердцу. — Я люблю тебя, Мила.

Мое сердце замерло.

— Я люблю тебя, и ничто никогда не пугало меня так сильно, как моя любовь к тебе.

— Сэйнт.

— И если то, что говорит Елена, правда, — он провел ладонью по моему животу, — если ты носишь в своем животе моего ребенка, я посвящу свою жизнь тебе и нашему малышу.

Я положила свою руку поверх его.

— А если Елена ошибается?

Он схватил меня за шею и прижал к себе, прижавшись своим ртом к моему. Все померкло. Все темные воспоминания испарились. Он забрал все это одним мощным, сокрушающим разум поцелуем. Теплые, знакомые губы целовали меня так, будто он умрет,