Три недели другой жизни 2 (СИ) - Арина Вольцева Страница 51

раздался тихий всхлип. Аня не выдержала и расплакалась. Хоть все и понимали, что именно Костя виноват во всем, что обрушилось на их семью, но никто бы не пожелал ему такой участи. Конечно, Матвей не продолжил бы работу с ним, но… Гибель Кости оказалась не тем исходом… Возможно, напоследок, поняв, как сильно подставил друга, он решил, что покончив с собой, избавит его от последствий.

— И еще… — нарушил тяжелую тишину Игнат. — Перед смертью Костя переписал свою квартиру на Аню и снял все деньги со своих счетов… Он выкупил ту квартиру, в которой проживала Маша. И также переписал ее на Аню. Я не знаю, почему, имея деньги на счетах, он не рассчитался с Сурковым… Может, считал, что у него есть время… Но твое похищение помутило его рассудок. Он написал записку… В ней он просил прощения — у всех вас.

Пораженное молчание повисло в комнате.

— Следствие скоро завершится, остались формальности, и все документы будут переданы вам.

Матвей обвел тяжелым взглядом Аню и Машу. В глазах всех читалась горечь и сожаление от услышанного.

— А… Когда стало известно про Костю? — тихо спросила Аня.

— Через несколько дней после штурма. Но все материалы следствия засекречены. До сих пор проходят аресты все причастных лиц. Огласке в строгом порядке ничего не придается, — ответил Игнат.

Матвей молча налил себе рюмку до краев.

— За тебя, дружище! — дрожащим голосом тихо произнес он, разглядывая янтарную жидкость. — Я не в обиде! — и резко опрокинул содержимое рюмки в рот.

Встав из-за стола, он быстрым шагом вышел из гостиной. Через пару мгновений закрылась входная дверь.

— Я… я пойду к нему, простите, — не пряча слез, сказала Аня и выскользнула из комнаты вслед за мужем.

Она нашла его в беседке. Зябко кутаясь в накинутую на плечи куртку, жена подошла со спины к Матвею и прижалась нему. Почувствовав дрожь, которая сотрясала супруга, Аня крепче обняла его, стараясь согреть своим теплом его опустошенную душу.

— Как он мог? — простонал Матвей. — Как он мог покончить с собой? Мы… Мы бы все смогли разрулить, что-то бы придумали… Это ведь не выход, Ань! Скажи, ведь это не выход?!

Плача, Аня покрыла мелкими поцелуями его дрожащую спину.

— Видимо, он считал иначе, родной! Наверное, он думал, что только так сможет тебя вытащить! — она не знала, какие найти слова, чтобы залечить раны в душе мужа, образовавшиеся после известий о судьбе друга. — Мы не знаем, о чем он думал, можем только простить его…

Только через полчаса супруги вернулись в дом.

Глава 39

Десять лет спустя…

— Смотри, какие красавцы! — с материнской гордостью прошептала Аня на ухо Матвею, разглядывая своих сыновей.

Они сидели на празднике посвящения в первокурсники в большом актовом зале ВУЗа, в который поступили Миша и Саша после окончания школы. Сыновья захотели связать свою жизнь с авиастроением, и родители были рады помочь в их начинании.

Рядом с супругами сидели Маша, Петр, лишь пару дней как вернувшийся из армии и еще не видевший братьев после приезда, и Ксюша, вырвавшаяся с факультатива выпускного класса. Младшие члены их огромной семьи остались с бабушками.

Ректор произнес немного пафосную, но при этом трогательную, речь первокурсникам, неловко краснеющим при рукопожатии, торжественно вручили их студенческие билеты и зачетные книжки и отправили в добрый путь — пыхтеть под тяжестью новых знаний.

— Петруха! — радостно воскликнул Саша, первым увидевший брата и, уверенно рассекая широкими плечами толпу, двинулся к семье.

Следом за ним абсолютно с той же непринужденной уверенностью и внутренней силой шел Миша. Аня заметила, как несколько новоиспеченных сокурсниц сопроводили статных и высоких парней весьма заинтересованным взглядом.

Братья обменялись рукопожатиями и дружно похлопали друг друга по спинам, Саша и Миша тепло поблагодарили тетю и сестру за то, что пришли в этот важный для них день.

Да, это стало традицией. В любой значимый день они были все рядом — от выступления в школьном спектакле, до вручения дипломов и аттестатов! Встретившись спустя целую жизнь, сестры больше ни на месяц не расставались! Они стали настоящими родными душами, верными подругами и опорой друг для друга.

Маша на правах старшей сестры часто подтрунивала над Аней, хотя внутренне каждый раз содрогалась, заметив умудренный жизнью взгляд родного человека, ведь она была прекрасно осведомлена перипетиями ее судьбы, восхищаясь ее мужеством, отвагой и выдержкой!

Спустя пару лет после воссоединения сестер, вся, враз ставшая огромной, семья шумно отгуляла на свадьбе Маши и Игната. Это было неожиданно, но сестра и спаситель Матвея сразу приглянулись друг другу. Игната не смутило наличие двух уже не маленьких детей у Маши, и он очень тепло к ним отнесся, став Петру наставником, а Ксюше — защитником и добрым другом. Сейчас у сестры Ани и ее мужа был и общий ребенок — Никитка, который родился почти через три года после свадьбы.

Как же Маша переживала, когда узнала, что беременна! Ей было тридцать восемь, Игнату — уже почти сорок, возраст вполне приличный и весьма опасный для родительства, но и тут их выручила Виолетта Глебовна, ведущая всю Машину беременность и приняв у нее роды одним ясным апрельским утром.

Аня втайне немного завидовала своей сестре. Вдохновленная рождением тройняшек, она через полтора года пришла к Виолетте Глебовне с желанием вновь забеременеть, но увы, на этот раз чуда не произошло! Мудро рассудив, пожилая женщина посоветовала Ане отнестись серьезно к своему здоровью, не испытывать больше свой организм и благодарить бога за то, что у нее уже есть! И Аня с сердечной