14 дней на любовь - Алина Аркади Страница 6

Хватит.

— Анют, ты чего такая? — из кухни выползает Ирка в фартуке и с большой ложкой в руках.

У нас чёткий график готовки ужинов, и сегодня именно её очередь. Только сейчас понимаю, что в нос врезаются аппетитные запахи жареной картошки, в ответ на которые мой желудок начинает предательски урчать.

— Артемьева в Москву возвращают, а в понедельник ждём сына Фирсова для проверки.

— Фирсов — это тот, в чей холдинг входит ваша компания? — Ирка опирается на стену, облизывая ложку. Потом закинет её куда-нибудь, а я не найду. И так всегда.

— Ага. Тридцать четыре года, молод, богат и пока холост, но невеста имеется. Это факты. Если желаешь прочитать предположения, могу открыть рабочий чат, — смотрю на неё жалобным взглядом, потому как сама я туда заглядывать сегодня больше не желаю.

— Я представляю, что ваши сплетницы там «напредполагали»! — смеётся, зная, что в нашем коллективе есть три-четыре экземпляра, которые очень любят фантазировать по поводу и без.

— А ты почему переживаешь? Боишься его, что ли?

— Угу, — киваю. — Я привыкла к Назару Николаевичу, к тому же он относится ко мне больше, как к дочери, чем как к подчинённой. Неизвестно, чего ожидать от Фирсова. Как выяснилось, он к нам не навсегда, не засядет же сын генерального в какой-то там Самаре. Приезжает, чтобы назначить новое руководство… — рассказываю, стягивая рабочий костюм и классическую рубашку. — А вот кто станет этим самым новым руководством — вопрос.

— А ты как думаешь? — Ирка ходит за мной из комнаты в комнату, затем в ванную, пока я совершаю привычный ритуал переодевания после работы.

— Вероятно, заместитель Артемьева Ливанов… — вспоминаю зама босса, и сглатываю. Не очень позитивное у нас общения.

— Это тот самый, что яйца к тебе подкатывал?

— Именно. Пока Артемьев популярно не объяснил, что подкатывание этих самых яиц чревато для него последствиями. Это было несколько месяцев назад. Ливанов успокоился, лишь иногда посматривая на меня с нахальной ухмылочкой, но, если его назначат на место Назара Николаевича, никаких ограничений уже не будет, и вступиться за меня, собственно, будет некому. А это значит — полная свобода действий и грязные намёки станут ещё гаже… — кривлюсь.

Вспоминаю образ Ливанова. Красивый мужчина, по которому половина офиса вздыхает, пуская слюни. Но мне он не нравится: слащавый, приторная улыбочка, примитивные комплименты и тупые шутки, над которыми так искренне смеётся вся бухгалтерия.

Сальные глазки то и дело проходятся по моей груди и заднице, когда зам приходит в кабинет Артемьева. Иногда замечаю, как он похотливо облизывается, смотря в вырез рубашки, которая никогда не расстёгивается больше, чем на одну пуговицу.

Просто фу! Если Фирсов поставит его боссом, уволиться придётся в тот же день, потому что я не согласна терпеть Ливанова ежедневно, выслушивая идиотские шутки.

— Сколько раз говорила — ты паникёрша! Ещё никто не приехал, ничего не произошло, никого никуда не назначили, а у тебя уже мозг дымиться от предположений, причём, самых ужасных, — Ирка двигается на кухню, и теперь я послушно плетусь за ней. — Садись, ужинать будем.

— Просто, я хочу быть готовой к тому, что меня ждёт. Возможно, уже пора искать новую работу… — вздыхаю, понимая, что с Ливановым точно не сработаемся, а Фирсова может не устроить моя кандидатура в качестве помощницы. Оба варианта не сулят мне ничего хорошего.

— Стоп, Анюта, — почти стонет Ира, — ты себя так в пятый угол загонишь, и выбраться не сможешь. Не предполагай — смотри. Наступит понедельник, новая рабочая неделя, вот тогда и сделаешь выводы.

Передо мной появляется тарелка с дымящейся картошкой, а Ирка плюхается напротив, смачно поглощая приготовленный ею же ужин.

— Стараюсь… Если бы не рабочий чат, возможно, и я бы себе не накручивала… Знаешь, что они там пишут? — вскакиваю, чтобы вытащить из пальто телефон.

— Не знаю и знать не желаю, — останавливает Ирка, вовремя перехватывая меня в порыве. — Мне всё равно. Вашим офисным курицам только повод поговорить дай. И вообще, пошли завтра в клуб сходим, давно не были. Просто потанцуем, как обычно, развеемся, даже пить не будем.

— Настроения нет… — вздыхаю, ковыряясь вилкой в тарелке приготовленного ужина. — Может, в другой раз? Да и Костик твой не будет против?

— Костик? — вздыхает подруга. — А нет больше Костика. То есть, нас с ним нет. Надоело. Психанула. Встречаемся два года, а дальше этих самых встречаний дело никак не движется. И семь лет к другу на свидания бегать можно, вот только всё это не то, — со злостью бросает на стол вилку, видимо, Костик накосячил по полной программе.

Пожалеть бы Ирку, вот только я молчу, потому что ещё хуже будет. Совсем злой станет из-за своего Костика Сначала цветёт и пахнет, бегает на свидания и надеется, а потом, словно переклинивает её, и начинает тревожиться, что так всё на стадии встречаний и останется.

— Тебе двадцать пять, Косте двадцать шесть, ну успеется ещё, куда ты торопишься-то? — стараюсь поддержать Иру, обнадёживая.

— Ай, — безразлично машет рукой в мою сторону, — хоть жить вместе предложил и то уже сдвиг. А так: он с мамой, а я с тобой квартиру на двоих снимаю — ничего не меняется. Я всё серьёзно хочу, официально, понимаешь?

— Хочешь, понимаю. А какая женщина не хочет?

— Ты не хочешь, — отрезвляет каждым словом, равнодушно пожимая плечами.

Много раз говорила, что не хочу, но только потому, что пока достойного не нашла. Не встретился человек, с которым бы всего этого захотелось. Чтобы вот, сразу, нырнул в омут с головой и понял, что всё — твой человек, каждой клеточкой тела твой.

— А я и хотеть не знаю, чего. У меня всего-то два парня и было. Влад, с которым ещё в школе начали встречаться. Я уехала учиться, он в военную академию поступил, приезжал раз в месяц, общение стало реже, короче, и в итоге совсем сошло на нет. И Андрей, ты сама помнишь: встречались год, и чувства вроде, и что-то серьёзное намечалось, а в итоге всё-таки поняли, что разные, во всём разные, больше отличий у нас, чем сходства.

И сейчас вспоминаю, как с Андреем расстались. И вроде мирно всё и без надрыва, но мне всё равно потом общие знакомые рассказали, что нелестно отзывался обо мне. Слишком эмоциональная и ранимая, и в постели не фонтан…

А откуда мне этим фонтаном быть, если Андрей мой второй парень, да и первый-то ничему не учил. Андрей только рычал постоянно,