Драконов много не бывает - Ева Ночь Страница 56

Глава 45

Алла

Это случилось за завтраком. Я, как всегда, пыталась накормить Лику овсянкой из ложечки. В последнее время тошнота меня не мучила, и я почти не ощущала своего интересного положения. А тут вдруг всё внутри взбунтовалось. Я поставила тарелку на грудь Лики и опрометью выскочила из комнаты. Еле добежала до уборной.

– И что тебе не понравилось, мой малыш? – пробормотала, вставая с колен. Стало легче. Теперь бы умыться.

Я вышла из двери и вскрикнула от неожиданности: Лика стояла в коридоре. Худая и растрёпанная. Обычно она до туалета и обратно ходила сама, но делала это быстро и почти незаметно. Старалась не сталкиваться со мной нигде.

У неё исхудалое лицо. Но глаза, всё время безучастные, смотрят на меня напряжённо.

– Ты беременна? – это первые слова, что я услышала от неё. Киваю осторожно и пытаюсь вздохнуть.

– Ребёнок, – она протягивает худые, прозрачные руки ко мне. – Можно? – и столько мольбы в её голосе, что я не осмеливаюсь ей отказать.

Дрожащие ладони прикасаются к моему животу так трепетно и бережно, что я с трудом сдерживаю слёзы.

– Малыш… – шепчет Лика и улыбается сухими, растрескавшимися губами. Она гладит ладонями мой плоский живот – там ещё ничего не видно, а движения у неё такие, будто у меня пузо выросло неожиданно до носа. Это так трогательно, так волнительно.

– Это ребёнок Кости? – спрашивает Лика и смотрит мне в глаза. Я открываю рот, чтобы возразить, но не успеваю. – Нет-нет, не говори ничего. Даже если это не так, позволь мне обмануться. Пожалуйста. У меня никогда не было своих детей. Только Костя. Да и о внуках я никогда не думала. Не хотела.

У неё высокий голос. Серебристо-дрожащий, как колокольчик. А сама она – словно былинка на ветру. Ткни пальцем – и упадёт. Но Лика встала и разговаривает. И у меня не хватает сил ей сказать правду. Может, потом. Да она, наверное, и сама догадывается, но важнее для неё сейчас почему-то сам малыш, что растёт у меня в животе.

Это был переломный момент. Лика вернулась к жизни. Вынырнула из своих тяжёлых дум и отчаяния и словно пыталась наверстать упущенное.

Она сидела на кухне, пока я готовила еду. Сама пила чай из кружки. Я ей налила всего треть, чтобы слабым рукам нетяжело было. Лику словно прорвало – не могла остановиться. Расспрашивала меня о семье. Рассказывала сама о своей жизни.

Ей нужно было выговориться, и я не мешала. Слушала и задавала вопросы. Позволила ей выплакаться и отпустить наконец-то горечь утраты.

– Мы с Борей поженились рано. Я только школу закончила. Он немного старше. Молодые, шалые. Столько ошибок натворили. В студенчестве чуть не развелись. А позже я его сама выгнала. Чтобы женился на нормальной и детей заимел. Только он вернулся. Сказал, что не может без меня. Есть дети, нет детей – у каждого судьба своя. Наверное, так и есть. У нас Костик появился – один на двоих с сестрой. У той мужа никогда не было, зато бог сына дал. У меня – наоборот. Так и жили.

Лика рассказывает о муже. Её воспоминания – тёплые, но с горечью – похожи на крепкий чай.

– Мне к маме нужно съездить, – вздыхаю тяжело, когда день переваливает на вторую половину. Как жаль, что ей не удастся подняться так быстро. Впереди ещё долгое лечение.

– Да-да, конечно, – моргает часто Лика. – Досталось тебе. Свалилось всё сразу. И я в придачу.

Она, наверное, права, но я не согласна. Потому что если смотреть на всё под другим углом, я удачливая счастливица: влюбилась, забеременела, нашла хорошее лечение для мамы, а для себя – работу. Из минусов лишь расставание с Аркадием и академотпуск в институте. Но всё поправимо. Я надеюсь.

– Не говорите так, – прошу твёрдо. – Я из тех, для кого стакан с водой наполовину полон, а не пуст.

– Предлагаешь во всём видеть позитив? – бормочет Лика, кутаясь в узорную шаль.

– Никогда не сдаваться, – подавшись порыву, глажу её по плечу. – Я недолго. А потом мы погуляем.

– И почитаем, – просит она меня не только на словах, но и глазами.

– Обязательно! – улыбаюсь ей в ответ и поспешно собираюсь.

От дома Лики до клиники добираться недолго – две остановки метро. У мамы всё стабильно, почти без изменений. Но я вижу, как она вслушивается в мою болтовню и как дёргается у неё палец на правой, почти парализованной руке. Это хороший знак. Да и врач уверяет меня, что есть неплохие шансы на то, что мама поправится.

– Я бы хотела, чтобы отец и младшая сестра навестили её, – прошу у доктора, и он соглашается. Положительные эмоции должны пойти на пользу.

– Приезжайте, папа, хоть на день, – звоню отцу, как только покидаю клинику. – Очень скучаю. Да и мама будет рада вас видеть. С жильём я что-нибудь придумаю. Жду вас.

Костику я звоню в переходе метро.

– Пляши, счастливчик, – у меня рот до ушей. – Лика пришла в себя. Разговаривает. – Костик молчит. Онемел, наверное, от радости. – А ещё мне помощь твоя нужна. Квартиру на пару дней нужно снять.

– У тебя свидание? – в голосе опасно переливается бархат, как шкура у тигра, что готов к прыжку из засады.

– Можно и так сказать, – смеюсь невольно. – Приедут отец и сестра, маму навестить в больнице.

– Твоя мать в больнице? – голос становится ещё опаснее, и я только сейчас соображаю, что ничего не рассказывала Костику о своих проблемах.

– В общем, да.

– Ты ящик Пандоры, Алла, – ворчит недовольно Котя. – Почему я узнаю об этом только сейчас?

– Потому что это мои проблемы. Решаю их, как могу. Нет нужды вешать кому-то свои заботы. Ты не спасатель юных дев, помнишь?

– Вижу, об этом очень хорошо помнишь ты. С квартирой разберёмся. Очень хочу увидеть Лику, но сегодня приехать не смогу.

Может, это и к лучшему. Иногда я не знаю, что от него ждать. И, если честно, мне не хочется узнавать Котю