Мария Спивак - Черная магия с полным ее разоблачением Страница 55

Зато и проживу за городом на месяц дольше обычного: Тата опять собралась в Нью-Йорк, Павлуша, внук, учится и работает, редко бывает дома, а поскольку я «вышел из доверия», меня не решаются отпустить на вольное житье. Возвращения моей непоседливой невестки буду дожидаться под присмотром ее родителей. С ними мы часто обсуждаем главную семейную новость — Майка. Он приезжал в мае и жил в гостинице, но Таточка со всеми его познакомила, из чего я делаю вывод, что отношения их серьезны. Приятный человек. Татины родители в восторге, а я… нет, не скажу ничего плохого, но все-таки, все-таки… что бы я ни говорил Ивану… какой бы несбыточной ни выглядела мечта… мне безумно хочется, чтобы Тата и мой непутевый сын снова соединились. Но, похоже, этому не суждено сбыться. Тата на вопросы о Майке неизменно отшучивается, но, кажется, она по уши влюблена, и он, насколько можно судить, тоже. Когда я впервые увидел их вместе, то с замиранием сердца, горестным и радостным одновременно, понял, что они — пара. Я боюсь спрашивать Тату, собирается ли она замуж, но от Ивана знаю, что про развод речи не было, и в глубине души радуюсь: мало ли как жизнь повернется. Сколько за последнее время произошло всякого, что на первый взгляд казалось немыслимым.

Кто, скажем, мог предугадать, что мы, наконец, избавимся от Протопопова? Я уже приготовился терпеть его до конца жизни. И вот нате вам… не знаю подробностей, но, судя по доносившимся до меня обрывкам разговоров Таты и Умки, повел он себя гадко; недаром он мне никогда не нравился. Вольному, разумеется, воля, но, коль скоро этот господин, будучи женат, позволял себе бывать в доме и, выражаясь старинным языком, свататься — как еще назовешь? — то должен был выпутываться иначе.

Грешным делом, я сейчас радуюсь даже его болезни — знаю, знаю, очень нехорошо, не по-христиански, но в противном случае он непременно объявился бы снова, и для Таточки это была бы погибель. Она даже не замечает, как расцвела в его отсутствие, какой стала спокойной, доброжелательной, улыбчивой — прямо ангел.

И конечно, у нее не нашлось бы столько времени, чтобы ухаживать за мной, пока я болел. А так она подолгу просиживала рядом с моей постелью и, чтобы развлечь — мне было трудно разговаривать, — рассказывала обо всем на свете, в частности о том, что происходит с ее приятельницами, которых я знал или о которых слышал. И кое-что, признаться, поистине изумляло.

Например, Саша, чье участие в грустной истории Ивана и Таты было столь велико, нашла весьма необычное применение своим уникальным знаниям. Новый муж — не знаю, оформлены ли их отношения юридически, но Умка и Таточка называют его именно так — привлек ее к своей работе, и войдя в курс дела, она придумала интересное направление: подбор недвижимости в соответствии со знаком зодиака клиента. В жизни бы не подумал, но многие с удовольствием прибегают к ее услугам, когда, допустим, не могут выбрать между двумя равноценными домами в разных городах или квартирой и частным домом, или же, в свете каких-то личных обстоятельств, не знают, в какой момент лучше подписать контракт. Саша никогда ничего не искажает в угоду интересам фирмы, говорит только то, что действительно видит в астрологических картах, и успела заслужить у людей большое доверие, причем они довольно скоро начали советоваться с ней и по другим жизненным вопросам. Она и ее муж процветают; Умка говорит, что, по его словам, при Саше дела пошли так хорошо, что он подумывает, не уступить ли ей свое место генерального директора.

Кстати, об Умке: поворот в ее судьбе и вовсе невероятен! Помнится, ранней весной мы с Таточкой вместе пили чай, я — лежа в постели, она — сидя рядом в кресле, когда вдруг раздался телефонный звонок. Тата сняла трубку и расплылась в улыбке:

— Приветик.

Так она обычно говорит Умке. Я понял, что у меня есть как минимум четверть часа, погрузился в собственные размышления, но скоро задремал и проснулся от ее громкого восклицания:

— Серьезно?!

И чуть погодя:

— Ничего себе!

И вскоре:

— Ну, ты даешь!

Повесив трубку, Тата некоторое время смотрела на меня круглыми глазами, с удивленной гримасой, наконец, спросила:

— Помните, Ефим Борисович, я собиралась учить каталанский язык? Умка как раз видела в костеле объявление?

— Конечно, помню, но по-прежнему считаю, что разумней было бы учить язык более распространенный, испанский, к примеру, или французский…

— Да-да, но речь не об этом. Умка по моей просьбе пошла узнать, когда и как можно записаться, и… нет, вы даже не представляете!

— Да что такое?

— В объявлении было сказано: «обращаться в зал святой Марии-Доминики Мадзарелло». Умка зашла туда после мессы. Видит, за столом человек, по ее собственному выражению, «типично католической наружности». Умка думала, это и есть носитель языка, который будет вести занятия, но оказалось, он только замещает преподавателя, своего друга — ведет запись. Он очень подробно все рассказал, а когда понял, что заниматься собирается не она сама, а подруга, явно расстроился и стал уговаривать тоже учить язык, но лучше испанский. Совсем как вы, Ефим Борисович. Умка спрашивает: «Почему испанский, и зачем он мне?» А он: «Вот приедете в Толедо, как с людьми будете разговаривать?» Умка удивилась: «Почему в Толедо?» А он: «Ко мне в гости, это мой родной город».

— Она ему понравилась, вот он с ней и любезничал, что же тут удивительного?

— А вот послушайте! Он спросил, как ее зовут, удивился ее имени — Умка — поахал: как необычно. Тогда и она поинтересовалась: «А вас как зовут?» Он смутился, замялся, а потом, как будто извиняясь, ответил: «Как нашего короля: Хуан Карлос». Еще улыбнулся и развел руками с таким видом, мол, я не виноват.

— И все-таки — что особенного?

— Она же вечно твердила, что выйдет замуж только за Хуана Карлоса! А этот испанец ей сразу понравился! И она ему. Он сказал, что очень хотел бы снова с ней встретиться и попросил телефон! Он приехал в Москву с благотворительной миссией всего на несколько месяцев: представляете, какое чудо, что они познакомились?

Действительно, чудо. Только я уже ничему не удивлялся. Однажды, когда у меня была высокая температура, мне приснился загадочный сон: зеркальная гладь воды, по которой в полнейшем безмолвии расходятся концентрические круги, очевидно, от упавшего камня. Во сне я знал, что этот пруд или озеро — союз Ивана и Таты, место падения камня — их разрыв, а расходящиеся круги — магические. Повинуясь логике сна, я прилагал все усилия, чтобы внешний круг не дошел до меня, и когда он подступил совсем близко, в страхе проснулся. И подумал: вот глупость. Но, услышав про Умкино знакомство, вдруг понял: это же точная аллегория происходящего! Со всеми, кто оказался вовлечен в историю Ивана и Таты, так или иначе сильно замешанную на волшебстве, произошло нечто особенное, неожиданное. Попробуй, не поверь после этого в мистику.