Джейн Кренц - Нежный огонь любви Страница 6

Расчет поспешил уверить себя, что его интерес к Зельде — это не извращение. В конце концов, эта святоша ведь сама призналась, что она — волк под маской голубя. И хоть ему не слишком часто приходилось сталкиваться с голубками, он все-таки видел их достаточно, чтобы знать, что не испытывает к ним ни малейшего влечения. А вот Зельда произвела на него впечатление удивительно чувственного создания, хотя ее внешняя безмятежность надежно скрывала таящуюся в ней жизненную энергию. Похоже, она сама о ней не подозревает.

Овечка среди волков! С некоторыми людьми Зельда будет в безопасности: большинство готовы инстинктивно защищать голубей. Однако среди почтальонов таких мало. Расчет мог пересчитать их по пальцам.

По крайней мере у нее хватило ума остановиться в отеле в относительно спокойном районе города. Склонность людей создавать города вокруг портов с ходом истории не исчезла — как не изменился и характер таких городов. Тут по-прежнему были хорошие и плохие районы, опасные и безопасные места. Когда этим вечером Зельда Джунгли его искала, ей пришлось пройти по нескольким из самых плохих улиц порта Валентин. Расчет старался не думать о том, что завтра вечером она окажется на тех же самых улицах, разыскивая более сговорчивого почтальона.

Скорее всего она его найдет, решил Тэйг, вытянувшись на заднем сиденье бегунка и прислушиваясь к негромкому шуршанию полозьев. Какой-нибудь негодяй вроде Неболя или Удиры только оближется и составит хитренький контракт быстрее, чем Зельда догадается, что происходит. Она отправится на Ренессанс и только тогда поймет, что голубиная внешность и манеры не защитят ее от некоторых волков.

Расчет беспокойно заерзал на сиденье, увидев огни порта, и раздраженно напомнил себе, что все это не его дело. Раз голуби так умны, женщина с Клеменции сможет сама решить свои проблемы. Ей совершенно не нужна его помощь!

Когда бегунок с шипением остановился, Тэйг расплатился кредитной карточкой и вылез.

Стоя на светящемся тротуаре, он смотрел на изящный силуэт своего корабля, освещенный прожектором.

«Окончательный Расчет» был готов к немедленному отлету: казалось, его короткие стрелы-крылья напряжены в томительном ожидании.

Конкуренция среди почтальонов была очень велика, и Расчет не хотел терять выгодные рейсы только из-за того, что не может вылететь немедленно.

Тэйг снял с портупеи один из двух дистанционных пультов и связался с главным бортовым компьютером «Окончательного Расчета». Запросив о вызовах, он прочел ответ на крошечном экране пульта. Пара приятелей прилетели недавно и дали ему знать, что если Расчету захочется сыграть в «Свободный рынок», то их можно будет найти в одном из ближайших к порту баров. Потом шел счет за топливо, который компьютер уже оплатил. И, наконец, краткое сообщение одного из местных почтовых агентств, в котором говорилось, что он получил особый вызов от клиента.

Расчету было понятно, что это означает: клиенту нужен именно он и его корабль. Если повезет, то речь пойдет об очень важном грузе. Расчет направился к будочкам телекомпов ближайшего портового здания.

— Эй, Расчет, сукин ты сын, где же твоя маленькая святоша?

Расчет секунду помедлил, но потом решил, что не сможет избавиться от Удиры, просто не обращая на него внимания. Тот ухмылялся, махая рукой в дверях здания.

— Я проводил ее до отеля.

Расчет попытался пройти мимо почтальона. От того разило так, будто он обошел все самые низкопробные таверны.

— Я слышал, она хочет заключить контракт.

— Не такой, как ты думаешь.

— А я не привередлив, — успокоил его Удира. Когда он ухмылялся, его сломанный нос начинал странно изгибаться. — Надо понимать, ты ей отказал?

— Да.

— Ты упустил великолепный шанс, Расчет. Я вот найду чему научить маленькую святошу по дороге до чтд.

Расчет ничего не ответил. Зашел в портовое здание, а когда за ним закрылась дверь, оглянулся. Ухмылка Удиры стала еще гаже. В лившемся снизу вверх свете тротуара его черты были карикатурно демоническими. Расчет еще раз обругал свое разыгравшееся воображение и отвернулся.

Набирая код почтового агента в свободной будочке телекомпа, Тэйг уже знал, что собирается сделать Удира. Слушая указания относительно срочной доставки небольшой, но чрезвычайно важной партии автодатчиков, которая будет оплачена по двойному тарифу, Тэйг Расчет представлял себе, как Удира предлагает Зельде контракт обслуживания. Обслуживания Удиры.

Ему не надо было к ней прикасаться!

Зельда поняла, что ее трясет. Возможно, сказала она себе, если бы человек, назвавшийся Удирой, продолжал бы только убеждать и уговаривать, то ничего плохого не случилось бы. Но его руки потянулись к ней, и Зельда прочла похоть в его глазах. Она отреагировала чисто инстинктивно: времени на раздумья не было.

Всю жизнь она поддерживала свое тело в форме с помощью упражнений. Обучение началось еще до того, как она научилась ходить. Зельда не могла бы вспомнить времени, когда не знала основ «Лунного света в зеркалах». Плавные, обманчиво-простые движения основывались на старинных методах самозащиты, которую привезли с собой в систему Девятой Строфы первые переселенцы почти двести лет назад.

Но никто из ее знакомых на Клеменции никогда не использовал такие приемы для самозащиты. Зельда была поражена тем, как встретила первую настоящую опасность. Казалось, Удира только кинулся на нее — и в следующую секунду уже в полубеспамятстве лежал на полу. Эти две секунды разделяло ловкое движение, которое не потребовало от Зельды ни размышлений, ни говки. Она с самого детства знала основы. Но она никогда не подозревала, что способна применить их настолько эффективно.

Подол черного с серебром ночного одеяния Зельды еще слегка колыхался, а Удира только-только рухнул на пол, когда пульт связи гостиничного номера объявил о приходе нового гостя. Зельда оторвала потрясенный взгляд от лежащего у ее ног мужчины и уставилась на мягко освещенный экран двери. В эту секунду Удира застонал и пошевелился, и Зельда быстро отодвинулась от него подальше. Дверной экран тихо жужжал, требуя ее внимания. Когда она увидела, кто ждет за дверью, ее затрясло.

— Расчет, — прошептала она.

На маленьком экране его суровые, непреклонные черты выражали нетерпение и раздражение, словно ему неприятны были и его окружение, и то, что привело его в отель. Он действительно казался неуместным в этом роскошном коридоре: его поджарая темная фигура резко контрастировала с посеребренным ковром и мягкими волнистыми узорами в пастельных тонах, украшавшими стены. Позади него полускрытые камеры охраны продолжали сканирование, пока не проявляя тревоги.