Снимай меня полностью - Дарья Владиславовна Сойфер Страница 53

– Думаете? – Рогов недоверчиво взглянул на Кулешова.

Да, Рома лгал. Так бессовестно, как еще никогда в своей жизни. Но ради Юны он был готов похвалить что угодно. И Рогов купился, как дитя малое на леденец.

– Конечно, – кивнул Рома. – И зарубить всю идею из-за политических интриг…

– А при чем здесь политика? – удивился польщенный модельер.

– Как?! Вы что, не знаете? Она же дочка депутата. Под псевдонимом, конечно, но организаторы не дураки. Будут тянуть ее до последнего.

– Вот черт! – Рогов забыл о манерности и сдулся. – Она запорет мне дефиле…

– Я одного не понимаю. Как человек с вашим именем, с вашими новаторскими взглядами может согласиться на подобную манипуляцию?

– А что мне остается?

– Вы, конечно, решайте сами, – Рома набрал побольше воздуха и хорошенько прицелился перед контрольным выстрелом, – но лично я бы доказал, что никто не должен навязывать маэстро Рогову своих манекенщиц.

– И как я должен это сделать? – Брови над очками-шестиугольниками вопросительно изогнулись.

– Просто не говорите им ничего. Договоритесь с другой моделью и с другим дизайнером. Уверен, здесь полно таких, кто будет рад выслужиться перед депутатом и спонсорами. Матлахова, к примеру. Тихо делайте свою работу – просто на показ двадцатого числа выйдет другая девушка.

– Н-да, у Матлаховой такие шаблонные образы… Без поддержки политиков ей не обойтись.

– Так я и говорю! Представьте, если дочка депутата упадет с подиума в вашем костюме! А если травма? Мало того что на коллекции можно будет поставить крест, так еще и все шишки полетят на модельера.

– Слушайте, а вы ведь правы… – оживился Рогов. – Не знаю, как вас благодарить! Сменить, никого не предупредив… Гениально!

– Да что вы… – Рома скромно отмахнулся. – Просто душа болит за российскую моду.

И пока Рогов, окрыленной новой идеей, двинулся уговаривать Матлахову, Рома искал взглядом манекенщицу, которая демонстрировала «шаблонные» платья. Портфолио в обмен на необходимость выйти на подиум во флагманской коллекции самого экстравагантного дизайнера современности? Что-то подсказывало Кулешову: это не та сделка, от которой можно отказаться.

Глава 22

Юна Лебедева

20 мин.

А посоветуйте кто-нибудь, чем бороться со сном? Кофе не помогает, энергетики гадость. Нет никаких специальных витаминок

Кажется, я скоро превращусь в сомнамбулу.

Но есть и хорошие новости: все, кто жаждал хеппи-энда, могут радоваться. 27-го июня в 12.00 в Хамовническом ЗАГСе я засвечу, наконец, белое платье. Это будет фееричное зрелище, и больше я это платье не надену никогда) Не упустите момент)

Правда, это только в том случае, если я выживу на дефиле 20-го)

Периодически Юне казалось, что она потеряла счет времени и живет в вечном дне сурка. Ночной сон? Нет, о такой роскоши не приходилось даже мечтать. Вот уже две недели прошло с момента ее позорного падения, дефиле надвигалось неотвратимо и безжалостно, как цунами. Работа, ночные репетиции-тренировки, Игорь – и снова работа… Да, она сняла уютную квартиру на пару с Оксаной. Целая собственная комната без храпящих и кашляющих соседей, чистый туалет и душевая кабина, в которую не страшно залезть босиком. И новая подруга, с которой можно обсудить утягивающее белье, которая не осудит за рогалик, зажеванный под покровом ночи, и которая знает толк в модельном бизнесе для девушек со стандартной фигурой. Рай? Как бы не так. Юна попадала домой редко и, доползая до двери, вставляя ключ в замок дрожащей рукой, находила в себе сил только на прохладный душ, а после падала ничком на подушку и отключалась до очередного звонка будильника.

Юна старалась использовать каждую возможность, когда лофт пустовал, чтобы отрабатывать подиумную походку. Пересмотрела кучу видео, нашла даже уроки американских тренеров. Ставила телефон на тумбу и ходила, ходила, ходила взад-вперед, а потом придирчиво прокручивала записи. То слишком быстро и резко, то, наоборот, медленно. Или вдруг посмотрела под ноги, или недостаточно прямо держала спину. Время от времени в Юне просыпалась ненависть к себе и глубокая уверенность в собственной бездарности. Казалось бы: всего-то прошагать по прямой линии, остановиться, вильнуть бедром вправо, потом влево, повернуться – и назад. Ну что здесь может быть сложного? Однако Юна чувствовала себя сороконожкой, которую спросили, как она управляется с таким количеством ног, и та разучилась ходить. В голове приходилось держать кучу мелких нюансов: от положения плеч до взгляда, и Юна будто пыталась удержать башню из множества кубиков. Малейшая ошибка – и конструкция рассыпалась до самого основания.

Игорь предложил ей нанять инструктора, но Юна категорически отказалась от его помощи. Это был вопрос принципа: справиться самой. Только так, и никаких поблажек. И Игорь, честь ему и хвала, отнесся к ее решению с пониманием.

Он вообще изменился после их ссоры, и Юна тешила себя надеждой, что выбрала правильного мужа. И пусть она не испытывала к нему страсти, пусть в животе не порхали бабочки от поцелуев и прикосновений. Брак – это ведь история не о горячих чувствах. Брак – это партнерство, возможность разделить с кем-то проблемы. Стать костылем, когда это так необходимо твоей половинке, и опереться – если помощь нужна тебе. Игорь появился в тот момент, когда Юна готова была умереть от позора. Просто закрыть глаза, распластавшись на полу, и притвориться трупом. Ослепнуть и оглохнуть, чтобы не слышать смеха соперниц. И вдруг из кромешного мрака возник он: Игорь. Помог ей встать, защитил от оскорблений Рогова. И Юна поняла ясно и четко, что все это время он не качал права, а пытался уберечь ее именно от такого стыда.

Рома, его теплые губы, мягкие речи, красивые снимки… Сладкая иллюзия, не более того. Вкусное южное вино, после которого неизбежно наступает похмелье. С тем же успехом Юна могла бы смотреть голливудские мелодрамы, мечтать о том, чтобы и в ее жизни однажды появился Брэд Питт и на руках отнес ее в спальню. При этом напрочь забыв о реальности, о настоящем простом Игоре,