Хакни меня - Оксана Алексеева Страница 52

– Хвала святому Ликлайдеру, что не умеешь! Глеб, ну не порть о себе впечатление сопливой поэзией!

– Я нравлюсь тебе без нее больше? Ну же, признайся, как сильно я тебе нравлюсь без стихов.

– Знаешь, Глеб, у тебя и с подбором нерифмованных слов серьезные проблемы. Ты мне совсем не нравишься, но я тащусь от твоих мозгов и формы носа. Этого достаточно?

– Вполне, – он засмеялся. – Надеюсь, этого хватит, чтобы когда-нибудь ты согласилась выйти за меня замуж.

И хоть предложения пока не прозвучало, я яростно поспешила ответить:

– Я согласна! Никогда раньше всерьез не рассматривала такую опцию, как брак, но просто не брала во внимание брак по расчету.

Его голос изменился на удивленный:

– По расчету? Лада, ты теперь физически способна общаться с другими людьми и расширить круг знакомств. Если уж по расчету, то вокруг полно тех, кто побогаче меня.

– А при чем тут богатство? – я не поняла, шутит он или нет, когда на серьезных щах рассуждает о расширении круга знакомств – от одной мысли сердце в желудок проваливается. Потому объяснила понятнее: – По расчету – это значит все рассчитать. Например, таланты наших детей, баланс твоих достоинств и недостатков, уровень IQ, то есть способность выстраивать логические цепочки – это очень важно! Типа «кто сегодня моет посуду, если у Лады сложный рейд в игре?»

– Хм… посудомоечная машина?

Сразу накрыло восторгом:

– Вот именно про эти логические цепочки я и говорила, гениальный мой жених! И у тебя есть посудомоечная машина, то есть и богат достаточно. Ты прошел по всем параметрам, поздравляю. Глеб, женись на мне, пожалуйста.

Мне так нравилось слышать тихий смех в наушниках – никогда, наверное, не надоест.

– Я подумаю над твоим предложением. Но, по-моему, нам для начала не помешает просто съехаться.

– Съехаться? Нет, это слишком рано, – я осекла его порыв. – Не напирай, Глеб. Жить вместе – это очень сложно. Ведь придется разъезжаться, если не сложится. Совсем не одно и то же, что сбегать в ЗАГС и развестись.

– Ну да. Тебе туда-сюда трудно будет перебраться с твоими вещами. Всеми двумя, – он снова надо мной добродушно подшучивал. – Да ладно, мы серьезно так быстро перепрыгнули на такую тему? Ее я собирался поднять после восьмого марта, никак не раньше. Само собой вылетает. Слушай, а в таком общении, оказывается, много плюсов!

– А я о чем тебе талдычила? Еще прикольнее только текстом печатать, чтобы даже голоса слышно не было! Вот тогда попрет абсолютная откровенность, только успевай охреневать.

– Согласен. Завтра будем перепечатываться. А пока давай ко мне? Я, конечно, терпеливый, но скоро с ума сойду от желания показать тебе свой программный код.

Знала я, что именно он мне хочет показать – и я уже очень хотела посмотреть. Но все равно невероятно смущалась и обычно на таких откровенных намеках старалась свернуть разговор.

* * *

Он устал дожидаться, явился вечером под Новый год – в дурацкой красной шапке и с белой бородой.

– Здрасьте, дедушка Мороз, борода из ваты, – поздоровалась я. – К чему этот маскарад?

– Мы накидываем тебе приятных детских воспоминаний, Лада, – отчитался Глеб, вваливаясь в мою прихожую. – Нельзя вырасти нормальным взрослым, если не успел побыть нормальным ребенком. Прекращай уже сопротивляться и изобрази восторженный смех!

Я оскалилась:

– Вот так? А что там за подарки ты принес, ватная борода?

Он потряс почти пустым мешком из красного плюша и хитро улыбнулся:

– Соврал бы, что там новый системник, но на самом деле там пузырь шампанского и пачка презервативов. Собираюсь тебя напоить, а потом… не знаю, шарики будем надувать? Но если ты об этом узнаешь, то меня вообще не пригласишь. Потому да, там новый системник, Лада! Ура?

– Очень правдоподобно, – я оценила взглядом объем – в мешке точно болталась бутылка, а никакой не системник. – Ну заходи. Хотя шампанское я не буду.

– Главную мысль понял, этот пункт вычеркиваем. – Его глаза еще сильнее заблестели. – Тогда давай тебя сразу в Снегурочку переоденем. Я помогу раздеться, не волнуйся.

Он откинул куртку на вешалку, а мешок уместил на пол возле стены. Притянул меня к себе, поцеловал жадно, словно всю дорогу сюда только об этом и мечтал. Но я попыталась отстраниться, хотя щеки уже загорелись.

– Глеб, подожди… Да подожди ты немного!

– Чего ждать-то, Лада? Нет, я могу, конечно, еще хоть пять лет скакать вокруг тебя влюбленным козлом, но зачем? Меняем шаги в алгоритме, помнишь? Ты кошмарно невыносимая, но я давно уже понял, как сильно тебя хочу. В смысле, уже не перевоспитать…

Он осекся, лишь когда со стороны кухни деликатно прокашлялись. Глеб посмотрел туда и сразу же выпустил меня из объятий:

– Аркадий? А… вот о чем ты пыталась предупредить? Прошу прощения, неловко получилось.

Отчим держался – он все еще не хохотал. Наоборот, грозно подбоченился и рявкнул:

– Это кому еще здесь неловко?! Лада, а почему ты не сказала, что с кем-то встречаешься? По-твоему, я об этом не должен знать?

– Так я как раз сегодня собиралась…

– Хватит! – он вскинул руку. – Сейчас извинений я не приму! Я ухожу от вас!

Я растерянно спросила, когда он решительно пошел к стойке с обувью:

– Аркаш, ну ты чего? Мы же впервые за столько лет решили отметить по-семейному!

– Да ну вас, я обиделся. – Он спешил побыстрее одеться. Но возле двери остановился и подался в сторону Глеба, сбавив тон: – Вы шампанское все равно не будете – я заберу, хорошо? Сгоняю до своей Снегурочки. Не возражаешь, если я твой подкат использую?

– Не вопрос, – так же тихо согласился тот и снял бороду с шапкой, чтобы отдать Аркаше.

Тот и поспешил окончательно смыться. А я возмущалась:

– Ну вот, все очарование пропало! Момент упущен. Что теперь делать будем? Оливье есть? Кстати, а ты не принес случайно оливье? Вообще-то, я макароны сварила. Но боюсь, что в побеге Аркаши эти макароны сыграли не последнюю роль…

Глеб прошел на кухню, открыл крышку, оценил мое варево и поспешил снова закрыть кастрюлю. Но он отличный предприниматель, поэтому сразу начал что-то предпринимать:

– Закажем доставку. Но сегодня, скорее всего, везти будут долго. Но это хорошо, мы никуда не спешим. Можем сесть в разные кресла и смотреть друг на друга. А по поводу моего недавнего предложения я вот что скажу: что-то я и правда слишком взвинченный. Предлагаю даже не целоваться полгода, а то мало ли, вдруг не срастется. Потом время покажет, когда делать следующий шаг.

Я таращилась на него и вообще перестала понимать его речь. Он что тут устраивает? То хочет, то не хочет? Зачем же ехал,