Любовь не по плану (СИ) - Алина Аркади Страница 6

А несколько дней назад Галя, планирующая уйти в декретный отпуск, шепнула, что Любаша рассматривает меня в качестве замены. Возможно, это лишь предположения, но они бесконечно грели душу и подталкивали вперёд. И вот опять…

— Короче, нужно увольняться.

— Ника, не руби сплеча. Зачем?

— Да ну его, это Марецкого. Напыщенный, самодовольный индюк, считающих всех ниже себя. Пойду в другое место. Если хорошо искать, работа всегда найдётся.

— Как знаешь, — Леся сдаётся, — но смену хотя бы доработай. У меня два номер на уборку, и у тебя столько же. Я четыре не осилю.

Чёрт, забыла, что мы работаем в связке, подстраховывая друг друга.

— Ладно, — достаю форму, вновь облачаясь, — сегодня, и всё. Пойду «мистера идеальность» обслужу, пока он не скончался от инсульта, рассматривая грязный пол. Вернусь, пойдём в четыреста десятый.

Леська кивает, а я, подтолкнув тележку, плетусь к лифту. Всё моё существо вопит о нежелании встречаться с хамом, но подруга права: полная смена будет оплачена. Жму на кнопку, ожидая, пока стальная коробка примет меня в свои объятия, но слышу за спиной шаги.

— Вероника, постойте.

Обернувшись, вижу Кирилла Витальевича, спешащего ко мне. Вот блин, сейчас выскажет негодование и точно уволит. Уверена, он грудью встанет за брата, которому посмели нахамить.

— Добрый день, Кирилл Витальевич, — опускаю глаза, не понимая: мне стыдно, потому что я позволила себе лишнее, или же по причине, что у такого хорошего человека не очень положительный родственник. — Думаю, Любовь Андреевна рассказала, что мы с Макаром Витальевичем немного… не поняли друг друга. Но меня не предупредили, а вы совсем не похожи внешне, и я…

— Вероника, давайте пройдём в мой кабинет.

— Да, конечно.

Всё — уволит. В противном случае просто бы отчитал, указав на ошибки и недопустимость хамства любому из семьи Марецких. Плетусь за Кириллом и силюсь понять, в каком он настроении. Всегда сдержанный, корректный, он производит хорошее впечатление как мужчина и руководитель. Но, возможно, я просто не сталкивалась с ним в особых ситуациях, и сейчас мне предстоит увидеть обратную сторону медали.

— Садись, — оказавшись за столом, приглашает устроиться напротив. Повинуюсь, сцепив пальцы в замок и приготовившись к наказанию. — Я в курсе ситуации с Макаром. В подробностях. С одной стороны, ты повела себя правильно, с другой — слишком резко. Можно было связаться с администратором или Любовь Андреевной, чтобы прояснить вопрос.

— Вы правы, Кирилл Витальевич, — рассматриваю свои руки, по-прежнему не поднимая головы. — Но ситуация, произошедшая на прошлой неделе с Леной, показала, что острые ситуации случаются чаще, чем мы того желаем.

— Согласен, — его голос покоен. — Скажи, почему ты пришла сюда работать? Именно сюда.

— На выбор было три места. Сходила на собеседование, оценив ваш отель, как наиболее привлекательный для меня. Вы же знаете, по какой причине «Монго» остался без персонала? — Кирилл кивает, показывая, что осведомлён не хуже моего, а мне приходится посмотреть в глаза начальству. — Я даже была рада, что в момент собеседования, вы оказались в кабинете Любови Андреевны. Это позволило мне оценить вас с точки зрения руководителя, а вам меня, как потенциального сотрудника. Меня устроили условия и оплата, а так же вероятность карьерного роста. Со временем, конечно.

— И чего ты хочешь? Какую должность?

— Администратор, — отвечаю честно, не скрывая стремлений. Да и теперь уже всё равно.

— Ты можешь её получить.

Теряюсь, не веря услышанному. Так просто? Взять и получить? Интуиция активизируется, даёт сигнал, что за словами Марецкого кроется условие.

— Но Макар Витальевич…

— Да-да, уволил. Я отменяю его решение, Вероника. Потому что хозяин я, и решения принимаю тоже я. Мой брат здесь набегами, и уж точно не имеет полномочий избавляться от сотрудников по щелчку.

Кабинет погружается в тишину. Не решаюсь спросить, что скрывается за желаемой должностью, а Кирилл, кажется, испытывает меня вязкой тишиной.

— Кирилл Витальевич, вы сказали о… Что я могу получить должность администратора.

— Знаешь, мы с братом на тебя поспорили, — говорит непринуждённо, и по телу прокатывается волна злости.

Вспоминается множество историй, начинающихся с подобной фразы. Итоги вряд ли кого-то порадовали, а девушки оказались обмануты в своих ожиданиях.

— Что? — начинаю задыхаться, не веря, что он произнёс это. — Это… это гадко! И низко, и глупо, и… — вскакиваю, намереваясь покинуть кабинет.

— Вероника, сядь, — приказ, которому я повинуюсь. — Мы с Макаром на тебя поспорили, — повторяет, понижая тон и жестом прерывая моё недовольство, которому не терпится вырваться. — За три недели он должен добиться взаимности, а если просто, затащить тебя в постель.

— Да вы, вы оба…

— Я не закончил, — остужает меня взмахом руки. — Но ты должна сделать всё, чтобы его старания не увенчались успехом.

Я в ступоре, непонимающе пялюсь на Марецкого, анализируя первую и вторую часть сказанного. Логическое не сочетание дезориентирует.

— Не поняла… — а я действительно не могу сложить два и два.

— Следующие три недели мой брат сделает всё возможное и невозможное, чтобы заинтересовать тебя и вызвать чувства. Список «возможного» стандартный. Больше скажу, ограниченный, — кривится, — рассчитан на полный примитивизм. Что бы он ни сделал, ты должна оставаться равнодушной. Ярко выраженное недовольство приветствуется и поддерживается. Можешь прямо высказываться, осуждать, создавать дополнительные проблемы любого формата, не стесняясь указывать на ошибки, пробелы, даже откровенно послать его. Самое главное: он должен лезть из кожи вон, задействовав все возможные ресурсы, но не получить результата.

— А вы уверены, что он будет всё это делать? Не проще ли обратить внимание на более лёгкую цель?

— Вопрос конкретно в тебе, Вероника. А точнее, вопрос в том, сможет ли мой самоуверенный братец заинтересовать девушку с мозгами. Ту, кому недостаточно пафоса и улыбок, ей нужно нечто большее: уверенность, защита, серьёзность намерений и понимание, что рядом мужчина, способный взять на себя обязательства. И твоя задача показать Макару, что его уровень — пустышки в блестящей обёртке. Понятно?

— Вроде… — мнусь, не зная, как реагировать на пламенную речь Марецкого. Мне показалось, когда он говорил о брате, злился, едва сдерживаясь.

— Если проще: сделай всё, чтобы