Змеиный мох (СИ) - Рябинина Татьяна Страница 58

- Надька…

Денис расцвел таким счастьем, что стал похож на мальчишку.

- Чем военный отличается от ребенка? – пробормотала я в пространство, совсем как жаба Марковна. – Писька побольше и автомат настоящий.

Липа довольно захихикала, сообразив, что один щенок точно пристроен.

- Да вы не беспокойтесь, у меня одного аж в Хабаровск забирали, нормально долетел. Только в туалет носить часто надо. Я вам все расскажу, как и что.

Прижимая к себе щенка, Денис улыбался совершенно одурело.

- Кажется, уже ревную, - заметила я.

- Серьезно? – помрачнел он.

- Нет, конечно, - расхохоталась я. – Ну, может, только самую капельку.

- А детки есть у вас? – Липа взяла щенка и положила обратно к матери, которая мрачно поглядывала в нашу сторону: знаю, вы собираетесь забрать моего ребенка.

- Нет, - покосившись на меня, ответил Денис.

- А вот появятся – будет им и дружок, и защитник. Сегодня все приготовлю, не волнуйтесь.

Вернувшись в дом, я быстро сбегала в душ, и мы сели за завтрак.

- Значит, щенок меня выбрал, и я, как честный человек, обязан на нем жениться? – поинтересовался Денис, намазывая круассан плавленым сыром.

- А что? – насторожилась я.

- А я тебя выбрал. По твоей логике ты обязана выйти за меня замуж.

- Нушопаделать, - вздохнула я и откусила хвост его круассана. – Значит, придется.

Я боялась, что обратная дорога будет адом, но все прошло более-менее гладко. В Адлер нас отвез на машине Липин брат. Денис сделал десятка два звонков, перетряхнул свои связи и вышел на погранцов из аэропорта, которые должны были провести нас прямо в самолет. Летели мы бизнес-классом, щенка Денис держал на руках, подстелив непромокаемую пеленку. Имя мы ему пока не придумали. В родословной значилось что-то непроизносимое, да еще с фамилией и приставкой «фон», поскольку австрийских кровей. Липа сказала, что для себя сможем выбрать любое другое, желательно на ту же букву.

Как только щенок начинал скулить и возиться, Денис вставал и нес его в туалет. В обход очереди, даже и не думавшей возмущаться. Кидал на пол бумагу, на которую ребенок делал свои делишки. Поить его приходилось из кружки, а вот кормить Липа не велела, чтобы не укачало. Дала одну собачью галету на всю дорогу, Денис размачивал ее в воде по маленькому кусочку, и щенок подбирал их с моей ладони, щекоча язычком и покусывая острыми, как иголки, зубками.

Машину Денис оставил на стоянке, и я села с щенком сзади, подстелив ему очередную пеленку.

- Ко мне едем? – поинтересовался Денис, когда мы выбрались на КАД.

- А куда еще? – хмыкнула я. – Конечно, с этим товарищем секс у нас в ближайшей перспективе вряд ли ожидается, но ладно. Как-нибудь… вручную постираем.

- Слушай, такое чувство, что ты нас тогда на видео записывала. Или на диктофон.

- Нет. У меня просто память – как у слона. Ничего не забываю.

- Ужас, - Денис передернул плечами. – А что я тебе в Сочи сказал, помнишь?

- Что именно? – уточнила я, прекрасно понимая, о чем он.

- Я не шутил про замуж, - его голос звучал спокойно, вроде, даже с усмешкой, но пальцы сжимали руль с напряжением.

- Я тоже. И, кстати, наш сынок, кажется, описался.

[1] Строка из из стихотворения  А.С. Пушкина «Пора, мой друг, пора» (1834)

Эпилог

Двадцать месяцев спустя

Со стороны Белого дома, который теперь был уже полностью белым, раздался грохот и мужские вопли пополам с матом: рабочие уронили что-то тяжелое. Лиза в коляске заворочалась и хныкнула. Рик моментально вскочил и ощетинил загривок, верхняя губа приподнялась, обнажая клыки.

- Тише, тише, все хорошо, - я погладила его по голове, и он улегся, всем своим видом показывая: только подойдите к моей девочке, порву в тряпки.

Рик вообще считал ее своей собственностью и не подпускал к ней никого без нашего с Денисом разрешения. Да ладно, однажды даже Дениса не пустил к кроватке, когда тот немного выпил. Рычал и скалился, хотя вид у него был самый что ни на есть страдающий: прости, хозяин, но ничего не могу поделать. Охранять Лизу Рик считал своим священным долгом, взятым на себя добровольно в тот день, когда мы с ней приехали из роддома. Даже если выставляли из комнаты, лежал у порога. А уж выйти с коляской на улицу без него вообще было немыслимо – он бы и меня от нее отогнал. Ему еще не исполнилось двух лет и он не вошел в полную мощь, но вряд ли кто-то рискнул бы проверить, насколько этот пес хороший защитник.

Лиза отвечала Рику безусловной взаимностью. Ее первые улыбки были обращены вовсе не к нам с Денисом, а к нему. И ручки она тянула к нему гораздо чаще. А когда не видела рядом, начинала морщиться и плакать.

«Спорим, первое ее слово будет «гав»?» - ворчал Денис.

Не успела я подумать о нем, как тут же увидела. Он шел к нам от Белого дома, отделку которого заканчивала бригада строителей. Мы с Лизой и Риком уже неделю жили по соседству в Славкином.

«Только ради моей крестницы», - сказал он, вручая мне ключи.

Денис приехал к нам на выходные и вкалывал на стройке наравне с рабочими. Вот и сейчас его зеленая футболка потемнела от пота, к мокрому лбу прилипла травинка.

- Как тут мои девочки? – он стянул футболку и бросил на перила веранды.

- Лактионов, оденься, комары зажрут, - процедила я сквозь зубы, жадно втягивая его запах и шалея от него.

- Комары? – насмешливо переспросил он, словно случайно коснувшись моей груди, внезапно выросшей с первого размера до пятого. Сорок восемь килограммов живого веса и пятый размер – чертовы сиськи перевешивали при ходьбе!

- Скройся с глаз! – потребовала я. – Не могу на тебя такого смотреть.

- А зачем смотреть? – пожал плечами Денис. – Можно, к примеру, потрогать. Или понюхать. Представляешь, как от меня сейчас пахнет? Так, как тебе нравится. А на вкус… Пойдем? – он кивнул в сторону двери.

- Лизун проснется, - вяло сопротивлялась я. – И так уже завозилась, когда загрохотало.

- Мы быстро. Рик присмотрит.

- Не хочу быстро! Хочу долго.

- Сейчас быстро, потом долго. Вечером. Пойдем, - он потянул меня за руку, и я, словно нехотя, встала. А на самом деле готова была бегом бежать, вперед него, раздеваясь на ходу. Несмотря на то, что полночи занимались тем же самым.

Отсутствием сексуального аппетита я никогда не страдала, а воздержание последних месяцев беременности и месяца после родов и вовсе превратили меня в какую-то дикую нимфоманку. Хотя, по идее, должно было быть наоборот. Судя по прочитанному на всевозможных форумах и в пабликах, нормальная мамка должна мечтать выспаться, а не трахаться каждую ночь. Впрочем, Лиза была на редкость беспроблемным ребенком, а уж в плане сна и подавно. Наедалась до отвала под гимн России по радио и спала до шести утра – снова до гимна. Даже с извечным родительским пугалом, коликами, удалось справиться с помощью гелевой грелки, лежа пузом на которой, она прекрасно засыпала. Видимо, это была наша компенсация за Рика, давшего в первое время прикурить.

Неделя без Дениса показалась мне адом. Он приехал в пятницу вечером, и мы устроили настоящую оргию. Жаль только, вопить бесконтрольно уже было неловко. В гостевом поселились строители, а рядом с церковью вместо хибары теперь стоял маленький домик, где с весны до осени жила пара пенсионеров. Так и не удалось Славке стать хозяином всего Змеиного мха. Деревенька наша разрасталась: чуть ниже по течению купил участок еще один любитель уединения, помешанный на охоте и рыбалке. Ну что ж, может, и к лучшему: жить здесь все лето одной с ребенком я бы побоялась, даже с Риком.

Быстросекс, как мы это называли, тоже был хорош - по-своему, конечно. С оттенком чего-то порочного и запретного. В неподходящее время, в неподходящем месте, бесстыже и рисково. Когда-то такое в моей жизни уже бывало, но я не сравнивала. Удовольствие от него было совсем иного плана, чем от долгого и обстоятельного секса в супружеской постели. Острое до невыносимости. Как будто мы снова становились незнакомцами, которые занимались этим в первый и последний раз.