Развлечения для очень взрослых девочек (СИ) - Анна Аникина Страница 58

Неужели семь лет позади? Это был совсем не первый её выпуск. Но ком к горлу подкатывал такой, будто её собственные дети уезжали за тридевять земель.

А ведь ещё экзамены. Она консультации проведёт. И повезёт их на ЕГЭ в другую школу. Будет там под окнами четыре часа караулить, пока все не выйдут и не отчитаются. Потом будет выпускной.

Ещё целый месяц точно они будут все вместе. Но как остановить предательски текущие слезы?

Рядом хлопала своими длиннющими ресницами Кира. Нос красный, глаза заплаканные. Мятные конфетки одна за одной в рот.

— Кирка, — Вашкина шмыгнула носом, — Ты чего это?

— Чего-чего… Отдуваться тебе, Дашута, на следующий год тут за Лёлика и за меня. Будущий седьмой "А" тебе достанется.

Даша сначала и не поняла, о чем это она. Глянула на подругу пристально ещё раз. Потом нашла глазами изрядно округлившуюся Кузьмину. Тоже в слезах.

— Нууу, девки! Нуууу, вы даёте! Что Йохен то сказал?

— Он сначала выдал фразу, значение которой даже я не знаю. Честно. Но интонация была восторженная. Это точно. А потом кричал прямо с колокольни в толпу на Мариенплац, что он будет отцом. Полиция сначала не расслышала, что он кричал. Но все, кто рядом стоял, подтвердили, что это герр фон Ратт всем сообщал, что будет папой. А я думала, вот будет прикол, если его загребут в участок. Так сам архиепископ услышал. И сказал это в микрофон на всю площадь! Представляешь? И Йохен обещал, что назовёт сына Марком в честь него. А я хочу Алексом. Вот.

Кира шумно выдохнула. А Даша живо представляла себе многотысячную толпу, слышавшую добрую весть.

Её Фёдор, помнится, поблелнел. Сел на табурет на кухне и выпил залпом стакан очень горячего чая. А потом выдал: " У меня, чую, девка будет". И ведь как знал!

Глава 103

Май спешно отдал свои права традиционно прохладному московскому июню. Зелень перестала быть новой и восприниматься, как чудо.

Вашкина, Кузьмина и Ратт готовили ребят к экзаменам. Скорее уже психологически. Хотя хотелось ещё впихнуть невпихуемое. Ещё и ещё раз проговаривали тактику поведения на экзамене. Отвечали на вопросы. Просто утешали. Детей и родителей.

Последние результаты государственной аттестации пришли за сутки до выпускного. Вашкина ещё раз сверяла документы. Номера паспортов, номера аттестатов, оценки. Семь "красных" аттестатов на класс — это отлично просто!

На выпускном становится очевидно, что всё. Приехали. Конечная. В школу входят уже взрослые люди. Хотя и с родителями.

По давней школьной традиции аттестат вручали не только выпускнику. С ним на сцену выходили и его родные. Все те, кто растил этого ребёнка, кто помогал ему стать вот таким взрослым, умным и самостоятельным.

С Олесей Иваненко вышли бабушка с дедушкой. Родители погибли, когда она училась в восьмом классе. У сцены ждал Никита. С огромным букетом.

Дарья Андреевна глотнула воды. Только не плакать! Сейчас нельзя! Ещё девять аттестатов вручать и полный зал гостей смотрит на неё.

Улыбку шире. Это твои дети. Каждый. Ты знаешь про них иногда больше, чем знают их собственные родители. Ты помнишь все дни рождения и на что у кого аллергия. И в твоей памяти, учитель, будет их первая школьная любовь и их первые неумелые стихи.

И всё же не получилось не рыдать. Эх, придушить бы Кузьмину, которая придумала эту церемонию. И сама сейчас вытирала слезы за кулисами.

Даша встала в середине пустой сцены. Каждый из её двадцати шести учеников выходил к ней с розой. К стеблю привязана длинная лента. Розу с какими-то тёплыми словами вручал учителю. Отходил, держа конец ленты в руке.

Все двадцать шесть лент натянуты. И Дарья Андреевна режет ленты. Отпускает. Но куда там! Дети налетели на неё, обняли все сразу. Рыдая и обещая не забывать.

Конечно они не сдержат обещание. Очень многие. Но разве это сейчас важно?

Глава 104

В Североморск они не попали. Владимир Максимович был в походе. На учениях. А значит, в городе пусто. Да и без кораблей никакого интереса сидеть возле пустых причалов. Катя было расстроилась. Но хорошая погода и дача быстро развеяли печаль.

Кузьмин установил большой надувной бассейн. И вся школьная компания почти неделю тусила у них. Шура опасался за Лёлю. На восьмом месяце беременности такая ватага детей — не очень большое удовольствие.

— Ох, ну что ты, Шур, они сами все делают. Я только помогаю, — доклалывала она обстановку мужу по телефону.

Кузьмин каждый вечер, если не дежурил, доезжал до дачи. Ночевал там, а утром стартовал на работу.

Пришли и хорошие новости из Стокгольма. Вера наконец была беременна. Катя радовалась, что количество братьев, а может и сестёр у неё увеличивается. А Лёлю уколола минутная ревность, которую она немедленно заткнула куда подальше.

Две недели августа Катя провела у мамы. Вернулась спокойная. Но с фразой: "Наконец-то я дома!"

Лёля прошла обследование. Рожать в роддоме общего типа ей не разрешили. Мало того, заставили лечь на сохранение в кардиологическую патологию за неделю до предполагаемых родов.

Душный август в четырёх стенах — ужасное испытание. Особенно когда ты уязвим морально и физически. Как можно выполнять указание много ходить, когда у тебя только и есть, что больничный коридор? Как поддерживать настроение?

Кузьмин взял отпуск через четыре дня Лёлиных мучений. Оплатил отдельную палату. И приезжал ежедневно. Катя поехала на дачу к бабушке с дедушкой.

Шура выбил ногами из лечащего врача право гулять по территории больницы. И выводил жену на воздух, в тень больничного сада, два раза в день. Заказывал еду. И терроризировал всех врачей, включая заведующего отделением.

В восемь утра девятнадцатого августа Лёля ойкнула. Её никто не услышал. Муж приезжал к девяти.

Позавтракать она не успела. Боль пришла снова. По кнопке вызова персонала она хлопнула уже вслепую. Боль накатила опять. Очень быстро.

Вокруг неё засуетились. Подняли в предродовую. Подключили к кардиомониторам. Паника была такая, что она даже мужу не успела позвонить.

Боль приходила очень сильная. И часто. Поменять положение тела нельзя — ремни датчиков позволяют лежать только на спине. Слышно было, как бьётся её собственное сердце и колотится рядом сердечко сына.

Кузьмин ворвался в