Договорились - Ирина Воробей Страница 6

кучкам и расспрашивали друг друга о проведенных каникулах. Многие успели сдружиться за первый год и соскучиться за лето. Зайкина облепила самая большая толпа. Он как обычно рассказывал глупые истории, которые с ним случались чуть ли не каждый день. За два месяца лета их не могло не накопиться, тем более что все каникулы он провел заграницей, преимущественно в США, но успел побывать и в Турции, и в Греции, и в Болгарии. А еще все расспрашивали о вечеринке, которая намечалась на завтра в честь начала учебного года. Зайкин периодически устраивал костюмированные сборища, на которых собирался весь свет университета. Алкоголь там подавался бесплатно, а прийти мог любой желающий. Единственным требованием было наличие костюма в тему праздника. Карина боялась представить, сколько денег уходит на такие мероприятия, но сын «кремовой королевы» мог себе это позволить.

– Скажи честно, Кар, я сильно поправилась? – спросила Настена, украдкой поглядывая на Варданяна.

Настена сохла по нему с первого курса. На первом курсе по нему почти все девчонки сохли, за исключением Карины, Игнатьевой и еще парочки крепких. Он был умен, статен, порядочен, занимался волейболом, всегда вел себя по этикету и с уважением относился к людям, а к девушкам особенно. Для Карины он был слишком идеален, до скуки. Она всегда трезво оценивала свои шансы и понимала, что такой парень на нее никогда не взглянет по-настоящему. Более того, Варданян сразу отвадил большую часть поклонниц, сообщив всем вроде как в шутку, которая оказалась стопроцентной правдой, что женится только на девственнице. И Настена решила, что лишится девственности только с ним. И до сих пор даже ни с кем не целовалась.

Родители хорошо его воспитали, в строгом соответствии с обычаями армянской культуры, несмотря на то, что сам парень родился и всегда жил в Питере. У него было множество достоинств и всего один недостаток – девушка, с которой он встречался со школьных лет. Она была ему под стать. И все считали их идеальной парой. А Настена периодически плакалась в жилетку подруге и жевала безответную любовь под вкус терпкого сухого вина.

– Да нет, – неуверенно ответила Карина.

Подруга всегда была размером ближе к «L», зато с формами, которые приятно было бы пощупать. Сейчас лицо чуть сильнее округлилось, но не более того.

– А то я последний месяц у бабушки провела, – пояснила Настена. – Только ела и валялась в кровати. Наверняка, разжирела. Ну, признайся честно?

– Да не особо. В щеках, может, чуть прибавила.

Девушка постаралась выдавить улыбку.

– Ты просто не хочешь меня обидеть, – все равно надулась подруга и скрестила руки под пышной грудью, опустив взгляд с Варданяна на парту.

Карина вздохнула.

– Артуру на твои килограммы плевать, – сказала она, поняв, к чему та клонит. – Впрочем, как и на чувства. Может, хватит себя мучить?

Настена стрельнула в нее обидой из глаз и отвернулась.

– Тебе легко выпендриваться. Ты сама ни по кому не страдаешь. Все только за тобой бегают.

Этот упрек почему-то резанул Карину по сердцу. Замечание показалось грубым, но она смолчала. Со стороны все именно так и выглядело.

– Расскажи лучше, как отдохнула, – Карина попыталась сменить траекторию беседы и подперла голову рукой, повернувшись корпусом к Настене.

Та всегда быстро оттаивала и с охотой принялась рассказывать, как классно было повидать родных после года разлуки и как у бабушки в деревне хорошо отдыхалось.

Потом в аудиторию вернулся Губкин и прочитал еще одну лекцию. А следующая пара отводилась второму иностранному языку. На такие пары они с Настеной расставались, потому что выбрали разные, еще на первом курсе, когда толком друг друга не знали. Большинство учило китайский, и Настена в том числе. Карина взяла французский просто потому, что он хотя бы входил в одну языковую семью с английским, которым она неплохо владела. Зайкин со школы говорил по-французски вполне внятно, но выбрал то же самое только из-за нее.

С Настеной они попрощались еще за партой. Подруга спешила за Варданяном, с которым они состояли в одной группе. Карине оставалось только провожать их взглядом.

– Привет, Настен, – заулыбался тот, когда девушка его догнала на выходе. – Загорела.

– Привет. Я же домой ездила, в Краснодарский край, – смущенно повела плечами Настена.

Они быстро скрылись за дверью, а там потерялись среди прочих. Карина выходила одной из последних – не любила толпу.

– Кстати, у нас новый препод, – как ни в чем не бывало сообщил Зайкин, садясь с ней за одну парту в кабинете французского языка. – Красавчик Жерар.

Девушка устала его прогонять и молча соглашалась с его присутствием, потому что все равно больше ни с кем тесно в группе не общалась. Она на всем курсе дружила только с Настеной и каждое занятие жалела, что не выбрала китайский.

– Третьекурсницы только что рассказали. Уже в восторге от него, – ухмыльнулся Зайкин, будто сам был такой третьекурсницей, падкой на красавчиков с именем Жерар.

Карина увела взгляд в сторону. Надоела его идиотская рожа. Пакет с ее платьем он положил под парту сбоку. Она удачно заняла место у окна и поставила корзину на широкий подоконник.

– Кто именно? – девушка перечисляла в уме бывших однокурсниц.

– Ну, все, видимо. Но Надя особенно, – хихикнул парень.

– Вербицкая? – удивилась Карина, сразу представив холодное лицо бывшей подружки из тусовки Трунова.

Подружками они были так себе, скорее просто общались ввиду необходимости, но как только Карина с Труновым расстались, Вербицкая перестала обращать на нее внимание, только презрением иногда одаряла или редкими колкими замечаниями, на которые Карина никогда не могла мгновенно выдать равносильный ответ.

– Ну, да.

Парень раскладывал разноцветные гелевые ручки над тетрадью, среди которых не нашлось ни одной синей. Он не пользовался стандартными чернилами, потому все его конспекты трудно читались.

– Но я буду скучать по Джулии. Она классная была.

– Она и сейчас классная, – хмыкнула девушка, подперев тяжелую голову ладонью. – Только где-то далеко. И я завидую тому, что она тебя больше никогда не увидит.

Зайкин посмеялся без обиды, махнув кудряшками, и не стал ничего отвечать. Преподаватель через пару секунд появился в проеме двери и чуть-чуть задержался, чтобы оглядеть небольшую аудиторию. С курса на французский записалось человек двадцать максимум, но занятия посещала лишь половина плюс-минус пара периодичных студентов. Остальные забивали на факультатив, хотя его тоже нужно было сдавать чуть ли не каждую сессию.

Пока он разглядывал их, все разглядывали его. Невысокий, но стройный, сильно смуглый, чернобровый и кареглазый с густой бородкой вокруг мясистого рта он не походил на классического француза, скорее, на алжирца или другого араба, страна