Плотское желание (ЛП) - Джеймс М. Р. Страница 51

— Кампано. — В голосе мужчины меньше акцента, чем у Данте, больше американского. В нем есть малейший намек на итальянский говор, но если Данте явно вырос с отцом из старой страны, то этот человек говорит так, словно он живет в двух поколениях от нее. Он моложе Данте, возможно, ему около двадцати пяти, а не около тридцати. Однако его поведение говорит о том, что для него это ничего не значит.

— Альтьер, — беззвучно отвечает Данте, его голос ровный и гладкий. — Я не знал, что ты будешь здесь.

— Покровительствовать балету – самое то, не так ли? Твоя семья так делает, русские тоже. Дальше в дело вступят картель и якудза. Я слышал, что Кайто Накамура однажды приезжал сюда и забрал одну из девушек с собой, но его деньги пока не текут.

— Ты все это слышал? — Данте улыбается, но улыбка не достигает его глаз. — Ты же был занят.

— Хорошо знать, кто может быть моими друзьями, а кто врагами. — Его лесные глаза холоднее, чем это возможно, и я чувствую, как холод распространяется по моей коже, даже если он не смотрит на меня.

— В этом ты прав. — Данте говорит коротко и отрывисто. Я не могу прочесть выражение лица ни его, ни Альтьера, но Данте держит взгляд другого мужчины непоколебимо, пока ухмылка наконец не ослабевает.

— Разве ты не собираешься представить меня своей спутнице? — Наконец спрашивает Альтьер, его глаза снова переходят на меня, и рука Данте крепче сжимает мою талию.

— Нет. — Всего одно слово, еще более отрывистое, чем раньше.

— Мм... — Взгляд Альтьера задерживается на мне. — Жаль. Ты выбрал прекрасную пару. Хотя она не совсем породистая, как должно быть, не так ли?

Я напрягаюсь при этих словах и вижу, как дрогнул мускул на челюсти Данте. Должно быть, Альтьер что-то прочел на его лице, потому что он шутливо поднимает руки и делает шаг назад.

— Вы, мафиози старой школы, такие обидчивые. Это была шутка, Кампано.

Челюсть Данте сжимается.

— Шутка в том, что ты думаешь, что твое место здесь, Альтьер.

На лице Альтьера мелькает мрачный взгляд, настолько быстрый, что я почти не замечаю его.

— Что ж, думаю, мне пора снова искать свою пару. Увидимся. — Его взгляд скользит между мной и Данте, причем так быстро, что я не могу с уверенностью сказать, к кому из нас он обращается. А потом он поворачивается и уходит.

— Что это было? — Вздыхаю я, когда он оказывается достаточно далеко, чтобы не слышать моего шепота. — У него проблемы с тобой?

— Не о чем беспокоиться. — Но рука Данте делает маленькие круги по моей спине, почти тревожный жест.

— Ты уверен? — Я прикусываю губу. — Может, нам уйти?

— Все в порядке, — заверяет меня Данте, но его взгляд все еще остается на спине другого мужчины, когда он уходит. — Пойдем подышим воздухом.

— Хорошо. — У меня все еще остается тревожное чувство, но я отмахиваюсь от него и иду с ним рядом, пока мы направляемся к лестнице. Данте ведет меня на три пролета вверх и к двери, которая выводит нас на широкий балкон, за которым открывается сверкающий вид на Лос-Анджелес.

— Это невероятно. — Я подхожу к краю балкона и, облокотившись на перила, смотрю на улицу. — Всю ночь я чувствовала себя как в кино.

— Ты великолепна, как Голливудская актриса. — Данте подходит и встает позади меня, его бокал с коньяком все еще в одной руке. Его пальцы касаются моей спины, проводя по обнаженной коже позвоночника, и я впиваюсь зубами в нижнюю губу, чтобы подавить едва не вырвавшийся наружу стон.

— Это очень лестно. — Я тяжело сглатываю, пытаясь отдышаться, пока его рука поднимается между моих лопаток. У меня кружится голова от желания, меня захлестывают чувства, о которых я даже не подозревала.

— Это правда. — Его пальцы скользят под моими волосами, касаясь затылка. — Если бы это был фильм, как ты думаешь, что бы мы сейчас делали?

Именно это. Это все фантазии, все то, что должно закончиться, когда пойдут титры, но сейчас я не хочу, чтобы это заканчивалось. Я поворачиваюсь к нему, чувствуя, как легкий теплый ветерок ерошит шелк моего платья, когда я смотрю на великолепного мужчину, который каким-то образом пленил меня, несмотря на все мои старания.

— Я думаю... — Я опустила взгляд к его губам и провела зубами по нижней губе. — Думаю, ты бы меня поцеловал.

Глаза Данте фиксируются на моих.

— С радостью.

Его рука прижимается к моей спине, притягивая меня к себе, когда он ставит свой бокал на балкон. Другая его рука тянется вверх, убирая прядь волос с моего лица, и его взгляд задерживается на мне с каждой секундой его движения ко мне до того момента, когда его голова опускается, и его рот касается моих губ.

На этот раз я стону. Я не могу сдержаться. Звук вырывается из его губ, моя спина прогибается, когда я выгибаюсь навстречу его прикосновениям, а ответный стон Данте звучит так, будто ему больно.

Его рука касается моего бедра, пальцы тянутся вверх, а его рот снова накрывает мой, дразня. Все вокруг легкое, мягкое, заставляющее меня страдать и извиваться, заставляющее меня признать, что я хочу гораздо большего.

— Эмма. — Он выдыхает мое имя мне в губы, а его пальцы тянутся к вырезу моего платья, проскальзывая под него. Его язык скользит по моей нижней губе, а затем его рука проникает под платье.

Когда его пальцы находят голую плоть между моими бедрами, он вдыхает, как утопающий, задыхаясь.

— О, птичка, — пробормотал он, скользя пальцами по сгибу моего внутреннего бедра. — Я и не знал, что ты так хорошо умеешь следовать инструкциям.

— Обычно нет. — Слова прозвучали бездыханно. Его губы все еще касаются моих, а пальцы скользят по шву моей киски, не проникая пока между складок. Если бы он это сделал, я знаю, что он обнаружил бы, насколько я уже мокрая. — Но, возможно, я надеялась, что это произойдет.

— Что? — Его губы пересекает ухмылка. — Это?

И тут его пальцы проникают между губками моей киски, и мне приходится схватиться за его плечи, чтобы не подкосились колени.

Его средний палец погружается внутрь меня, изгибаясь, а большой палец прижимается к моему клитору, без усилий удерживая меня на месте, когда его рот наваливается на мой. Я прижимаюсь к нему, застывая, прилив ощущений захлестывает меня, я задыхаюсь и заставляю себя не выгибаться на его руке, пока его средний палец с легкостью скользит во мне и выходит из меня. Его большой палец надавливает, совершая медленные круговые движения, и я издаю еще один задыхающийся стон.

— Кто-то может услышать тебя, птичка. — Данте поворачивает меня так, что я оказываюсь спиной к перилам.

Я закрываю глаза, пытаясь собраться с мыслями. Его рука все еще уверенно работает между моими бедрами, и я не сомневаюсь, что если бы я просунула свою между нами, то обнаружила бы его твердым и готовым для меня. Мне вдруг дико захотелось, чтобы он поднял меня и трахнул здесь, на краю музейного балкона, с раскинувшимся под нами городом, и тогда я поняла, что действительно сошла с ума.

Данте Кампано ласкает меня на публике, на балконе, и я представляю, как это будет продолжаться.

— Нас поймают. — Я не могу дышать. Наслаждение разливается по мне, теплое и густое, и я едва не всхлипываю от его ощущений, когда его указательный палец соединяется со средним, проталкивается в меня и изгибается, когда он снова начинает эти уверенные движения. — Данте...

Данте наклоняется вперед, пятка его руки заменяет большой палец, прижимая его к моему клитору, а его губы скользят по раковине моего уха.

— Я самый могущественный босс мафии в Лос-Анджелесе, птичка. В Калифорнии. Даже на Западном побережье. — Его пальцы снова впиваются в меня, сильнее, а потом он немного отстраняется, и на его лице появляется выражение вожделения, когда он освобождает руку. — Я могу делать то, что хочу.

А потом он поворачивает меня лицом к раскинувшемуся внизу городу, и его сильные руки обвиваются вокруг моих бедер.

Я знаю, что он собирается сделать, еще до того, как слышу звук расстегивающейся молнии. Одной рукой он откидывает мою юбку в одну сторону, а колено его оказывается между моих ног, когда он раздвигает их. Я слышу, как рвется фольга, и понимаю, что он готовился к этому, что у него в кармане был презерватив, но это последнее, что я успеваю подумать, прежде чем чувствую, как набухшая головка его члена упирается в мой вход.