Неукротимый: возрождение - Аврора Белль Страница 54

Вот. Вот где я хочу тебя. — Он поднес мои пальцы к своим губам. — Ты мне тоже нужна здесь. — Когда притянул мою руку к своему виску, турок пристально посмотрел мне в глаза и объяснил: — Я хочу поделиться с тобой всем. Моим телом, моим сердцем, моим разумом — я хочу отдать все это тебе. Только тебе. Но... — его брови опустились, когда его осенила мысль, — … не думаю, что ты знаешь, как делиться таким образом, не так ли, детка?

То, о чем он просил меня, я не могла дать. Не потому, что я этого не хотела, а потому, что у меня этого никогда не было с самого начала. Я была лишена чувствительности. Мои чувства онемели. Они были вытраханы из меня в очень юном возрасте. Но если бы у меня были эти вещи, если бы я могла отдать их кому-нибудь, я бы отдала их Аслану Садыку.

— Я не могу, — сказала я ему с несчастным видом, так сильно желая быть тем, в ком он нуждался.

И впервые в своей взрослой жизни я почувствовала себя ужасно неполноценной и совершенно ущербной.

Какое странное, гнетущее чувство.

Он взял мою руку и прижался губами к костяшкам пальцев, наблюдая за мной из-под опущенных век. Когда он заговорил, то сделал это мягко.

— Ты достаточно доверяешь мне, чтобы попытаться?

Доверяла ли?

Говорить было трудно. Аслан заставил меня хотеть того, чего я никогда раньше не хотела.

Какая пугающая мысль.

— Конечно. — Но я бросила на него жесткий взгляд. — Но если не кончу, я буду в бешенстве.

Его тихий смех под моими пальцами был мягким и сладким, и красивым, о существовании которого я и не подозревала.

— Обещаю, что оставлю тебя полностью удовлетворенной.

Внезапная боль пронзила мою грудь, потому что он бросит меня, чтобы вернуться домой к своей жене. Той самой жене, которая его обожала.

Аслан заставил меня почувствовать себя человеком в мире, где все считали меня чудовищем. Часть меня любила его за это. Другая часть ненавидела за то, что он показал мне, каково это, когда я могла быть счастливо наивной до конца своих дней.

Теперь я знала. Знала, чего мне не хватало, и было невозможно не скорбеть о годах, которые я потеряла из-за своих обстоятельств.

Когда Ас нагнулся, его полные губы коснулись моей щеки.

— Обними меня. Обними меня, Линг. Как будто ты никогда не хочешь меня отпускать.

Я не хотела. Поэтому сделала, как он просил, и обвила его руками, заботясь о его ране. На самом деле это было забавно; месяц назад мысль о том, чтобы ранить мужчин, приводила меня в восторг. Но когда дело дошло до этого мужчины, мысль о том, чтобы причинить ему боль, заставила мой желудок перевернуться.

Что со мной происходит?

Мое сердцебиение замедлилось, когда я посмотрела в его полуночные глаза. Он был похож на ангела в лунном свете, и когда он поцеловал меня, я увидела звезды. Он нежно занимался любовью с моим ртом, языком встречаясь с моим, лаская его своим, и он был восхитительным на вкус, как бурбон и мята. Мы стояли там, казалось, часами, и впервые в моей жизни мои распухшие губы не имели никакого отношения к тому, что меня ударили или укусили.

Его нежные поцелуи в сочетании с легкими прикосновениями заставили меня затрепетать от предвкушения. Опять же, это было не то, к чему я привыкла. Мой вид секса был грубым, рвущим одежду, и Ас еще не прикасался ко мне везде, где я нуждалась в прикосновении. Мои соски напряглись под кружевным лифчиком, как будто они тянулись к его прикосновению. Моя киска болела так, как никогда не болела. Одно мое нетерпение заставляло мой чувствительный клитор жаждать прикосновения его кончиков пальцев.

И все из-за того, что меня поцеловали.

Ас повел меня назад, все еще обнимая руками, пока мои ноги не коснулись изножья кровати, и я предположила, что это все. Это было место, где он поворачивал меня, наклонял и жестко трахал. Но этого не произошло. Нет. Вместо этого он слегка шлепнул меня по заднице.

— Забирайся на кровать, детка.

Что, прямо так, как я была? Никакого сосания члена? Без снятия моей одежды? Без снятия его одежды? Никаких требований? Какого хрена?

Я забралась в центр кровати и зачарованно наблюдала, как он скользнул на одеяло рядом со мной, притягивая меня к своему телу. Когда я почувствовала его твердость у своего бедра, я потянулась, чтобы потереть его, но рука Аслана перехватила мою.

— Позволь мне сделать так, чтобы тебе было хорошо. Тогда ты сможешь прикоснуться ко мне.

Когда его губы коснулись моих, я вздохнула ему в рот. Ничто и никогда не было так приятно, как губы этого мужчины. Он провел рукой вниз по моему боку, его большой палец слегка ласкал кожу над линией трусиков, а затем его губы проложили цепочку поцелуев от моего подбородка к шее и еще ниже. Ас слегка толкнул меня на спину, и когда его рот оставил дорожку поцелуев вниз по центру моего тела к ложбинке грудей, я выгнула спину, желая большего, чем он давал. И судя по тому, как он усмехнулся, он это знал.

Ас прижался губами к области чуть ниже моего пупка, и мой желудок сжался, зная, что сейчас произойдет. Он раздвинул мои ноги и поцеловал меня поверх трусиков. И мою киску затопило.

Срань господня. Как это заводит. Мужчина, который не торопится. Кто знал?

Это было нереальное ощущение. Это было почти чересчур, но и недостаточно. Я приподняла бедра навстречу его рту, желая большего, и была вознаграждена, когда он сильнее надавил на мою прикрытую трусиками сердцевину, нежно покусывая и облизывая меня через тонкий материал. Низкий стон вырвался у меня. Я была в восторге от того, что он делал со мной, и когда он убрал свой рот с того места, где я нуждалась в этом, я подняла голову, чтобы посмотреть на него, полностью разочарованная.

Ас улыбнулся мне, вставая, прежде чем медленно раздеться. Когда он оставил свои боксеры, я чуть не надулась. Я хотела этот член.

Он забрался сверху, возвышаясь надо мной, пока его положение не стало правильным, и когда он опустился, опираясь большей частью своего веса на руки, и твердый контур его члена остановился на моих уже промокших трусиках, я вздохнула, откидывая голову назад. Когда он начал двигаться, прижимаясь