Табу. Разбитые судьбы (СИ) - Екатерина Сокольская Страница 54

Я откашлялась, собирая мысли в слова и пытаясь придать голосу равнодушия.

— Всё в прошлом. И ты в прошлом. Ты должен жить своей жизнью и дать жить мне.

— Я не могу, Мань… — он повернулся в мою сторону. Глаза в этой зимней темноте казались ещё чернее, сливаясь цветом с небом. — Не могу, потому что до сих пор люблю. И ты меня любишь.

Он протянул руку, коснулся горячими пальцами моей щеки. Запаниковав, я вскочила на ноги. На шаг отступила назад, в желании быть как можно дальше. Внутренне желая быть как можно ближе. Прижаться, уткнуться носом в его шею и расплакаться от облегчения. От осознания того, что сдалась, приняла свою судьбу.

— Что за бред ты говоришь? Какая любовь? — мой неуверенный шёпот от ярости того, что я должна лгать и убедить ещё и в этом себя, превратился в крик. — Что ты несёшь, Сокольский?!Какая любовь? Ты витаешь в каких-то своих фантазиях. Я не люблю тебя! И никогда не любила… Через неделю я выхожу замуж.

Он поднялся и сделал шаг ко мне. Затем сжал мои предплечья с такой силой, что наутро наверняка там окажутся синяки.

— Не пытайся убедить себя в этом. Я знаю правду… Я вижу её в твоих глазах, — его голос казалось стал ещё ниже, а выходящие из-за сомкнутых зубов звуки грозным рыком, предшественником зимней грозы.

— Ничерта ты не видишь! Оставь меня в покое! — я вырвала свои руки, отступая ещё на пару шагов. — Ты мой брат! И с этим уже ничего не поделаешь. Это конец.

— Это только начало, Мань. Меня не волнует, с кем моя мать ложилась по молодости. Меня не волнует чьё-то мнение. Меня волнует только наше настоящее.

В один маленький шаг мужчина преодолел расстояние между нами. Его горячие руки накрыли моё лицо, приподнимая его и опаляя горячим дыханием. Глядя в мои широко распахнутые и шокированные глаза, он без промедлений накрыл долгожданным поцелуем, которого я так боялась, мои приоткрытые губы.

Наверняка, каждая девушка в своей жизни хоть раз сидела на диете. Когда долгими лишенными радости днями отказывала себе вкусить сладкого чизкейка с ароматной малиной или аппетитного зажаристого бекона и чашки сладкого кофе по утру. Вместо этого каждый божий день начиная со стакана обычной воды и горсточки пресной овсянки.

Каждый раз, проходя мимо холодильника, с вожделением поглядывая на румяные котлетки, предназначенные не тебе, заедая голод сельдереем, и думая — «Да кому это надо? Лучше жить счастливой сытой жизнью. Радоваться изобилию вкусов». Но стоит лишь раз сорваться, будешь проклинать себя, начиная всё с начала.

Так и этот первый поцелуй казался мне слаще самого вкусного десерта, о котором я мечтала всю жизнь и представляла его уникальный вкус. Как будто я до этого питалась лишь безвкусной гречкой, запивая её водой. Видела мир в черно-белых тонах, а сейчас увидела северное сияние в далеком небе.

Взрыв ощущений.

Это была уже и не я даже.

Как будто всё встало на свои места. Так и должно было быть. Горячие губы, сминающие мои. Ненасытный язык, скользящий в хаотичных движениях. Я даже не пыталась противиться этому пороку.

Крепкие ладони мужчины чуть подрагивая сжимали моё лицо, не давая возможности вырваться. У меня же не было сил сделать хоть один вдох, боясь разрушить очарование момента. Этого сумасшедшего момента.

Я не желала признавать самой себе, какую ошибку мы совершили. Да и назад пути уже не было.

Хотелось отключить остатки плавающего разума, чтобы ещё хотя бы чуточку насладиться этой эйфорией, за которую не жаль и гореть в Аду. Послать всё к черту. Все предрассудки и косые взгляды знакомых. И просто быть счастливой.

Кто придумал эти стереотипы? Девушка до 30 лет должна выйти замуж. Родить ребёнка. Построить карьеру. Быть верной женой и хозяйкой домашнего очага. Ни в коем случае не желать большего.

Каждый человек заслуживает своего уникального счастья. Кто-то видит его в самореализации. Кто-то в путешествиях. Нельзя жить под копирку. Жизнь одна. И она твоя.

Но моя жизнь не так проста. Нельзя влюбиться в брата и остаться безнаказанной.

Чёрная дыра с каждым мгновением всё сильнее засасывала меня. Всё сложнее было убедить себя в неправильности всего происходящего. Собрав остатки самообладаниях в кулак, я уперлась в грудь Митьки, пытаясь оттолкнуть его.

Тяжело дыша, мужчина оторвался от моих искусанных губ, прижавшись лбом к моему. Где-то вдалеке вновь залаяла собака, возвращая нас в этот мир. На нашу крышу. В постоянную войну со своими чувствами.

Холодный ветер пытался пробраться сквозь тёплую куртку. А мне хотелось скинуть её. Охладить разгоряченную кожу, которой даже и не касались руки стоящего в сантиметре мужчины.

Я пальцами сжала пальто на его груди, желая взять себя в руки и справиться с потоком слёз, бежавшим по щекам.

— Зачем ты это сделал? — мой шёпот не нарушил тишину ночи, но был услышан.

— Потому что мне нечего терять, Мань… Если ты действительно хочешь оставить меня в прошлом, то оставь мне хотя бы этот поцелуй.

Глава 40. Маша

Я всегда думала, что моя жизнь пустилась под откос, когда встретила Димку. Все люди ошибаются когда-нибудь. Я за свои 20 с лишним лет натворила кучу ошибок, но, наверное, главной ошибкой было впустить в свою жизнь человека, под личиной которого скрывался Иуда.

Стук в дверь застал меня во время готовки скромного ужина в один из последних вечеров уходящего года.

Открыв дверь, я увидела разрумянившегося от холода, улыбающегося Пашку. Его русые волосы припорошил снег, а лихорадочный блеск бегающих по моему лицу глаз, говорил о том, что он рад меня видеть.

Я не особо разделяла его радость. В последнее время мне всё меньше хотелось вылазить из своей скорлупы, что меня крайне пугало.

Так и в социофоба превратиться не долго. Таких людей обходят стороной и не зовут на корпоративные вечеринки, считая «с приветом».

— Привет, малышка. Чувствую запах жареной картошечки. Ждала? — он обнял меня, переступив порог и на ходу снимая куртку. Я же попыталась выдавить из себя подобие улыбки, в зеркале заметив, что не особо получилось.

— Привет, Паш. Не ждала тебя. Проходи, будь как дома…

— В смысле не ждала? — парень бросил сумку, видимо с грязной рабочей формой, возле дивана, и по-хозяйски прошёл на кухню готовить чай. — Ммм… Как я голоден. А ты где была сегодня?

— Отгул.

— Ты никогда так