Официальный любовник - Аля Алая Страница 59

– Понравилось? – тяну за лямки вниз и щелкаю застежкой.

Виола молчит.

– Понравилось? – спрашиваю уже громко и требовательно.

– Илья, пожалуйста, я с ним не спала, – Виола дрожит и отвечает сбивчиво, пытаясь спрятать оголившуюся грудь.

– Я тебя не об этом спросил, – следом за лифчиком снимаю и трусики, которые промокли насквозь, – хотя можешь не отвечать, – кладу ладонь на гладкий лобок и погружаю в нее пальцы, – ты такая мокрая, что даже не пытайся врать.

Пальцы находят клитор и сжимают его, отчего Виола вскрикивает и падает мне на грудь.

– Больше никаких встреч наедине, тебе ясно? – прижимаю ее тело к себе и грубо ласкаю ее внизу. Мне надо прекратить давить, но нифига не получается. Я же ревную как бешеный и злюсь, что Виола по-прежнему так на Яра реагирует.

– Да, – она почти неслышно выдыхает и еще плотнее прижимается ко мне.

Я знаю, Ви меня любит. Но и мужа любит. Блядь, как из этого выпутаться? Надо быстро оформлять развод и увозить Виолу за границу. Так они не смогут увидеться даже случайно и постепенно воспоминания поблекнут.

Опускаю Виолу на пушистый ковер и устраиваюсь у ее ног, мне хочется заставить ее забыть. Приспускаю домашние штаны и провожу рукой по члену, нависаю над ней. Мне хочется видеть ее глаза, чтобы она думала сейчас именно обо мне и ни секунды о нем.

– Не отводи глаза и не закрывай, – удерживаю ее руки за головой и медленно ввожу член, смотрю, как ее зрачки расширяются, когда она чувствует, как я наполняю ее, присваивая себе. Замираю на мгновение, любуясь ее немного потерянным видом.

Только Виола способна вызвать у меня все эти чувства – жгучую ревность и иррациональную сумасшедшую любовь, желание обладать полностью и безумную боязнь потерять. Такая маленькая женщина, а всю мою жизнь прибрала к своим рукам.

Начинаю двигаться глубоко и жестко, с каждым разом ударяя бедрами все сильнее. Знаю, что причиняю боль и не могу остановиться. Мне так хочется наказать ее за чувства, которые она испытывает не ко мне, за то, что всего какой-то час назад целовалась с другим, позволяла ему касаться ее идеального тела. Моего тела!

Вонзаюсь в нее такую влажную и накрываю бесстыжие опухшие губы, чтобы заставить, наконец, забыть их поцелуй. Трахаю Виолу как больной, не в силах остановится и услышать ее, даже когда ее накрывает разрядка. Я все продолжаю, сжимаю в своих объятьях и рвано дышу в шею. Впиваюсь пальцами в кожу до красных отметин и оставляю яркие болезненные засосы на нежной коже.

Сумасшествие с отчаянием, вот что это, а не нормальный секс. Шумно кончаю и скатываюсь в сторону, чтобы немного отдышаться.

Разрядка наступила, но облегчения никакого.

– Виола, мне кажется, что в один прекрасный момент ты просто уйдешь, а я ведь этого не переживу.

– Я разрываюсь на части, Илья, – она подгибает ноги и сворачивается калачиком рядом со мной.

– Ты меня любишь, я знаю.

– Люблю.

И Яра любит. Но это я вслух произнести не решаюсь.

Когда я думал о том, что заполучу ее наконец, и мы будем вместе, в голове рисовались радужные картинки нашего общего счастья. Я прекрасно помню, как нам было хорошо в Австрии, когда мы ездили к моим родителям.

Эта легкость, открытость и восторженность, которые пленили меня тогда, сейчас полностью исчезли. Как будто я заполучил оболочку, но не содержимое. И меня это злит, потому что никакие мои старания не помогают вернуть Виоле прежнее душевное равновесие. Чувство, что я мучаю ее и себя, не отступает. В глубине души я умираю от безысходности, от того что совсем скоро вот-вот все закончится, и я останусь один.

Медленно поднимаюсь и беру малышку на руки, прижимаю к себе и несу в ванную.

– Давай я наберу ванну, и мы вместе полежим, хорошо?

В ответ Виола только легонько кивает. Мне так много хочется ей сейчас сказать, но сейчас это все лишнее. Нам нужно просто помолчать.

Набираю ванную теплой воды с пеной и забираюсь туда вместе с ней. Сзади обнимаю ее тело и укладываю спиной на грудь. В голове вспыхивает воспоминание, как мы принимали вместе ванну в Москве, в отеле после нашего крышесносного первого секса втроем.

Такое чувство, что с тех пор прошло уже много лет, и было это не с нами.

Глава 39. Виола

Плохая идея.

Ужасная.

Этот вечер точно будет катастрофой.

– Думаю, будет весело, – Илья усмехается и обнимает меня за талию. Вместе мы идем по гравийной дорожке к небольшому особняку Веры и Сергея. Муж подруги организовал небольшие посиделки с шашлыком в честь какой-то прибыльной сделки, которую они с Ильей и Яром провернули на прошлой неделе.

Наша личная жизнь вылетает в трубу, зато бизнес у парней прет. У них прет, а я дома сижу как домохозяйка. Просто отличный поворот, сижу в четырех стенах и вою от постоянных душевных терзаний.

У самого входа нас догоняет Яр, который тоже уже подъехал.

– Привет, я смотрю все вовремя, – муж чмокнул меня в щеку и подмигнул Илье.

Шутник. Яр всегда умел делать лицо, даже при самой провальной игре.

– Всем привет, – Вера шумно открывает двери и приглашает нас пройти. Ее глаза останавливаются на руке Ильи, которая все еще обнимает меня за талию и недоумевающие глаза упираются прямо в меня.

– Привет, Вера, – я натянуто улыбаюсь, – как дела?

– У нас отлично, а вы как? – она осторожно осматривает нашу троицу.

– Да все отлично, мы с Виолой разводимся, они с Ильей женятся.

– Класс, – Сергей застывает на пороге кухни с ошарашенными глазами.

– А я Малиновскую позвала, думала, она Илье после разрыва с Мариной компанию составит, – Вера все еще не двигается с места, видимо, не в силах поверить.

– Молодец, Вер, ты умеешь выручить, – не могу сдержаться и нервно усмехаюсь.

– Вина? – Сергей, наконец, отмирает и подходит к жене.

– Отличная идея, – я делаю шаг от мужчин в сторону Веры. По моим глазам та все быстро понимает.

– Виола, поможешь мне с салатом?

– Да, конечно, идём, – выдыхаю и первой скрываюсь на кухне. Там мне под руки попадается полотенце, которое я начинаю отчаянно теребить.

– Ви, ну ты дала, – подруга заходит следом за мной все еще в полнейшем шоке, – ты как?

– Я, – смотрю на нее и чуть не плачу, – нормально.

– Я вижу, – Вера подходит и крепко меня обнимает, – расскажешь?

– Давай не сегодня, а то точно разрыдаюсь и