Фиона Уокер - Море любви Страница 6

– А кто такой Алекс? – спросила Эллен.

– Хозяин «Лоудз Инн».

Значит, ротвейлерша – плод любви собачьих Ромео и Джульетты. Ее родители представляли два конкурирующих паба Оддлоуда – «Фазан» и «Лоудз Инн».

– А вы не местная, да? – спросил мальчик.

Девушка покачала головой.

– Ничего, Сол разберется, что к чему, – глубокомысленно заметил ее собеседник. – Он крутой.

– Я надеюсь. – Эллен слабо улыбнулась и повернулась к дому, на пороге которого появился его хозяин, воспользовавшийся на этот раз традиционным выходом.

Одной рукой он держал большую связку ключей – их тут, наверное, было не меньше, чем домов в Оддлоуде, а другой снимал с кольца несколько из них.

– Вы уверены, что это те самые? – уточнила Эллен, сомневаясь в правильности его выбора – откуда парню знать.

– Еще бы, – пробормотал Сол без особой радости.

– Мама просила напомнить про ключи от гостевого дома.

– Вот как раз они.

Эллен терпеливо ждала, пока Сол отцепит ключи.

– Вы пробудете пару дней, не больше? – небрежно спросил он.

– Я пробуду здесь, пока не продам дом, так что я точно не знаю, сколько именно.

Юноша проявил неожиданный интерес:

– Думаю, его скоро купят. Хороший дом. А куда денут все имущество?

– Отправят пароходом в Испанию, наверное. Это уже не мои проблемы. Я приехала немного прибраться и подготовить дом к продаже. Хотя я уверена, что ваши дедушка с бабушкой содержат его в полном порядке, – прибавила Эллен, испугавшись, что он обидится. – Мама просто хочет, чтобы дом имел жилой вид.

Он приподнял бровь и ничего не сказал.

– А вы не знаете, когда они придут убираться? Чтобы я была дома – у них ведь теперь нет ключей.

– Не знаю. – Не глядя на нее, Сол наконец отдал ключи. – Разберемся как-нибудь.

– Хорошо. Поговорю с вашей бабушкой в другой раз. Я вам очень признательна.

– Понятно. – Сол прижал подбородок к плечу и посмотрел на нее.

Эллен невольно вздрогнула. Выражение его синих глаз поразило ее: неожиданно в них сверкнула злоба. Безумная, смертельная злоба.

Но так же неожиданно на его лице появилась улыбка:

– Желаю приятно провести время.

– Осталось совсем чуть-чуть! – успокаивала Эллен своих обезумевших питомцев, отъезжая от дома Виков.

Вот, наконец, в конце гусиной аллеи показался «самый лучший коттедж Оддлоуда». Подъезжая к нему по гравиевой дорожке, Эллен испытала то же чувство, что и всегда: все просто безупречно. Одним словом, по-маминому.

Гусиный Дом, флигель и преображенный в гостевой домик сарай напоминали ей сказочную принцессу с двумя младшими сестрами. Но сейчас вид у этих персонажей был довольно потрепанный, словно не одну ночь они предавались разгулу на балах.

– Ну и ну, – пробормотала Эллен, припарковавшись между сараем и домом. Она выпустила Сноркел из машины, и колли сразу исчезла из виду, утонув в зелени, как путешественник в бразильских джунглях. Трава на парадном газоне перед домом выросла по колено.

Опасаясь, как бы собака не выскочила на дорогу, Эллен пошла закрыть ворота. Кстати, они были открыты, когда она подъехала – еще одна странность. Дженнифер никогда не разрешала оставлять их открытыми. Каждый день Тео начинался и заканчивался возней с железными монстрами – коваными замками.

Окна были покрыты таким слоем пыли с подтеками дождя, что вряд ли пропускали свет. Кругом валялся мусор – пакеты от чипсов, пустые бутылки, упаковки от сигарет. Лавровые деревца в горшках, которые раньше несли караульную службу у главного крыльца, лежали на боку, засохшие, с потемневшими листьями.

На входной двери темнел грязный след от ботинка. Эллен вошла в дом, поставила корзину с Финсом и хотела отключить сигнализацию, но оказалось, что та уже отключена. Эллен стояла неподвижно и осматривалась.

Выложенный плиткой пол столовой затоптан и покрыт засохшей грязью. На столе – груда нераспечатанной корреспонденции. В нос бил запах необитаемого и нелюбимого жилья – пахло пылью и конюшней, к этому примешивался неожиданный здесь запах пива, сигаретного дыма и жирной еды, характерный для пабов.

Скоро Эллен обнаружила причину этого запаха. В огромной кухне, гордости и отраде ее матери, она увидела горы сигаретных окурков, пустых бутылок и объедков – над ними роились полчища мух. – О боже мой!

Эллен решила убедиться, что в доме никого нет. В нем действительно никого не было, если иметь в виду людей. Но необитаемым его тоже нельзя было назвать: во всех комнатах имелись явные следы пребывания мышей в виде их какашек. В кабинете валялся мертвый голубь. Ничего не украдено – но все изгажено и осквернено. В гостиной рядом с гигантским телевизором обнаружилась игровая приставка, которая совершенно точно не принадлежала родителям. Обивка кремовых диванов Дженнифер покрыта пятнами, большими и маленькими. Наверху, в хозяйской спальне, полный хаос. Кровать, судя по всему, служила ареной больших маневров. Хулиганов не смущали несвежие простыни и раскиданные везде использованные прокладки и презервативы. Для создания романтического настроения они зажигали десяток толстых церковных свечей. Повсюду на мебели остались жирные потеки воска, на светлых стенах – пятна копоти. Край занавески был подпален, а одна подушка обгорела полностью.

– Черт подери! – Эллен прижала руки к лицу. Если мать узнает, она лишится рассудка.

Вряд ли можно заподозрить чету престарелых ворчливых Виков в том, что они использовали Гусиный Дом для придания остроты ощущений своему многолетнему супружеству. Но то, что Дот не убиралась здесь несколько месяцев, а рука Рега даже не касалась заросшего сада, сомнений не вызывало.

В заднем кармане шортов зазвонил мобильный телефон.

– Да?

– Ты, конечно, уже прибыла на место, – заявила Дженнифер.

– Только что. – Эллен прикусила губу, не зная, что еще сказать.

– Там все в порядке?

Девушка оглядела кровать. С того места, где она стояла, виднелись один… два… три использованных презерватива.

– Все отлично. Просто отлично.

– Надеюсь, ты не впустила собаку в дом?

– Нет, она в саду.

– Ради бога, не оставляй ее там без присмотра. Она потопчет клумбы. Рег содержит их в идеальном порядке.

– Вот как? – На одной из колонн, поддерживавших балдахин над кроватью, Эллен заметила связанные узлом шелковые черные шарфы. Видимо, здесь увлекались садомазохизмом.

– И не разрешай ей гадить на газонах. Нет ничего более отвратительного, чем собачьи лепешки на бархатном ковре травы.

– Хорошо. – Эллен выглянула в сад, где буйствовала трава, радуя глаз своими высокими зарослями, как на выгуле за забором Гусиного Дома. Этот превратившийся в луг газон мог спокойно служить уборной всему собачьему населению Оддлоуда. – Я буду выгуливать Сноркел в другом месте.