Салли Боумен - Все возможно Страница 50

Она съехала — со всей обстановкой. В гостиной ее нового дома лежали все те же выцветшие плетеные турецкие коврики, стояла все та же пара толстых, обитых бархатом кресел, на каминной полке красовались все те же гладкие камушки и ваза с птичьими перьями. В новой мастерской порядка было не больше, чем в старой.

Сегодня Элен вошла в мастерскую с замиранием сердца, ибо Энн писала портрет Кэт — подарок Эдуарду к свадьбе. Сюрприз! И сейчас ей предстояло впервые его увидеть. Когда она вошла, Кэт как раз кончила позировать, и Энн, судя по всему, осталась довольна: у нее был очень сердитый вид, что, как и в случае с Касси, обычно являлось добрым знаком. Кэт сидела, балансируя на краешке стола, и ела апельсин с очаровательным безразличием к тому, что пачкает все вокруг. Сок стекал по ее загорелой ручонке, она слизала его и наградила Элен липким поцелуем.

— Все равно что писать угря, — пожаловалась Энн своим самым занудливым голосом. — Я ее подкупала. Я ее стращала. Все без толку. Она не способна высидеть больше пяти секунд. Никогда и ни за что не возьмусь за портрет ребенка ее возраста…

Кэт скроила воинственную мину; Энн, заметив это, с трудом подавила улыбку и обратилась к Элен:

— Тем не менее. Сейчас, думаю, можешь посмотреть.

Она подвела Элен к мольберту, скрестила на груди руки и хмуро уставилась на картину. Но Элен не обманули ни ее тон, ни недовольное выражение лица. Замерев, она смотрела на полотно.

Кэт была изображена почти в том же виде, как ее застала Элен, — присевшей на краешек стола, словно ей, как всегда, не терпится сорваться и убежать. За спиной у нее в высоком окне мастерской зеленел дикий запущенный сад Энн. Сад походил на Кэт: цветущий, щедрый, непослушный и столь же прекрасный. Перед ней была ее дочь — пока что малышка, но уже с инстинктивной грацией жеста, чуть настороженным, живым, готовым расплыться в улыбке лицом — выражением, очень ей свойственным и одновременно (теперь Элен это увидела) до странности взрослым.

Она долго глядела на картину, тронутая до глубины души. Повернулась к Энн и крепко ее обняла:

— Ой, Энн, какая красота! Ты показала мне мою дочь — и показала женщину, какой она станет…

Энн позволила себе улыбнуться. Она бросила взгляд на Кэт, которая не прислушивалась к их разговору, найдя себе занятие в дальнем конце мастерской.

— Надеюсь. Мне показалось… — она запнулась и понизила голос, — что я дала ей это увидеть, Элен. Увидеть безошибочное сходство между нею и Эдуардом. Она это первым делом заметила и сразу сказала. — Энн помолчала и сжала руку Элен. — Теперь пора сказать ей правду. Знаю, вы оба ждете подходящего случая. Что ж, время пришло.

Энн угостила их чаем из старых синих чашечек споудского фарфора[17], которые Элен хорошо помнила.

Часов в шесть они взяли такси, опустили стекла и уселись поудобнее — до Итон-сквер путь был немалый.

— Как ты думаешь, Эдуард привезет Кристиана? — спросила Кэт.

— Скорее всего. Едва ли поездка в свой старый дом доставила ему удовольствие. Вероятно, он вернется грустным, и нам придется его развеселить.

— Я развеселю — покажу фокусы с картами. Касси недавно научила меня новому…

Кэт сидела на своем любимом откидном сиденье, покачиваясь в такт движению автомобиля и вытянув длинные худые ноги. Волосы у нее, как всегда, торчали в разные стороны беспорядочными завитушками, а на обычно оживленном лице было слегка мечтательное рассеянное выражение.

Элен сидела напротив, глядела на дочь, думала о сказанном Энн и понимала, что та права. Кэт уже семь — дольше оттягивать трудно. Она попробовала, как неоднократно делала раньше, мысленно сформулировать это в верных, ясных и понятных ребенку фразах, так, чтобы, по возможности, не насторожить и не расстроить девочку. Однако сама Элен видела столько причин для расстройства, что в конце концов, как неоднократно бывало, фразы так и остались непроизнесенными.

Они пересекли Гайд-парк; Кэт приникла к окну, разглядывая прохожих, собак, резвящихся детей. Она показала пальцем на Серпантин[18] и на лодки, а потом, когда машина поехала до южной границы парка, обратилась к Элен:

— Ты знаешь, я вчера ходила играть к Люси Кавен-диш?

— Да, милая.

— Люси говорит, что ее папа не ее папа, а… — она наморщила лоб, вспоминая, — отчим. А настоящий папа был женат на маме, но теперь уже нет. У ее мамы — другой муж, а у папы — другая жена…

— Вот как? — осторожно заметила Элен. У нее сильно забилось сердце.

— Люси говорит, это здорово. Что у нее их двое. Пап, я хочу сказать. — Она помолчала; такси проехало половину Эксибишн-роуд. — А правда, Льюис не был моим папой? Настоящим папой?

За весь этот год Элен впервые услышала от нее имя Льюиса. Кэт впилась в нее взглядом.

— Нет, Кэт, не был… Льюис был… кем-то вроде отчима. Когда я была за ним замужем. Но теперь мы не женаты…

— Ну, это я знаю, — отмахнулась Кэт. — Ты скоро выйдешь за Эдуарда. Это много лучше. — Она подумала и добавила: — Льюис мне нравился. Иногда. — Она нахмурилась: — Но он все время куда-то уходил. По-моему, я его помню не очень. Совсем немножко. Я помню дом, и мою комнату — с зайчиками на занавесках, — и наш сад…

Она замолчала. Наступила пауза. Они уже въехали в Челси и свернули в сторону Итон-сквер. Элен полезла в сумочку за кошельком; сейчас у нее в голове теснились, перебивая одна другую, тысячи беспорядочных фраз.

— Я похожа на Эдуарда. Совсем-совсем. Я увидела, когда поглядела на картину Энн. Раньше я этого не замечала.

— Ну, конечно же, ты похожа на Эдуарда, Кэт. Ведь ты его дочь.

Последовало короткое молчание. Такси остановилось у их дома. Кэт открыла дверцу, выскочила и вежливо придержала дверцу для Элен. Та расплатилась с водителем. Такси отъехало, и тут Кэт, прямо на тротуаре, подпрыгнула и закружилась:

— Эдуард — мой всамделишный папочка? Правда? Правда?

— Да, милая, — и мы бы все жили вместе, всегда, со дня твоего рождения, только…

Но Кэт не интересовали подобные тонкости. Она захлопала в ладоши:

— Я знала! Я знала! Ой, как я рада. — Она остановилась. — А Касси знает? И Мадлен?

— Да, милая.

— И Кристиан? — Да.

— Какая я глупая. Люси Кавендиш сказала, что он мой папа, и я сказала — да, но после подумала: а вдруг нет? Я немножко не верила.

— Но теперь-то ты веришь?

— Теперь? — Кэт наградила ее обиженным взглядом. — Теперь-то, конечно, да. Жалко, что мы не всегда жили вместе. Мне жалко. Но это было так давно. Я тогда была совсем маленькая. — Она подняла к Элен мордашку. — Но теперь мы правда всегда будем вместе?

— Разумеется, милая, всегда.