Елена Жаринова - Брак по завещанию Страница 58

— Сандра, прости меня, пожалуйста, — проговорила она, и зеленые глаза девчонки были полны слез. — Я так тебя люблю! — Расти вдруг тревожно огляделась, словно хотела еще что-то сказать, но, поймав на себе неподвижный взгляд Милоша из кабины, улыбнулась и уже совсем другим тоном сказала: — Ладно, мне пора. Скоро увидимся.

Она подхватила свою большую спортивную сумку и вскарабкалась по лестнице, которую сразу же втащили внутрь. Пропеллеры уже вращались, и самолет, даже прежде чем захлопнулся люк, покачиваясь, двинулся к началу полосы. Только когда «Дуглас» скрылся в небе и неровный гул его двигателей затих в отдалении, Сандра направилась к «лендроверу».

Вернувшись к себе, она жадно набросилась на приготовленный Мартой завтрак. Служанка с интересом поглядывала на хозяйку: еще бы, минувшей ночью они с Урмасом наверняка не давали ей спать!

Поев и посидев четверть часа в блаженной прострации, Сандра собрала все свои вещи, уничтожила большую часть документов и собственные заметки.

Ей оставалось только дождаться возвращения Урмаса, после чего им будет уже нечего делать в Ламбервиле. Никакие деньги и никакие завещания не заставят ее отказаться от человека, который давно уже был для нее ближе всех на свете. Он же отказался ради нее от своих давних отношений с Расти! А та сцена, свидетельницей которой она была, всего лишь случайность… Конечно, какие-то здешние дела могут задержать их отъезд, но по сути это уже ничего не меняло. Куда же они направятся? Девушка не надеялась, что они будут жить, как обычная супружеская пара, с респектабельной работой днем, тихими семейными вечерами и пикниками по выходным. Но, даже скрываясь под чужими именами в любой далекой стране, они обязательно будут счастливы!…

Никаких особых дел у нее на сегодня не было, до вечера оставалась еще уйма времени… Присев на кровать и задумавшись, она сама не заметила, как задремала.

Проснулась она от телефонного звонка. Протягивая руку к аппарату, Сандра успела бросить взгляд на часы: было уже за полдень. Взяв трубку, она услышала голос Джеймса.

— Сандра, — сказал он, — я все-таки решил, что должен тебе позвонить. Мои дела здесь закончены, но я не могу расстаться с тобой… просто так. Это выше моих сил.

— Спасибо за звонок, Джеймс, — Она улыбнулась, но он не мог видеть ее улыбки.

— Я очень хотел бы тебя увидеть, — с трудом проговорил он. — Я понял, что не могу уехать отсюда, не увидев тебя…

В голосе блестящего наследника могущественного Теренса Харпера звучали откровенно умоляющие ноты. Цель, к которой она так долго стремилась и ради достижения которой потратила столько времени и сил, была достигнута… Но то, из-за чего она когда-то, как теперь казалось, бесконечно давно, уехала из Советского Союза, изменив всю свою жизнь и став другим человеком, теперь было уже ненужным.

Да, она могла бы полюбить Джеймса, но только если бы не было Урмаса, который был для нее не просто любимым мужчиной — он был ее творцом, и с этим не могло сравниться ничто на свете. Джеймс не виноват, что так получилось — ему просто не повезло…

— Хорошо, Джеймс, мы увидимся, — почти неожиданно для себя сказала она. — Я приеду к тебе сама. Прямо сейчас.

Она постаралась ничем не выдать той жалости, которую сейчас остро испытывала к нему — человеку, у которого в этой жизни было все, но которому сейчас была нужна только она, Сандра. Развитие их отношений было таким красивым, и сам ход событий требовал достойного завершения.

Почти вся ее одежда уже была уложена в чемоданы. Но такой, какой она предстанет перед ним сейчас, он будет потом вспоминать ее, возможно, долго вспоминать… И после коротких раздумий девушка выбрала одежду, в которой он впервые увидел ее здесь, в Ламбервиле: белую юбку и деревенскую блузку с вышивкой. Переодевшись, она осторожно спустилась по ступеням — ночь, проведенная с Урмасом, все еще напоминала о себе, прошла через двор и, отказавшись от услуг охранника, сама села за руль.

Джеймс уже встречал ее у распахнутых ворот своего коттеджа. Она остановилась, он помог ей выйти из машины. Его лицо было бледнее обычного, а улыбнулся он как-то по-мальчишески виновато.

— Мне просто не верится, что ты приехала. Я позвонил тебе, ни на что не надеясь, вернее, я был уверен, что ты откажешься от встречи… Но не позвонить тоже не мог.

— Я тоже была уверена, Джеймс, что откажусь. Но видишь — приехала… — Она невесело улыбнулась.

— Пойдем в дом? — предложил он, и она кивнула.

— Завтра я тоже покидаю Ламбервиль, — сказала Сандра, когда они опять поднялись в его кабинет и уселись в те же самые кресла, разделенные стеклянным журнальным столом.

— Ты возвращаешься в Америку?

Она немного поколебалась с ответом. Не могла же она сказать влюбленному в нее мужчине, что она не принадлежит сама себе и отправится туда, куда поедет Шольц… А он может поехать куда угодно.

— Да, но не сразу, — сказала она, и Джеймс не стал уточнять.

Он молча смотрел на нее, прямо и открыто, не делая попыток скрыть своего смятения и боли. И — любви. Ни один мужчина в ее жизни еще не смотрел на нее так. Джеймс не скрывал, что любит ее. Он знал, что не нужен ей, но принимал и такие правила игры. Разве мог его взгляд сравниться с холодным прищуром Шольца? Конечно, нет — ответила бы любая женщина. Но Сандра уже приняла решение, и выносить этот взгляд было для нее пыткой. Понимая, что еще немного — и она не выдержит: либо разрыдается, либо во всем признается Джеймсу, она улыбнулась непослушными губами и с трудом произнесла:

— Все, Джеймс. Мне пора.

Он тоже поднялся и протянул ей руку, помогая выйти из-за столика. Он попытался улыбнуться, но выпустить ее руку — было явно выше его сил. А она не находила в себе решимости отнять ее. Ей хотелось что-то сказать ему на прощание, чтобы загладить свою страшную вину перед этим человеком, о которой он никогда не узнает. Но что она могла сказать ему, она, не принадлежавшая даже себе? Как утешить, если утешения бесполезны? Не отнимая руки, она подошла к нему вплотную и, привстав на цыпочки, коснулась мягкими губами его рта, но отстранилась прежде, чем он успел ответить на поцелуй. Затем она осторожно вытянула свою руку из его разжавшейся ладони.

— Прощайте, Джеймс Кристиан Харпер. Не поминайте меня лихом.

Жестом попросив не провожать ее, она вышла из комнаты.

Спускаясь по ступеням во двор и заводя «лендровер», она пыталась успокоить дыхание и свое рвавшееся из груди сердце. Разворачивая машину, Сандра увидела, что Джеймс стоит на крыльце коттеджа и неотрывно смотрит на нее.

Она подъехала к своему дому, и ворота, пропуская ее, открылись. Поднимался ветер, которому девушка обрадовалась: он хоть немного разгонит тяжелую предгрозовую атмосферу, окутавшую Ламбервиль. Она бросила машину посреди двора, даже не заглушив двигатель, и, не глядя на Курта, зачем-то подошедшего к ней, стала подниматься по ступеням. Ей нужно было побыть Одной, ей нужно было собраться с мыслями для того, чтобы, встретив Шольца, быть готовой ко всему, что он от нее потребует. Встреча с Джеймсом выбила ее из колеи, и Сандра уже жалела, что, поддавшись минутной слабости, согласилась на нее. Но неожиданно Курт придержал ее за руку.