София Чайка - Подумай дважды Страница 59

- Это твое белье грязное. Жена ушла и тому подобное…

У Аркадия свело скулы от внезапно нахлынувшей злобы.

- Не тебе меня судить. Ты тоже разводишься.

- Развожусь, но детей не ворую.

- А кто здесь ворует? Я пригласил племянницу в гости, а потом моя супруга отвезла девочку домой.

- Будешь рассказывать эту галиматью в другом месте. В суде, к примеру.

- Только после того, как все узнают, что сын Эллы – вовсе не твой племянник.

- Вот как?

- Представь себе.

- Ну что же, нет худа без добра. Марьяне будет легче добиться развода. Сам понимаешь, супружеская измена и все такое.

Крамарь стиснул зубы. Он не подумал об этом, но потом мысленно отмахнулся - решение этого вопроса можно отложить. Аркадий не сомневался, что сможет что-то придумать.

- Это мои проблемы. Вернемся к твоим. Я буду настаивать на генетической экспертизе.

- Тогда ты должен меня поблагодарить.

- За что? Акции пока не в моем кармане.

Грибов скрестил руки на груди и, выдержав паузу, сообщил:

- Я сделал экспертизу за тебя. - Аркадию показалось, что из него вдруг вышел весь воздух. Он закашлялся, пытаясь восстановить нормальное дыхание. Кеша подождал несколько секунд, а затем поинтересовался с ехидной улыбкой на лице: - Тебя все еще интересует результат? – Крамарь продолжал кашлять, теперь скорее умышленно, чем по-настоящему. Он не знал, что сказать. – Так вот, Адам, вне всякого сомнения, мой родственник. А это означает…

- И что это значит? – выдавил из себя Крамарь.

- Что ты ему - не отец. Если только…

- Что?

- Если только мы с тобой не родственники. Но, насколько мне известно, это невозможно.

Крамарь больше не собирался терпеть издевательства, тем более от слюнтяя Грибова. Он не мог спокойно смотреть на его ухмыляющуюся, довольную мину.

Аркадий сорвался с кресла и бросился с кулаками на Иннокентия. Крамарь не желал смириться с поражением. Слишком много сил, времени, денег, лет ушло на подготовку, чтобы просто взять и отказаться от мести. Грибов заслужил хотя бы нескольких синяков или сломанной челюсти за игры с огнем, а затем…

Не успел он сделать и несколько шагов, как кто-то схватил его сзади и вывернул за спину правую руку, а затем и левую. Крамарь, рыча и извиваясь, как загнанный зверь, обернулся, чтобы увидеть обидчика, и наткнулся на бритоголового шкафоподобного молодого мужчину.

- Черт, что такое?! Откуда ты взялся!? Отпусти меня!

- Не ругайся, мальчик. Я этого не люблю. Теперь тебе даже хвостатый вряд ли поможет.

Аркадий перевел взгляд на пожилого мужчину, появившегося из-за спины амбала в костюме.

Симаков!

Аркадий намеренно избегал его много лет, чтобы усыпить бдительность и подобраться поближе. Хотя Лаврентий и присутствовал на его свадьбе, Аркадий сомневался, что властный и самоуверенный мужчина вообще заметил жениха.

Крамарь планировал встретиться с ним, тысячу раз прокручивал в голове это событие, даже видел его во сне – но не при таких обстоятельствах. И это взбесило его еще больше.

- Не тебе мне указывать. Папаша.

Он намеренно провоцировал старика, но тот невозмутимо, хотя и слегка хромая, прошествовал к креслу, в котором совсем недавно сидел Аркадий, устроился в нем и небрежно махнул рукой в сторону стула.

- Посади его там.

- Я тебе не марионетка!

Крамарь снова начал вырываться, но охранник слегка приподнял его и, как ребенка, усадил на стул, завел руки за спинку стула и надел наручники. Возмущенный Аркадий попытался приподняться, но амбал нажал на его плечи, усаживая обратно.

Ладно, решил Крамарь, сейчас сила на стороне старика. Он решил послушать, что скажет Симаков. Этого мужчину нельзя недооценивать.

- Иннокентий, займись чем-нибудь. – Грибов кивнул и двинулся к двери. У него был такой вид, словно он только и мечтал о том, чтобы уйти отсюда поскорее. Симаков умел надавить авторитетом. – Да, скажи девчонке у двери, пусть сварит мне кофе.

Когда за Грибовым закрылась дверь, Лаврентий достал из кармана сигару, зажал ее между еще крепкими, слегка желтоватыми зубами, и уставился на него немигающим взглядом. Хотя Крамарь злился, и это чувство слегка компенсировало страх перед стариком, он заерзал на стуле. К тому же его ужасно раздражали спокойствие охранника, Симакова, а еще неизвестность. Он не знал, какие козыри припас Лаврентий. Не выдержав напряжения, он выкрикнул:

- Давай, выкладывай, что у тебя на уме. Папашка.

Он дважды сделал один и тот же ход, но пока не мог придумать больше ничего стоящего.

- Значит, ты думаешь, что я – твой отец?

Аркадий возмутила подобная формулировка.

- Не думаю, а знаю.

- Бич человека - это воображаемое знание. Кстати, Мишель Монтень[6] сказал. Слышал о таком?

Крамарь взвился, но парень, стоящий рядом, удержал его одной рукой.

- Хватит издеваться! Совсем и не воображаемое. Мне об этом сказала мать!

- Вера?

- Надо же! Великий и могучий Лаврентий Симаков помнит обманутую им женщину. Это надо записать…

- Потом запишешь, на досуге. В мемуарах. Что касается обманутой женщины… Предпочитаю не говорить недоброе о женщинах, но ты меня вынудил, парень. В ту неделю, когда я вернулся из армии в деревню, кстати, нас таких, голодных, было пять человек, я каждый день просыпался в разных домах и был совершенно не в состоянии вспомнить, что делал накануне. Мы не отрывались от бутылок с самогоном, а девчонки от нас. Зная Веркино слабое место, могу предположить, что она тоже была среди этой компании.

- Но ты запомнил ее имя!

- Я его специально узнавал, точнее, это сделал частный детектив, когда ты пытался пролезть в мою жизнь. Выслушав результаты расследования, я решил, что ты не мой отпрыск.

В первые мгновения Аркадий решил, что ослышался.

- Я твой сын, старик. Мать повторила это столько раз, что я даже не сомневаюсь. Посмотри на меня – мы похожи!

- Пол нашей деревни похожи друг на друга. Что касается Веры… Парень, ты плохо знаешь женщин. Уверен, что ей хотелось верить в то, что достигший чего-то в жизни мужчина, с которым она гуляла – отец ее ребенка.

Аркадий взревел:

- Я докажу, что ты мой отец! В наше время сделать это – раз плюнуть.

- Генетическая экспертиза? Зачем? Ты – не маленький мальчик. На алименты не претендуешь.

- Я претендую на компанию, на наследство, на фамилию, в конце концов. Неужели тебе никогда не хотелось иметь сына?

- Хотелось, но не такого.

- Что посеял… Я такой же, как ты. Если ты хорошенько подумаешь…

- Я тебя никогда не признаю, парень. Успокойся и забудь. Сын Лаврентия Симакова никогда не опустится до похищения ребенка. И не нужно нас сравнивать.