Алиса Ростовцева - Даже не думай! (СИ) Страница 56

Парень фыркнул.

— У тебя остались сомнения?

Я непонимающе взглянула на друга. Ну и, что он хочет этим сказать?

— Ксения, открой глаза. Я раздолбай и бабник. Я не подхожу на роль твоего идеального парня.

— Может, я сама решу? Хватит лезть мне в душу, — зло откликнулась я, сцепляя руки на груди. — Тебе, что, так не понравилось целоваться с неопытной дурочкой? — злорадно поинтересовалась я, скрывая за гневным шипением неуверенность и страх.

Мысль о моем полном незнании «предмета» давно уже засела в голове. И я не раз и не два списывала холодность Ника по отношению ко мне на его нежелание возиться с «ребенком». Наш теперешний разговор все больше убеждал меня в этом.

Но Ник в ответ на мой самый главный вопрос только покачал головой. И даже не улыбнулся, когда вдруг решил объяснить мне, почему между нами ничего не может быть.

— Ксень, я не слепой и не каменный, как ты видишь. Я понял, что ты на меня запала с самого начала. Но я не собираюсь пользоваться моментом, чтобы ты потом об этом жалела всю жизнь.

— Ты сам себе противоречишь. Или вешаешь мне лапшу на уши. Потому что то, что ты вытворял перед камерой…

— Это просто работа, приятная часть нашего с тобой общения и не более того. Просто поцелуй. Взрослые люди иногда целуются, знаешь.

— Знаю. Но они не плюют при этом в душу.

— А может тебе это было нужно, чтобы ты перестала меня обожествлять? И смотреть огромными глазами на все, что я делаю?

— Я не смотрю! — моему возмущению не было предела.

— А по-моему ты дошла до того, что тебя не унижает даже то, что я меняю девушек как перчатки. Ты согласна ходить за мной хвостом только, чтобы быть рядом. Это уже болезнь, Ксения. Ты же не думаешь, что ты самая единственная, которая сможет меня перевоспитать и наставить на путь истинный.

— О, нет! Больше я так не думаю! Ты свинья!

Ник, довольный собой, расплылся в улыбке.

— Отлично. Значит, больше ты не будешь забивать себе голову ерундой.

— Чтобы я еще раз о тебе подумала? Да ни за что в жизни!

— Договорились! И чтобы не вздумала больше распускать нюни.

— Да пошел ты! — но вместо того, чтобы дождаться того момента, когда Ник послушно выйдет из гардеробной, я сама ломанулась к двери. Вылетела на съемочную площадку, едва сдерживая свое желание бить, ломать и крушить все на своем пути.

— Стой, сумасшедшая! — Ник, не на шутку встревоженный моим неадекватным поведением, перехватил меня у самой машины. Я, конечно, не собиралась ничего с ней делать, не настолько же я идиотка. Но мой друг об этом ничего не знал. — Что на тебя нашло? Ты совсем спятила?

Я принялась отчаянно вырваться, так, будто объятия Ника причиняли мне жуткую боль. Для меня было жизненно важно, чтобы парень расцепил свои руки и перестал меня держать. Что за новости?! Я просто хочу уйти!

— Отпу-усти! — взвыла я от отчаяния, уже прекрасно понимая, что мне не хватит сил справиться с Ником.

Парень поморщился от моего вопля и в этот момент, слава Богу! немного ослабил хватку. Как мне удалось извернуться и со всей дури пнуть парня в колено, для меня так и осталось загадкой. Но туфли на высоком каблуке здорово мне помогли.

Ник, которому я врезала по ноге от всей души, матернулся и упал.

Эту историю, только с разными деталями и с разных сторон, мы с Димкой вспоминали довольно долго. И ржали над каждым моментом, как сумасшедшие. Слава Богу, рядом не было никого, кто мог бы нас осудить за истеричный смех. Поводов для веселья было слишком много.

Дима потрясающе корчил рожи, парадируя попеременно то Ника, то меня, то несчастного друга фотографа, которому пришлось подстраиваться под ситуацию и организовывать съемку в экстремальных условиях. Непредсказуемая модель, изображающая Ангелочка, добавляла остроты всему действию. К слову сказать, этот самый фотограф не растерялся даже тогда, когда, взбешенная словами своего друга, я вылетела из гардеробной и метнулась в сторону Феррари с кровожадным блеском в глазах.

Николай, разбирающий оборудование, среагировал моментально. В итоге, когда улеглась суета вокруг поверженного Ника, когда парень уже твердо стоял на ногах и больше не хотел меня прибить за мою дурость, когда я перестала извиняться перед парнем и смотреть на него с благоговейным ужасом (с мыслью — черт, что я натворила?), вот тогда случайный свидетель всего произошедшего с довольной улыбкой объявил нам о том, что съемка прошла на «ура».

Димка с удовольствием изобразил мне еще и наши с Ником вытянувшиеся лица после такого заявления. И ничего смешного. Ни я, ни мой друг не ожидали, что кому-то придет в голову запечатлеть нашу драку. Но мы недооценили профессионала.

Николай, мастер-фотограф, умудрился заснять даже самые яркие моменты нашей бурной ссоры. И мое лицо, лицо — того самого невинного Ангела, в образе которого я до сих пор пребывала, на фотках выглядело… хм… жутко.

Мы с «Демоном» на мгновение поменялись местами. Ник глядел на меня умоляюще, а я выглядела безжалостной разъяренной стервой — настоящей жительницей адских недр.

Брр…

Фото спустя месяц на выставке, организованной Николаем, имели бешенный успех. Они еще долго бродили по интернету. И временами я встречала их в сети то в одном, то другом периодическом издании. Слава Богу, всякий раз мое лицо было невозможно узнать.

Впрочем, в день съемок мы еще не подозревали об этом. Мне было откровенно фигово. После «битвы» с Ником, я чувствовала дикую усталость. Нервное напряжение скрутило мышцы и отпустило только после бокала красного вина, который заботливый Димка мне предложил в ресторане.

Потом мы всей толпой, участвующих в съемке, перебрались в клуб, потом гуляли по ночному городу и орали песни на темных улицах центрального парка. Там же я вновь умудрилась поцапаться с Ником. Впрочем, очередная разборка с предателем-другом закончилась благополучно для меня. И я получила желаемое. В качестве возмещения ущерба за причиненный мне моральный вред, я потребовала от друзей научить меня танцевать стриптиз. Андрей в этом деле шел, как главный пособник преступника, и потому был лишен мною права голоса.

Димка об этом моменте, конечно, не знал. И я не собиралась признаваться ему в очередной глупости с моей стороны. Хватит и того, что я потратила несколько недель на абсолютно бесполезные для меня занятия танцами у пилона.

— Веселые были съемки, — в очередной раз улыбнулся Димка и откинулся на спинку кресла. Я улыбнулась ему в ответ.

Наш десерт был давно съеден, и вторая бутылка красного вина полупустая стояла на столе. Пил в основном парень, я лишь делала вид, что получаю удовольствие от французского полусладкого. Алкоголь вообще казался неуместным в такую жару.

— А что с тобой случилось потом? Как жила? — вдруг полюбопытствовал старый знакомый.

— Да как обычно, — я пожала плечами. Рассказывать было особенно не о чем. — Училась в универе, работала.

— А как же карьера модели? — Димка, похоже, всерьез думал, что я продолжу съемки.

— Ты что. Я после такого ужаса, что был на съемочной площадке, даже думать боялась о подобной работе.

— Ну, — Димка хмыкнул. — За это платят отличные деньги.

Я вздохнула.

— Да мне как-то все равно. Какой смысл делать то, что тебе не нравится?

— Даже если тебе предложат за это кучу бабла? — усмехнулся Дмитрий. В этом вопросе я разглядела какой-то подвох. Слишком сильно эта тема зацепила парня.

— Во-первых, никто не предлагает, — честно призналась я. — А во-вторых, когда есть выбор лезть в подобное болото или не лезть, я предпочту второе.

— Идеалистка, блин, — Димка облегченно рассмеялся. — Если бы в жизни все было так просто.

— Ну-ну, расскажи-ка мне, как это бывает. Блесни опытом, — предложила я.

Но парень настороженно глянул на меня и смутился.

— Забей. Это я просто так сказал.

Я фыркнула и улыбнулась. А вот не надо строить из себя умника.

— Вот черт, ты здесь оказывается! — раздался недовольный мужской голос, и в беседку, как ураган ворвался симпатичный мальчишка. — Мить, сколько можно тебя искать. Хоть бы предупредил, где зависнешь.

Мой знакомый даже не успел отреагировать и вставить хоть слово, а пацан бесцеремонно уселся на скамейку рядом со мной и представился.

— Хай. Я Виталик. А как тебя зовут, крошка?

Я рассмеялась. Давно со мной не пытались разговаривать в таком тоне.

— Ее зовут Ксения, — недовольно буркнул Дима.

— О, прекрасное имя. Здравствуй, Ксюшенька!

— Здравствуй, Виталюсенька! — бодро откликнулась я, строя умильную рожицу. Димка заливисто рассмеялся, а горе-кавалер, назвавший меня крошкой, только хмыкнул. Кажется, он не был готов к такому отпору.