Таррин Фишер - Никогда-никогда 2 (ЛП) Страница 6

Ведь так?

Мое сердце стучит очень быстро и отдается болью в груди. Боюсь принять сидячее положение, боюсь того, что могу увидеть.

Я растеряна… потрясена и начинаю плакать.

Это вообще нормально не знать кем ты являешься, но понимать, что ты не из плаксивых?

От злости на саму себя за предательские слезы, резким движением стираю их с лица и сажусь, сильно ударившись головой о металлические прутья кровати. Вздрогнув от боли, потираю ушибленное место.

Я одна. Это хорошо.

Не знаю, как смогла бы объяснить другому человеку, что не знаю ни кем являюсь, ни где нахожусь.

Я на кровати. В какой-то комнате. Из-за темноты сложно ее описать. Окон нет. На потолке мерцает лампа, с треском отбивая азбуку Морзе. Свет недостаточно сильный, чтобы осветить небольшую комнату, но я с уверенностью могу сказать, что пол сделан из белой плитки, стены, также выкрашенные в белый цвет, абсолютно пусты за исключением маленького подвешенного телевизора.

Вижу дверь. Встаю, чтобы подойти к ней, но с каждым следующим шагом чувство тревоги в животе усиливается.

Она будет закрыта, она будет закрыта…

Закрыто.

Чувствую подступающую панику, но заставляю себя успокоиться, делая глубокие вдохи и выдохи.

Тело сотрясает дрожь, когда прислоняюсь спиной к двери и начинаю рассматривать себя. На мне больничная рубашка и носки.

Пробегаю руками по ногам, проверяя, как сильно отросли волосы - не сильно. Это ведь означает, что я недавно брилась?

У меня черные волосы. Подношу один локон к лицу и изучаю его.

Я даже не знаю, как меня зовут.

Это безумие.

Хотя, возможно, я и сошла с ума. Точно. Боже мой. Я в психиатрической лечебнице. Это единственное разумное объяснение.

Поворачиваюсь и стучу в дверь:

- Эй, кто-нибудь!

Прижимаюсь ухом к двери и прислушиваюсь к звукам. Раздается какое-то негромкое жужжание. Генератор? Кондиционер? Это точно какая-то техника. По спине пробежали мурашки.

Бегу в сторону кровати и забиваюсь в угол так, чтобы видеть входную дверь. Прижимаю колени к груди и тяжело дышу.

Мне очень страшно, но единственный выход из ситуации – ждать.

Глава 4

Сайлас

Лямка рюкзака больно впивается мне в плечо, пока я пробираюсь по коридору через толпу учеников. Делаю вид, будто понимаю, что делаю и куда иду, но, на самом деле, это не так.

Что я могу знать?

Это первый раз, когда я появился в этой школе. Первый раз, когда я вижу лица всех этих людей. Они улыбаются мне, кивают головами в знак приветствия. Отвечаю тем же настолько убедительно, насколько могу.

По пути прослеживаю взглядом номера шкафчиков, пока не нахожу собственный. Согласно моим записям, я уже был здесь сегодня утром и копался в шкафчике час назад. В тот раз я не нашел ничего интересного, вряд ли тех пор что-то изменилось.

Когда я, наконец, подхожу к шкафчику, внутри теплится надежда. Не могу понять, на что, собственно, я надеюсь? Скорее всего, часть меня ожидала найти здесь Чарли, смеющейся над своей гениальной выходкой. Я надеялся, что этот кошмар закончится.

Похоже, мне не настолько везет.

Сначала ввожу комбинацию на шкафчике Чарли и открываю его, пытаясь отыскать то, что мы упустили ранее. Пока роюсь в нем, чувствую, кого-то за спиной. Не хочу оборачиваться и сталкиваться с незнакомым лицом, поэтому притворяюсь, что ничего не замечаю в надежде, что меня оставят в покое.

- Что ты ищешь?

Голос принадлежит девушке. Поскольку я понятия не имею какой голос у Чарли, поворачиваюсь, полагая, что это она. Но вижу, сверлящую меня взглядом, девушку - точно не Чарли. Глядя на нее, прихожу к выводу, что это Анника. Она подходит под описание, которое Чарли дала нашим друзьям в записях.

Большие глаза, темные кудрявые волосы, смотрит на тебя так, словно вот-вот готова помереть со скуки.

- Я кое-что ищу, - объясняю я, вновь поворачиваясь к шкафчику Чарли. Не нахожу никаких подсказок, поэтому закрываю его и ввожу комбинацию на своем.

- Эми сказала, что Чарли не было сегодня утром дома, когда она приехала за ней. И Джанет не знает где она, - сообщает Анника. - Где она?

Я пожимаю плечами и открываю шкафчик, стараясь скрыть тот факт, что прочитал комбинации на листе бумаги.

- Я не знаю. Ничего не слышал о ней со вчерашнего вечера.

Анника не произносит ни звука, пока я роюсь в своих вещах. Неожиданно в кармане звонит телефон.

Снова мой отец.

- Сайлас! - кричит кто-то, проходя мимо. Поднимаю глаза и встречаю свою копию, только более молодую и не такую… напряженную.

Лэндон.

- Отец хочет, чтобы ты позвонил ему! - снова выкрикивает он и пятится в обратном направлении.

Поднимаю свой телефон экраном к нему, теперь он знает, что я в курсе. Он качает головой, усмехается и исчезает в коридоре. Хочу попросить его вернуться. У меня накопилось очень много вопросов, которые мне хотелось бы ему задать, но понимаю, как безумно они могут прозвучать.

Сбрасываю вызов и убираю телефон обратно в карман. Анника все еще стоит рядом, и я не знаю как от нее отделаться. У старого Сайласа, похоже, были проблемы с обязательствами, так что, надеюсь, Анника не была одним из его завоеваний.

Старый я, явно, не облегчил жизнь мне нынешнему.

Толька начинаю объяснять ей, что мне пора на последний урок, как краем глаза замечаю за плечом Анники девушку. Наши глаза встречаются, и она быстро отводит взгляд в другую сторону. По тому, как она старается ускользнуть, можно с уверенностью заявить, что это та самая девушка, которую Чарли в записях назвала «Креветкой». Она действительно напоминает креветку: розоватая кожа, светлые волосы и темные глаза-бусинки.

- Эй! – окликаю ее я.

Она продолжает двигаться в противоположном направлении.

Обегаю Аннику и устремляюсь за девушкой.

Снова зову:

- Эй!

Но она только ускоряет темп, низко наклонив голову, так ни разу и не обернувшись. Я должен знать ее имя. Она, наверное, остановится, если я позову ее по имени. Думаю, если я крикну ей «эй, Креветка!», мне это точно ничем поможет.

Что за прозвище? Подростки могут быть такими жестокими. Мне стыдно быть одним из них.

И прямо перед тем, как ее рука успевает коснуться дверной ручки класса, я проскальзываю перед ней, влетев спиной в дверь. Она делает быстрый шаг назад, удивленная моим вниманием к себе, прижимает к груди книги и оглядывается по сторонам, но мы оказались в самом конце коридора, и вокруг нет ни одного ученика.