Наталия Терентьева - Бедный Бобик Страница 55

Алена закрыла балкон, заперла форточки, надела ботинки и куртку, села на диван, набрала номер. Потом подумала, положила трубку на место. И выключила оба телефона – городской и мобильный.

Денис снова и снова пытался дозвониться Алене.

– Черт… Дура… Ну дура какая! Телефон вырубила… Ну как же ты меня достала своими капризами. То это, то сама не знает что…

Он в ярости запихнул телефон в карман шорт, а тот вдруг заиграл веселенькую мелодию.

– Не смей больше бросать трубку! – закричал Денис сразу, не взглянув на номер. – Я… Кто это? Лора! Это вы? Господи, наконец-то! Я никак не мог вас найти… – Он переложил телефон из вспотевшей руки в другую и напряженно спросил: – Как… как дела… там, у вас? – Он услышал в трубке громкий звук хлопнувшей двери.

Лора, держа телефон в руке, вышла из машины.

– Работаю, – спокойно ответила она, глядя на Аленин балкон.

– Что? Исчезаете куда-то! Не слышу! Говорю, как успехи?

– Пока никак. Осталось, похоже, последнее средство. Она заметила меня.

– Какое последнее? Что вы имеете в виду? Что – никак?!

– Гм… О чем мы договорились…

– О чем?… Не надо, не надо ничего…

– Поздно уже, – равнодушно бросила Лора, пытаясь понять, что делает на балконе Алена.

– Что? Что поздно?!

Лора, не слушая Дениса, смотрела наверх.

– Не надо ничего больше делать! – кричал в трубке Денис. – Вы слышите меня? Ничего не надо! Хватит! Поиграли! Лора! Вы слышите меня?! Мы разберемся, сами разберемся! Пошлю ее на фиг, и все! Много чести ей! Почему вы молчите? Ответьте что-нибудь! Алло! Лора!..

Алена уже в куртке вышла на балкон, постояла, посмотрела вниз, кажется, заметив ее. Сквозь тонкие прутья, ограждающие балкон, было видно, как она взяла большую сумку, еще раз взглянула на Лору и вернулась в комнату. Закрыла окна в комнате и на кухне, занавесила их. Тогда Лора отключила и убрала в карман телефон, поставила машину на сигнализацию и быстро пошла к Алениному подъезду.

– Алло! – Денис услышал гудок в трубке. – Ч-черт! Да что такое!..

Он обернулся, почувствовав заинтересованный Жаннин взгляд.

– Как у вас интересно все… Романтично… Страсти в клочки, – покачала головой Жанна. – Жизнь бьет ключом… Вот мне бы так! И как тебя хватает – и тама, и здеся, и везде-то ты всем бабам любезен… Чем только, не пойму? Не расскажешь? Может, ты знаешь какой секрет, а, Турчанец? Особый… Так и со мной поделись, по-родственному почти, мне Оксанка, считай, как сестра. Я ее в обиду не дам.

Денис не выдержал и сорвался на крик:

– Что? Что?!.. Тебе все надо? Ты хочешь все знать? Давай-давай, беги – докладывай!

Та вздохнула:

– Будешь доигрывать?

Денис посмотрел на нее как на ненормальную.

– Нет! – Он резко взял со своего шезлонга ключ от номера и пошел к бару.

– Деня! – окликнула его Жанна.

Он тут же обернулся:

– Что?

– А про модель семьи и структуру это ты ловко ввернул!

– Пошли вы все!.. – Денис сплюнул и ушел за пивом.

Жанна засмеялась ему вслед:

– Йес!.. Мы-то далеко не уйдем, а вот там, видать, у тебя не скла-адывается… Надо Оксанку порадовать… Что жеребчик ее – стреноженный… И на свободу не рвется…

Алена проверила, все ли она взяла. Кажется, все. Она еще раз оглядела квартиру. И в это время услышала звонок в дверь. Не спрашивая – кто, она открыла, уверенная, что их площадка заперта, как обычно.

Прямо за ее дверью стояла высокая загорелая женщина. Кажется, та, что сейчас ставила машину во дворе и разговаривала по телефону прямо под ее балконом…

– Алена Владимировна, можно к вам? – приветливо улыбнулась женщина.

Алена смотрела на нее, не в силах оторваться. Какой у той странный взгляд. Спокойный и жесткий, как у хирурга… Ровное плосковатое лицо без косметики… Широкие плечи и очень короткий ежик волос на голове… В темноте ее вполне можно принять за мужчину…

– Разрешите мне войти? – Женщина сделала шаг вперед, а Алена инстинктивно ухватилась за дверь. – Не бойтесь, – чуть улыбнулась та. – Не бойтесь…

Под ее уверенным взглядом Алена отступила, женщина прошла в квартиру, сама закрыла за собой дверь.

– Не надо больше ничего бояться, – проговорила она и протянула к Алене руку.

Оставшиеся дни отдыха Денис провел, гуляя по берегу моря. Хорошо идти не очень быстро, сначала туда, потом обратно, можно чуть посидеть, посмотреть на море. Потом опять пройтись… Как легко и хорошо. Лора не отвечает, ну и ладно. Он уже сделать ничего не может, он сделал все, что мог. Если бы она… Как она сказала? «Остались крайние меры», что ли? Если бы применила эти меры… Наверняка бы позвонила, потребовала денег. Неужели уж нет?

Как хорошо быть одному. Легко и просто. Может, и не надо стремиться ни с кем жить? Живут же многие мужчины одни… и им хорошо. Если иметь деньги, рядом с тобой всегда будет женщина. А без денег, конечно, кому ты нужен, стареющий и занудливый…

Вот скоро он приедет в Москву и во всем разберется. Как ему жить, что там эта Лора крутит… Цену, похоже, набивает…

Денис сам не очень верил в эти мысли, но что ему оставалось делать? Без паспорта бежать через границу? Чокнуться от неизвестности и беспомощности? Или названивать по триста раз Алене и Лоре? Что он, собственно, и делал каждый день до умопомрачения.

Все он выяснит. Он скажет Алене, что… В этом месте своих размышлений Денис обычно присаживался и начинал разглаживать рукой желтый песок, теплый, тяжелый… Что он скажет? Что не сможет прокормить ребенка? Глупости. Что он потребует сделать анализ, пункцию или что там теперь делают, чтобы подтвердить, что он отец? Жестоко и глупо. Ничего он не скажет. Просто придет и… Нет. Не придет и не…

Отряхнув с голеней влажный песок, Денис вставал и шел дальше. Конечно, он придет. Если бы не эта глупая затея с Лорой… Все бы вообще было просто. Наорал бы на Алену, чтобы не трезвонила, когда он с семьей, потом… Потом приехал бы, провел бы у нее пару сладких часов, в конце концов, может, и понял бы что для себя… Нужно ли ему это… Эти часы, за которые он теперь так расплачивается… Она бы точно спрашивать ничего не стала, а он – говорить… Времени-то еще впереди… Еще все уляжется, утрясется…

Денис ловил себя на мысли, что почти уже свыкся с тем, что впереди: Алене – рожать, а ему – принимать какое-то решение… Но это только впереди. Сейчас он отдыхает, набирается сил… Ему потребуется много сил, чтобы все это вынести. В конце концов, это он – мужчина, за ним – решающее слово, он и Оксане скажет… Скажет: «Оксана!..» Да… скажет…

Последние дни перед отъездом домой Оксана была с ним тиха и нежна. Ничего не спрашивала, звонила каждое утро в посольство, торопила с паспортом. Их отдых вынужденно продлился на две недели, и это оказалось так кстати… Только на десятый день отпуска начинаешь по-настоящему отдыхать – не спешить по привычке за завтраком, неторопливо ходить, крепко спать.