Измена. Незаменимых нет - Зоя Астэр Страница 6

Что происходит?

Дальше кадр сменяется. Теперь камера в домике охраны засняла, как я целуюсь с одним из охранников.

В ужасе смотрю на видео и не верю своим глазам. Сердце скачет в груди как бешенное.

Я схожу с ума? Такого точно не было. Просто не могло быть.

Черты лица по-прежнему не слишком хорошо видны, но девушка на видео обнимает парня за шею и в кадр попадает мое обручальное кольцо. Это эксклюзивная ручная работа. Второго такого просто нет.

Я точно схожу с ума.

Видео заканчивается, а я не могу даже моргнуть. Смотрю в шоке на мобильный Глеба и меня просто трясет. Грудь словно тисками сдавило и вдохнуть как следует не получается.

Глеб в очередной раз жмет на экран и открывает еще одно видео. А я смотрю и окончательно теряю рассудок.

Меня накрывает паника. Хочется сбежать куда угодно прямо сейчас. Лишь бы не смотреть. Лишь бы остаться в неведении.

Парадоксально. Но оторвать свой взгляд от экрана при этом я не в силах. И то, что я вижу заставляет чувствовать омерзение.

На видео один из коридоров в нашем доме.

Я прекрасно знаю это место. Тут рядом комната отдыха и бильярдная. С другой стороны спортзал с тренажёрами. В кадре видна дверь в сауну. Она резко распахивается и в коридор вываливается целующаяся парочка.

Тот же охранник, что и на прошлом видео, прижимает к стене темноволосую девушку с фигурой, как две капли похожей на мою. Они оба завернуты в полотенца. Я их узнаю. В смысле полотенца. Весь текстиль для своего дома я выбирала сама. С любовью. Какое-то время парочка продолжает обжиматься, а потом с бедер парня падает полотенце. Его это не смущает. Он задирает край полотенца прижатой к стене девушки и начинает трахать ее прямо в коридоре.

Мне становится плохо. Голова кружится, а перед глазами все плывет.

Сквозь пелену тумана я продолжаю наблюдать себя, изменяющую мужу.

Потом все вокруг темнеет, и, кажется, я начинаю падать на бок.

Когда я снова открываю глаза, то обнаруживаю себя лежащей на диване в гостиной. Голова все еще кружится, и я осторожно осматриваюсь, даже не пробуя встать.

Рядом со мной в кресле сидит Давид Тигранович. А Глеб стоит у окна ко мне спиной. Почувствовав, что на него смотрят, Глеб оборачивается и направляет на меня острый проницательный взгляд.

- Вам лучше? – спрашивает он без особого участия.

Я осторожно киваю. Начинаю понимать, что просто упала в обморок, и меня сюда принесли.

Давид Тигранович не поднимает на меня глаз. Он задумчиво смотрит в пол. И мне становится как-то неуютно.

Неужели они поверили в то, что увидели на видео?

А самое главное – до меня начинает доходить, что и Герман поверил. Мой муж решил, что я ему изменяю.

Глеб подходит ближе. Он смотрит на меня с осуждением и даже не скрывает этого.

- Анна Сергеевна, почему вы не сообщили нам, что у вас есть любовник?

7

Я все-таки осторожно приподнимаюсь, чтобы сесть.

- У меня нет любовников, - охрипшим голосом говорю я Глебу.

Судя по выражению лица мужчины, он мне не верит. Ничего удивительного. Если уж родной муж не отличил подмены, то что взять с постороннего человека?

Не родной – поправляю я себя. Не важно какие причины были у Германа. Того, что он сделал, не отменишь. Не выкинешь из памяти. Даже если я, по его мнению, дрянь. То и он теперь не лучше.

Как же все это глупо.

Если бы только он не спешил со своей расправой. Если бы только верил в нашу любовь чуть сильнее. Все было бы иначе. Мы бы разобрались.

Но, возможно, он и не хотел разбираться. Купился на обман охотно. Значит был готов поверить в мою неверность.

В душе ноет воспаленной занозой та часть, что любила мужа. Этой любви уже не выжить. Она умерла быстро и в муках. И теперь, видимо, будет напоминать о себе тупой болью в сердце при плохой погоде.

Мужчины в комнате не смотрят на меня. Наверно, они тоже разочарованы. Вот только они не спешат выставить меня за порог как некоторые. Они ждут объяснений или признаний.

И это значит, что я могу защитить себя.

- На видео есть дата и время, - говорю я, стараясь добавить в голос стали. – Я прекрасно помню свое расписание. В это время я была в институте на лекции по макроэкономике.

Давид Тигранович поднимает голову, встречаясь со мной взглядом.

- Ты уверена, Аня? - тихо спрашивает он. – Мы не станем винить тебя, девочка. Важно сказать правду.

Я не отвожу глаз. Даже не моргаю.

- В институт я прошла по электронному пропуску. Система фиксирует время нахождения студента в здании, - твердо говорю я, - Не сомневаюсь, что вы найдете возможность получить эту информацию, если в этом есть необходимость.

Теперь и Глеб смотрит на меня внимательно. Ободренная тем, что меня не затыкают, я продолжаю:

- Обычно, я оставляю машину на улице перед входом в корпус, но именно в тот день, все места были заняты, и я припарковалась возле кафе на соседней улице. Я купила там кофе, потому что не успела позавтракать дома. Не знаю, может быть, внутри или снаружи есть камеры видеонаблюдения.

- Не играйте с нами, Анна Сергеевна, - строго требует Глеб, - не нужно заставлять нас бегать в поисках доказательств вашей невиновности, если их нет.

Я молчу некоторое время, пытаясь справиться с проснувшейся во мне злостью и непрекращающимся головокружением.

- Если честно, - довольно грубо огрызаюсь я. – Мне плевать на доказательства. Я не прошу вас искать их. Мне не важно, верите вы мне или нет. Я не собираюсь никому ничего доказывать. Ни вам, ни Герману Воецкому. Он упустил свое время для объяснений. Мы возвращаемся к исходной точке нашего разговора о разводе. Мне ничего не нужно от Германа. Я не хочу его видеть и навязывать ему ребенка. Я просто хочу, чтобы нас больше ничего не связывало.

Давид Тигранович устало вздыхает и снова трет рукой сердце.

- Аннушка, прости нас, дураков, - просит он. – Не нервничай, ради Бога, тебе нельзя.

Я выдыхаю,