Татьяна Веденская - Мужчина моей мечты Страница 54

Определенно, нам с Мишей давно надо было бы догадаться, отчего нам так хорошо и спокойно вместе, если ни одна струна души не поет при виде друг друга. Когда я смотрела на Алексея Рубина (впоследствии подлеца Рубина), то меня охватывал ни с чем не сравнимый восторг. Как бы мне ни было потом скверно без него, в тот момент я не могла дышать, не могла представить, что смогу без него прожить хоть день. Практика показала, что смогу.

– Можно я не буду уезжать прямо сразу? – хитро улыбаясь, попросила я у Миши.

– Живи, сколько тебе надо, – благодушно кивнул Миша. – И вообще, имей в виду, я тебя не гоню. Даже если ты и не любишь меня, то стираешь ты прекрасно. Подучись готовить и можешь оставаться в качестве экономки.

– Ах мерзавец, – расхохоталась я.

Глава 3, в которой меня в очередной раз пытаются остановить

Люди, как известно, делятся на два явно выраженных типа – оптимисты и пессимисты. Пессимисты говорят, что хуже, чем есть, уже не будет, а оптимисты уверяют, что будет-будет. Но шутки в сторону, а, действительно, большая часть человечества тратит все свои душевные силы на то, чтобы логично и неоспоримо доказать, что все плохо и иначе и быть не могло. Что все, чего бы они хотели, невозможно, а все, кому в чем-то повезло, еще получат свое от злодейки-судьбы. Хороший муж обязательно начнет пить, с хорошей должности уволят, машина разобьется и так далее. В любом случае, если вы хотите что-то в своей жизни поменять, пессимисты обязательно убедят вас в том, что все это слишком тяжело, сложно и трудно, а потому невозможно. Однако со мной все обстояло не так просто, поскольку я была уже закалена в боях с пессимистами. Зимой я подверглась яростным атакам с их стороны и худо-бедно сумела им противостоять. Тогда только ленивый не заверил меня, что идея ехать с Рубиным в Тмутаракань – утопия, которая потопит меня, как только я войду в ее воды. Конечно, глупо спорить с очевидным, все случилось именно так, как предсказывала дружная толпа пессимистов, однако же ведь могло быть и иначе, верно? И что тогда? Неужели же все они бросились бы кричать мне браво и кидать в мою стороны розовые лепестки? Не тут-то было. Они помахали бы вслед моему поезду и стали бы гадать, как быстро мне надоест в деревне и я примчусь проситься обратно.

– Ты не продержишься без удобств и инфраструктуры и месяца, – говорила мне тогда вечная кассирша Ритка.

Надо ли удивляться, что она повторила это и теперь, когда я судорожно пыталась найти способ побыстрее отчалить и из банка, и из гостеприимных объятий Михаила. Возможно, я человек, который долго запрягает, но зато я определенно быстро езжу. Да, до меня долго доходило, как мало, в сущности, я нуждаюсь в городских удобствах и преимуществах. Но как только дошло, я тут же начала действовать. Начала я с того, что написала заявление об уходе.

– Ты сошла с ума? – дружно спросили все.

Я кивнула и подумала, что надо на всякий случай посетить психиатра и взять у него справку, что я нормальна. Если мне ее дадут. И тогда я перестану объяснять всем и каждому свои мотивы. Просто вывешу эту справку в красивой рамочке под стеклом, а копии буду щедро раздавать всем желающим.

– И что ты там будешь делать?

– Где там? – проявила непонимание я, поскольку для меня самой еще было неясно, куда же я направлю свои стопы. В принципе, под мои новые требования подходил весь мир. Требования у меня были такие:

1) Очень чистый воздух.

2) Абсолютная тишина.

3) Под ногами земля (вместо асфальта).

4) Дровяная печь/камин/костровище (нужное подчеркнуть).

5) Деньги на жизнь. С этим и была самая большая проблема, ибо желающих меня ими снабдить было мало (ноль желающих).

6) Детский садик/школа/поликлиника не дальше пяти километров. На крайняк – десять. Чтобы в случае чего я могла бы прикатить туда на каком-нибудь общественном транспорте.

7) Наличие лопаты, грабель, тяпки, косилки и прочего садового инвентаря, с помощью которого я бы взращивала разнообразные представители флоры.

8) Щенка и котенка, чтобы Теме не было скучно, если поблизости не будет ребенка сходного возраста.

9) Отсутствие вблизи огромных шумных мегаполисов с бешеным ритмом жизни.

– Ты хоть представляешь, какие копейки платят за эти ваши овощи? Чего ты там вырастишь, смех и слезы! – взывала к моему разуму Маринка.

Я насупленно молчала. Я и сама не знала, чем буду в будущем заниматься. Может, действительно, буду выращивать свеклу с брокколи, а может, стану разводить карпов в каком-нибудь подходящем пруду. Я имела крайне слабое представление о вариантах, поэтому, по старой русской традиции, решила понадеяться на авось.

– А почему бы тебе просто не начать чаще ездить на дачу? – удивилась моя мама.

– Мама, дача – это самообман. Я могу там бывать только в отпуске и по выходным, а зимой там вообще нет ни единой живой души. Я же хочу найти вариант, который бы подошел Теме и мог стать постоянным местом моего проживания.

– Но чем тебе плохо в Москве? – не понимала она.

Этот вопрос по кругу мне задавали все. И сколько бы я ни отвечала, что далеко не каждому подходит городская жизнь, что я всю жизнь тянулась к природе, меня никто не слышал. Все стенали и думали только о том, что не дай бог им когда-нибудь так сбрендить. Галька же удовлетворенно заявляла:

– А вы что, ждали, что она образумится и будет жить, как все нормальные люди? Это ж наша Люлька, ей никогда не сидится на месте. Просто она любит неприятности, вот и ищет их на свою голову.

– Спасибо, сестренка, за проявленное доверие, – смеялась я.

Поскольку на этот раз весь процесс переезда всецело зависел от меня, я была спокойна и весела. В самом деле, ведь не подставлю и не покину же я сама себя. Тем более что, несмотря на всякие страшные пророчества, я вскоре обнаружила, что не все так страшно, как уверяли меня москвичи. Оказалось, что для желающих вести тихий загородный образ жизни, работая на земле, есть и другие варианты, кроме дойки коров и прочих колхозных радостей. За время формирования российской демократии и рыночных отношений на свет в муках народился класс наших отечественных нуворишей. Потратив некоторое количество лет на разъезды по заграницам, Ниццам и Монте-Карлам, а также на скупку всевозможной недвижимости на теплых морских и океанских островах, они все же вернулись к отчему берегу и облюбовали для себя наше Подмосковье. Теперь оно местами сильно напоминает Швейцарию или Багамы и очень нуждается в честной, порядочной и трудолюбивой прислуге. Оказывается, что, если бы мой вопрос состоял только из желания переехать на свежий воздух, я бы решила эту проблему в три счета, устроившись домработницей или няней. При определенных жертвах с моей стороны, а также с учетом безупречного прошлого и московской прописки, меня взяли бы к себе даже вместе с сыном. Так меня заверили аж в трех кадровых агентствах, специализировавшихся на Подмосковье.