Его сладкая девочка (СИ) - Драгам Аля Страница 59

— Пацана, конечно. — Егорка отвечает вместо меня. — Я уже и имя выбрал.

— И? — Тим склоняет голову на бок и заинтересованно смотрит.

— Максим.

Еще Демьян был в вариантах, но он выбрал первое имя. Так и с животом общается.

— Достойно. А если девочка?

— Ну какая девочка? Там парень сидит. Знаешь, как пинается? По—любому, будущий боксер или футболист. Я уже присмотрел маленькую грушу, после праздников хочу в подвале зал начать делать. Пусть занимается.

Закатываю глаза и прохожу к холодильнику. Сидят с кофе, а обед разогреть не подумали даже.

— Милая, — Егор уже рядом. Неугомонный. — А ты ничего нам рассказать не хочешь?

— Я нет. А вот он, — показываю пальцем на Давида, — хочет.

— Да он уже рассказал. Мы все в течение дня сюрпризы получили. С шубой—то что?

— Моли почикали, — Давид вовсю веселится. Не удивлюсь, если про примету именно он и рассказал. Хотя в Дашином варианте звучало только обезличенное "они".

От нового взрыва хохота обе «моли» вылетают сверху, бросаясь обниматься. А я пускаю слезу: так мило и трогательно наблюдать, как взрослые дядьки смеются и обнимают малявок. Девочек, у которых совсем недавно не было никого, кроме меня. А теперь есть защитники, готовые грудью закрыть от любых опасностей. Уверена в этом.

Маруська устраивается за столом на любимом месте — коленях Егора. Ест вечерами она тоже только с ним и исключительно из его тарелки. Можно ей индивидуальную не ставить. Вот и сейчас она ладошками поворачивает к себе лицо любимого и проникновенно заглядывает в глаза. Посекла, что может заругать за проделку.

— Папочка, ты меня любишь?

За столом моментально смолкают все звуки. Мне кажется, грохот моего сердца слышно каждому. Егор бледнеет, потом краснеет, часто моргает и отвечает через долгую паузу охрипшим голосом:

— Очень люблю, моя принцесса.

Маруська никогда за свою жизнь никого не называла папой. Даже родного отца. Ни разу. У меня слезы градом текут, и что—то подсказывает, Егор тоже еле сдерживается. Маша еще что—то говорит, но я не слышу. До сих пор в ушах стоит её нежное «папочка».

Глава 48

— Ксюнь, ты уверена, что не устанешь?

Егор уже раз десятый спрашивает, точно ли я согласна на празднование нового года в этом доме. У них традиция собираться вместе друзьями, обычно присоединяются родители Давида и Егора и папа Тима. Но в этот раз, к сожалению, из родных Егора будет только дедушка. Александр Александрович занял нейтральную позицию, но не придет, чтобы поддержать жену. А мама и бабушка настроены категорически против меня в жизни их сына и внука.

Это моя боль и печаль. И кошмарные сны, что когда—нибудь он уйдет, не выдержав подобного прессинга. И я не смогу осудить. Ведь на одной стороне весов будут его самые близкие по крови люди.

Очень часто мы беседуем на эту тему с Александром Клементьевичем. Он фактически живет с нами, потому что не хочет оставлять внучек. Как принял их безоговорочно, так только с каждым днем их связь крепнет. Дедушка Егора просит отпустить ситуацию, настаивая, что разбираться должен Егор. Он выбрал меня, он меня любит. Но мне безумно горько, что я становлюсь причиной раздора и разлада. Я знаю, что ему прочили в жены выгодную партию. Ту самую Светлану, которая давала интервью о якобы помолвке с Егором.

— Уверена, что не устану. И лучше здесь, чем к кому—то ехать. Дом большой только у Давида, но там эта его… она же закошмарит всех. А в дом Севера далеко ехать. Мне там нравится, но вдруг что—то случится? А до города далеко.

Это разумные аргументы. Пару дней назад во время совместного душа у меня на бедре выступили капельки крови. У Егора чуть сердечный приступ не случился, когда он увидел и решил, что виноват он. На сама деле я неудачно поцарапалась об его цепочку, когда он утром… мамочки, щеки до сих пор горят… а в душе, в общем, у царапинки снялась корочка. Вот уже второй день я моюсь одна, а Егор бдительно снимает на ночь цепочку с крестиком. Из нас двоих он бо́льший перестраховщик, потому что я—то понимаю, что всё в порядке. А он этого видеть не может.

— Я понял. Но с готовкой ты морочиться не будешь. Всё закажем. Хорошо?

— Я только салат и холодец. Ты же любишь.

— Люблю. Но это долго и тяжело.

— Егор, ты мне столько разной техники купил, мне и делать ничего не приходится.

Недели не проходит без разговоров «давай наймем помощницу по дому». Я против. У самой руки—ноги на месте. Поэтому теперь на каждом этаже ползают роботы—пылесосы, которых малышки зовут «Валерой» и «Валерией». Откуда эти названия взялись — не знаю. Но домашние их тоже только так называют.

Фраза «выключи Валеру» в нашем доме не означает, что мы сошли с ума. Просто надо отключить пылесос, потому что Рой их боится.

— Ксюнь, котенок, я не хочу, чтобы ты даже с техникой убивалась. Я всё закажу.

— А я хочу для тебя. Пожалуйста—пожалуйста, — складываю руки и смотрю максимально умоляющими глазами. На самом деле мне нравится, что Его с аппетитом ест мои блюда. Хотя готовлю я не очень хорошо. Но стараюсь. А он всегда хвалит. Всегда.

И еще я готовлю для него сюрприз. Что купить человеку, у которого всё есть, я не смогла придумать. Но я точно знаю, чего Егор хотел бы, но не говорит. И надеюсь, я угадаю и обрадую его.

***

Вытираю руки полотенцем, потому что в дверь негромко стучат. При въезде охрана, и ребята ведут себя деликатно. Хотя я поначалу очень стеснялась их и настаивала, чтобы они заходили выпить чай—кофе в любое время. Для интимных занятий есть спальни, а голыми мы не ходим. Но они все равно каждый раз предупреждают стуком о визите.

— Оксана, к Вам посетитель. Выйдете?

Я просила говорить мне «ты», учитывая, что младше каждого из них. Но легко они все общаются только с Дашей. Маша немного сторонится людей, даже к Артуру насторожено относится.

— А я… ну не жду никого. Кто ко мне может прийти?

Милка нечастый гость, но её знают и беспрепятственно пропускают.

Парень мнется, и я понимаю, что лучше действительно самой подойти. Беру телефон и, накинув куртку, иду за Пашей.

— Почему Вы Егора не набрали? Я же ничего все равно не решаю.

— У него встреча, он скинул звонки.

Подойдя к въезду понимаю, почему Павел замялся.

— Здравствуй, Ксения. Мы можем поговорить?

Сглатываю, понимая, кто передо мной. Эту девушку я уже видела на фотографиях. Светлана. Ненастоящая невеста Егора.

— Мне кажется, у нас нет общих тем для разговора с Вами.

— Вижу, Вы узнали меня.

— Скорее, я знаю, кто Вы.

Нервничаю, потому что не понимаю цели её прихода. А еще дома одни остались малышки. Павел все время стоит сзади, и я оборачиваюсь к нему. По моему мечущемуся взгляду он, видимо, понимает все, и говорит, что сейчас в дом зайдет его напарник Иван.

Светлана приподнимает бровь и резко высказывается, что обсуживающему персоналу не стоит лезть в чужие разговоры. Я в это время смотрю на Павла и вижу, как напрягаются лицевые мышцы, словно он сцепил зубы до скрипа. Но не отходит. И его поддержка мне ой как нужна.

— В этом доме распоряжения дают Егор Александрович и его жена, — цедит парень.

— Жена? — Светлана усмехается. — Насколько мне известно, Егор не женат и не собирается.

— Чего Вы хотите? — Резко обрываю поток слов. Мне неприятно здесь стоять и её слушать. Но и развернуться, чтобы уйти, почему—то не могу. Боюсь услышать в спину что—нибудь неприятное.

— Уверена, что говорить хочешь при нём?

Резкий переход на «ты» сбивает. У меня нет опыта общения с подобными людьми. И да, я тушуюсь. Павел демонстративно делает два шага назад, показывая всем видом, что больше никуда не сдвинется. К сожалению, ребята из охраны знают о конфликте. Для меня, к сожалению, конечно. Егор не делал из этого тайны и спокойно сообщил, почему вход в дом его родственникам закрыт.

— Окей. Думаю, ты в курсе, что я долгое время считалась невестой младшего Керро. Пришла тебя предупредить, что я не оставлю все так, как сейчас. Егору придется сделать выбор — ты или его мать. Родители не примут тебя и твоего ребенка. — Я хочу возразить, что это вообще—то не её дело, но она останавливает меня жестом руки. — Я сейчас закончу. Задам один вопрос, а ты подумай над ним. Если у вас такая любовь, что же он до сих пор не женился на тебе? Не знаешь? А я отвечу. Наши семьи слишком сильно завязаны на делах, чтобы Егор мог размениваться на мелочи. Запомни, дорогая, он никогда не женится на тебе. Ни—ког—да. Открой, наконец, глаза.