Морин Мартелла - Девушка хочет повеселиться Страница 55

Он бросил ручки на стол и смерил Сандру взглядом двадцатилетнего жеребца, а не десятилетнего недоростка.

— Ножки классные, а сама дохлятина.

— Убирайся отсюда, пока я не вызвала полицию! Когда они показали нам через стеклянную дверь пальцы, упрямо растопыренные в виде буквы V, я едва не рассмеялась.

— Джерри не следует баловать этих маленьких подонков, — сказала Сандра.

— Они всего лишь дети.

— Интересно, что бы ты сказала, если бы они разбили стекло в машине твоего дружка и сперли новый плеер со всеми кассетами «Оазиса» в придачу. Плеер, который стоил ему почти сотню фунтов.

— Это не их рук дело. Они еще сосунки.

— Сосунки? Да они на ходу отрежут у тебя подметки, а потом вернутся за шнурками. Пожила бы ты здесь, живо забыла бы про благотворительность.

Я вернулась за компьютер.

— Маленькие подонки, — ворчала себе под нос обычно добродушная Сандра. — Они вообще должны быть в школе. Мелкота поганая!

Только она успела сесть, как мальчишки вернулись и забарабанили в стеклянную дверь.

— Иисусе, я убью их! — Сандра вскочила со стула.

— Пьяный Дэнни! Пьяный Дэнни! — пропели мальчишки и убежали.

В офис ввалился небритый мужчина лет сорока пяти. Он был изрядно пьян, но старался держаться прямо.

— Сандра, отойди от двери! — крикнула я.

— Все в порядке. Это мой отец. — Пристыженная Сандра усадила его на стул у входа. Этот крупный мужчина когда-то был красивым, но теперь обрюзг и опух от виски.

— Сандра, налить ему кофе?

— Спасибо, Энни. Положи три куска сахара. И без молока. Выпей, папа, — настойчиво сказала она, когда мужчина попытался оттолкнуть чашку.

— Санди, мне нужно несколько фунтов. Хотя бы пару. Выручи меня. Отдам с пенсии.

Я смотрела в пол.

— Ну что, дашь? — Он становился агрессивным. Сандра достала сумочку из верхнего ящика стола и сунула в руку отца пятифунтовую бумажку.

— А теперь ступай домой.

— Какая-то паршивая пятерка? Да мне этого не хватит на…

— Папа, это все, чем я могу с тобой поделиться. Если не хочешь, отдай обратно.

Бумажка тут же исчезла в его кармане.

— Иди домой и съешь что-нибудь. В холодильнике есть сосиски. И немного вчерашнего карри. Только, ради бога, не забудь выключить газ, когда закончишь.

— Сандра, если хочешь, можешь проводить его домой. Я подежурю на телефоне.

Она покачала головой:

— Бесполезно. Не успею я уйти, как он удерет через черный ход.

Мы следили за тем, как он побрел по улице, прилагая героические усилия, чтобы не шататься.

— У него депрессия, — виновато объяснила Сандра. — С тех пор, как она ушла.

— Понимаю…

— Но в доме нельзя оставить ни пенни. Найдет, как ни прячь. На прошлое Рождество нашел мою сберегательную книжку и снял почти все, что там было. Но он не плохой человек, — быстро добавила она.

— Нет.

— Иногда я думаю, что нам с Джимми следует забыть про свадьбу. В конце концов, это всего один день.

И тут до меня впервые дошло, почему Сандра никак не может накопить нужную сумму. Мы следили за тем, как ее отец переходил улицу на красный сигнал светофора, играя со смертью в жмурки и прокладывая себе путь через ряды истошно сигналивших машин.

— Не знаю, как ему удается выжить. — Сандра вернулась к письменному столу.

Я пыталась сосредоточиться на своей базе данных. Сандра не должна была видеть, что я жалею ее. Это было бы ей хуже смерти.

Письмо из адвокатской конторы стало для меня громом среди ясного неба. Внутренний голос подсказывал, чтобы я сожгла его, не читая. Я по собственному опыту знала, что такое письмо может означать только одно. Плохие новости. Я принесла его на работу и оставила на письменном столе рядом с компьютером. А в одиннадцать часов, собираясь на ленч, придвинула его поближе к машине для уничтожения бумаг.

Сандра посмотрела на письмо с любопытством, но ничего не сказала.

Когда я вернулась после ленча, письмо лежало на том же месте и дразнило меня. Я вскрыла конверт.

Письмо было кратким и деловым. Не смогу ли я позвонить в адвокатскую контору «Уиллиби и сыновья», чтобы условиться о встрече, во время которой мне предстоит услышать нечто приятное?

Я в этом сомневалась, но не смогла противостоять искушению и набрала номер.

Джерри настоял на том, что довезет меня до конторы.

— Энни, посмотри на себя. Ты вся дрожишь. В таком состоянии нельзя садиться за руль.

Я оставила его мерить шагами пушистый ковер в приемной, а сама отправилась во внутреннее святилище.

— У вас случайно нет лишней сигареты? — задал он провокационный вопрос секретарше с надутой физиономией.

Она не ответила. Просто ткнула пальцем в висевшую над ее письменным столом табличку «Спасибо за то, что не курите». Эта дура не догадывалась, что над ней издеваются.

Через две минуты я начала испытывать адские муки. Пожилой мужчина в полосатом костюме целую вечность копался в горах книг, напоминавших своды законов. Наконец он откашлялся, повернулся ко мне и испустил тяжелый вздох.

— Вы мисс Энни Макхью, ранее проживавшая по адресу Дублин, Фернхилл-Кресент, номер пятьдесят девять?

Черт побери, он прекрасно знал, кто я такая. Они посылали письмо на Фернхилл-Кресент, а почтовое отделение переслало его Джерри, адрес которого я оставила специально для таких случаев.

— Да. — Спорить с этими людьми было бесполезно.

— Вы жили там с мистером и миссис Фрэнк Макхью?

— Да.

— Ныне покойными?

Иисус, Мария и Иосиф, здесь что, инквизиция?

— Ныне покойными? — повторил он, глядя на меня поверх бифокальных очков.

— Да. — Мне захотелось в туалет, хотя я была там перед самым уходом.

— Хорошо! — Казалось, он обрадовался. — Мне поручено сообщить, что покойная миссис Клара Бичем, проживавшая по адресу Дублин, Хейни-роуд, Фокс-рок, номер пятнадцать, завещала вам это домовладение. С безусловным правом собственности на недвижимость и без…

Должно быть, я пережила шок, потому что дальнейшее начало напоминать немой фильм. Я видела, как он шевелил губами и водил глазами по странице, читая то, что было напечатано на листке бумаги, но не слышала ни единого звука.

Он закончил свою беззвучную речь и посмотрел на меня, ожидая реакции.

Я окаменела. Потеряла способность говорить. И двигаться.

Его губы снова беззвучно зашевелились. Когда поверенный показывал мне, где расписаться, его лицо комично сморщилось.

Я послушно подписывала протянутые им документы, но по-прежнему не слышала ни слова. Я понимала, что он что-то говорит, и по довольному выражению его лица догадывалась, что выражаю согласие. Но все еще ничего не слышала.

Травматическая глухота. Кажется, это называется так.