Юлия Климова - По ступенькам декабря Страница 53

– Закрой глаза.

– И вы меня поцелуете?

– Сначала.

– А потом.

– Видно будет.

– У вас не получится сбить меня с пути истинного, – Алька по-детски сморщила нос.

– Дело в том, Аля, что у нас с тобой один путь на двоих. Так уж получилось.

Андрей обнял ее, взял за подбородок и нежно поцеловал в губы. Она не ответила, но не отстранилась. Положила руки ему на плечи, помедлила, коснулась пальцами его щеки…

«Я сбегу, вот сейчас… еще минута… я же хотела… да, сейчас…»

– Девочка моя… Моя самая лучшая девочка… – Андрей поцеловал ее по-другому, требовательнее и дольше, и в его груди сердце забилось быстрее и громче.

Алька закрыла глаза.

Он подхватил ее на руки и отнес на диван.

– Я просто полежу, я устала… – пробормотала она с улыбкой.

– Если ты не против, я лягу рядом, – произнес он тоже с улыбкой.

– Не против, но ненадолго…

– Ну уж как получится…

«Я хочу проиграть… я согласна проиграть… Как быть?.. Почему же он такой?.. Единственный… настоящий…»

– Ты ужасный, – твердо сказала она.

– Алька… – шепнул он ей в ухо. – Я… люблю тебя.

Она хотела ответить, но он не дал – поймал ее губы и стал целовать, целовать, целовать… Рука скользнула под ее рубашку и устремилась вверх. Что-то дрогнуло, что-то вспыхнуло, что-то растаяло… Алька сама быстро расстегнула пуговицы и открыла глаза, Андрей стянул с себя футболку и отбросил в сторону. Эта сцена могла вызвать дежавю – они уже лежали когда-то вот так, близко друг к другу, сняв часть одежды. Но разница была огромной… Теперь в воздухе кружили не вспышки игры, а желание и страсть плели плотную паутину, из которой никто не хотел выбираться… Не сейчас, не сейчас…

– Пусть, пусть, если так хорошо… – прошептала Алька.

– Всегда будет хорошо, – пообещал Андрей.

«Ничего себе!» – мысленно воскликнула Даша и посторонилась. Глеб Сергеевич фыркнул, сдвинул брови и, задевая белыми раздутыми пакетами все, что только можно, в дубленке и ботинках направился в кухню. Пакетов было восемь, и они казались неподъемными.

– Оливье готовить умеешь? – резко спросил Воробьев, бросив на Дашу сердитый взгляд.

– Умею, – кивнула она.

– А селедку под шубой?

– Тоже.

– А сырный салат и фаршированные яйца?

– Ну-у-у, не проблема, – пожала плечами Даша.

– И откуда ты на мою голову взялась такая стряпуха, а? – едко поинтересовался Глеб Сергеевич, выкладывая на стол продукты.

– Из Волгограда!

– Оно и видно… Значит так, я хочу Новый год как в детстве. Понятно?

– Ну, почти.

– Не нукай! У тебя какое образование?

– Школа, – честно ответила Даша, раскачиваясь на пятках.

– Неуч! – резанул Воробьев.

– Я знаю…

– Будешь учиться как миленькая, понятно?

– Да!

– На дневном. И только попробуй у меня красный диплом не получить, понятно?

– Да! – опять радостно отрапортовала Даша.

– То-то же. – Он несколько успокоился, нажал кнопку чайника, снял дубленку и ослабил узел галстука. – А торт испечь сможешь? «Наполеон»?

– Не-а. Медовый могу с заварным кремом.

– Вот и давай! Пеки! – прогремел Воробьев и, продолжая пребывать в состоянии непокоя и глубокого огорчения, спросил: – А где Алька? Я кому это притащил? Чтобы все приготовили – вкусно и по-домашнему. Где Алька?

– Она пошла погулять, – легко принялась врать Даша. – Подарки… подружки… Скоро будет.

Автоматически посмотрев на часы, ничего не ответив, Глеб Сергеевич налил чая в большую кружку и пошел в гостиную. Сел в кресло и тяжело вздохнул. Год закончился, завтра тридцать первое декабря, а настроение… А настроение хуже некуда!

Когда через полчаса Даша заглянула в гостиную, Воробьев тихо спал, склонившись к подлокотнику, рука свисала, а на ковре лежала брошка-снегирь. Маленькая птичка, стойко переносящая холода.

– Точно влюбился, – прошептала Даша, подняла снегиря и осторожно положила его на угол журнального столика. Она улыбнулась, глаза вспыхнули, и на щеках появились две ямочки.

Глава 16

Скоро, скоро Новый год

Алька открыла глаза и несколько секунд смотрела на потолок, затем покосилась вправо на Андрея. Он спал, обняв ее, и, возможно, видел какой-нибудь хороший сон… Лицо спокойное, доброе… Да, доброе! Сейчас он казался особенно мужественным, сильным, красивым, и воспоминания о нежности и страсти нахлынули горячей волной. Водоворот чувств потянул назад – к вчерашнему вечеру… Алька блаженно улыбнулась, осторожно дотронулась указательным пальцем до губ Андрея, затем отдернула руку и медленно, чтобы не разбудить, отодвинулась. Нужно уходить, вот сейчас, пока все хорошо, пока тело хранит тепло прикосновений, пока душа бережливо складывает минуты счастья – одну к другой, одну к другой, пока еще есть надежда на… Не хочется слушать небрежные слова, встречать победный насмешливый взгляд, улавливать обидные полутона или просто случайно осознать, что это и есть конец истории. Не начало, а конец. Будто открыл последнюю страницу плохой книжки и – вот она, правда.

«Надо уходить…» – трусливо подумала Алька и отодвинулась еще немного.

Ночью они пили шампанское, смеялись, Андрей опять ее целовал, ласкал и смотрел так, точно она лучше всех! Он ничего не обещал, не говорил лишнего, пустого, банального, его глаза искрились и обжигали. Но надо уходить… Это же все было вчера, а теперь новый день…

Алька перевернулась на живот, медленно встала на четвереньки и дала задний ход. Опустила босые ноги на пол, выпрямилась, взяла с кресла свою рубашку, надела ее и быстро застегнула пуговицы. Остальную одежду она найдет позже, а сначала необходимо снять шар. Раздобыть бы ножницы, а то висит он высоко…

Зайдя в большую комнату, включив свет, Алька осмотрелась, подошла к стулу, легко подхватила его и понесла к елке. Поставила, взобралась и дотронулась до шара. Он блеснул, качнулся несколько раз и замер.

– Подожди немного, скоро поедем домой, – прошептала она и стала распутывать петельку. Андрей умудрился обмотать ее вокруг ветки раза четыре, поэтому-то снять Дашин подарок не получалось. Но Алька наконец справилась. Полюбовавшись шаром, она слезла со стула и тихо произнесла:

– Ты опять мой.

Не удержавшись, она чуть приподняла его, так, чтобы свет люстры прошел сквозь блестящие бока, и заглянула внутрь. Все же там что-то есть… точно есть… блестит, крутится, подпрыгивает…

«Сумасшедшие мы, конечно», – «успокоила» себя Алька. Замерев, она прислушалась. Тихо. Что ж, нужно отыскать джинсы и уйти.

Всего-то!

Сердце сжалось, и в груди застучали молоточки: но можно же остаться, вновь юркнуть в постель, прижаться к самому лучшему мужчине на свете и проснуться еще раз. Вместе с ним.