Поцелуй Однажды: Глава Мафии - Ольга Манилова Страница 58

Она шарит ладонью слева, нащупывая Рому, потому что его рука еще не позволяет повернуться. Карелину на удается полноценно сопротивляться, поэтому теперь он закидывает Киру на себя, прижимая щекой к собственному бедру.

Он пригинается одновременно с первым аккордом новой песни пуль.

Кира щупает и щупает ворохи его одежд, пальцы живут отдельной жизнью.

Нет шансов.

Нет шансов, в ее голове бьется мысль птицей с подрезанными крыльями.

Нет шансов, что в него не попали при таком количестве пуль.

Кире просто повезло, ведь ровно она не сидела.

Тишина царит лишь на мгновение, а затем округ содрогается под гулом взрыва.

Кто-то доламывает дверь с ее стороны, и Карелин стремглав выталкивает Киру в чьи-то руки.

— Забери ее, забери ее!

— Нет! — кричит она.

Не сопротивляется лишь от растерянности и бессилия. Все уходит на то, чтобы одним взглядом объять реальность, теперь наконец-то в полную ширь.

… У Карелина прострелено плечо, и возможно не единожды…

… сиденья кое-где — в лохмотья от выстрелов…

… Александр шевелится, но завалился набок…

… их машину, скорее всего, занесло…

… возле здания чернью клубится дым.

Лешей закидывает ее в тачку, едва ли не разбивая девушке лоб об дверцу по другую сторону машины.

Колеса срываются с места еще до того, как зам Карелина полностью запрыгивает внутрь.

— Не сюда, еб твою мать, а через поле, — набрасывается на водителя он, и Кире так и не удается толком приподняться. Авто снова резко поворачивается.

— Где Рома? — кричит она. — Где он?

Лешей разбивает наручные часы и вставляет вытянутую оттуда сим-карту в какое-то устройство.

— Ты на променаде, что ли, хрустальный? Жми педали уже!

— Почему Рома не с нами?!

— Заткнись, — огрызается Лешей. — Сиди молча.

Она лезет к ручке дверцы, наконец-то выравниваясь. Пролетающее за окном поле ничем не страшит.

И пинает Лешего добротно, когда тот тянет к ней загребущие руки.

— Ты куда собралась? — бесится он и Кира отвечает криком тоже.

— Где Рома, я сказала!

— Где-где, на Кудыкиной горе, дура! Остался там брать на горячем.

— Один?

Слезы бессилия превращают ресницы в колючие препятствия, и она трет глаза, раздирая кожу до красноты.

Пульс отбивает молотком на несколько жизней вперед. И молоток добирается до грудины, когда она видит на своих руках кровь.

Лешей заканчивает скорый разговор на непонятном устройстве.

— Это твоя или его?

— Он один там? — повторяет она единственный волнующий вопрос.

— С чего бы это? Не один, а с кем надо. Пока я тут с… Разродись уже, твоя или его? — зырит он коротко на ее руки, а потом на шею над воротом плаща.

Кира не сразу проводит по горлу ладонью, потому что кисти словно ледяным невидимым обручем скованы. Может быть, и ее кровь, так как осколки ранили открытые участки кожи.

— Я не знаю, — повторяет она снова и снова. — Я не знаю.

Джип вырывается на магистральную дорогу и Лешей активизируется пуще прежнего.

— Так, теперь вниз. Быстро!

Он бесцеремонно пихает девушку к автомобильному полу, и она ударяет его по голени, чтобы не чувствовал тут себя хозяином.

Кира будет сидеть смирно, но этому лысому шизику не мешает попуститься.

— Леня, ты Леля или Леня, а? Что ты тащишься и кокетничаешь, как в очереди на Привозе.

Под чутким руководством Лешея машина выделывает такие кульбиты, что и никаких обстрелов не понадобится, чтобы на тот свет в лучший ресорт попасть.

— Да, а ты не видел, куда заворачивают, когда поворотник врубают? Вот и смотри, хуевщик! — орет он другой машине, никто в которой не способен услышать оскорбления.

Кира приподнимается лишь на секунду, чтобы рассмотреть жертву гнева — это, оказывается, блестящяя кроха с рекламной креветкой на крыше — но Лешей тут же набрасывается на девушку.

— Как же вы мне надоели, все надоели! — он прикладывает ее обратно, едва не отбивая той зуб. — Чего высовываешься!

— А ты сам чего ровно сидишь, урод? — огрызается Кира и отмахивается от семенящих рук.

— Меня прибьют, ты же рада должна быть, — сопит он и дергает себя за ухо, будто там вода застряла.

— Я о тебе вообще не думаю, чтобы радоваться или нет, — шипит она.

— Славненько, теперь захлопнись.

Когда машина снижает скорость, сворачивая в обжитые районы, он разрешает Кире распрямиться. На требование ответить, что прямо сейчас происходит возле аэропорта и где сейчас Роман, Лешей отмахивается, все чаще и чаще разговаривая с кем-то по аппарату.

— Куда вы нас везете? — обращается она к водителю, которого, судя по всему, зовут Леонидом.

Тот сначала выискивает взгляд зама в зеркале дальнего вида, и только потом сообщает:

— В клинику. «Мир».

Истерика подступает к ней приливами цунами — вроде волны тревоги обычные, но так их одномоментно много и часто, что сносят все на своем пути.

Ей-то в больницу не надо, только порезы на шее и лице. И на правой части ноги длинная царапина — вернулась с Мальдив без колготок.

А Карелин — подстреленный… Где-то там, как-то. Они едут туда, чтобы встретиться с ним? Насколько быстро он туда доберется? Может, к нему уже вызвали скорую. Почему он остался там?

Это ведь полнокровный классический обстрел.

Может, убивать и не планировали, но он ранен. Он ранен! — а она тут, непонятно зачем, и без него. Как он смел выпихнуть ее к Лешею, а сам остаться там!

— Кто это? — приглушенно спрашивает Кира.

Вполоборота наблюдает за лысым извергом и знает, что он прекрасно понял ее вопрос. Может, он и хотел бы откровенно ответить, но в последний момент передумывает.

— К Главному с вопросами, — корчит он рожицу. Будто она заставила лимон целый слопать.

Лешей выскакивает из машины еще до того, как та останавливается неподалеку от входа в клинику. Кире это дает надежду, что тот от нее наконец-то отстанет, но не тут-то было.

— Знаю я твои выкрутасы, —