Ольга Агурбаш - Febris эротика Страница 6

Поначалу в этой размеренности и ритмичности она видела особую прелесть, умела подстроиться под мужа и получить разрядку. Тогда ей казалось, что это и есть настоящий секс, когда четко знаешь, что за чем последует, какую позу лучше принять, чтобы ему было удобней, какое слово в какой момент сказать, чтобы возбудить его чуть больше…

А здесь она столкнулась с бесконтрольностью, необузданностью, с такой искренней горячностью, причем и своей, и Ивана, что даже поразилась самой себе: ой, а что это со мной такое? Правда, связь-то их длилась всего несколько дней и неизвестно еще, как бы их отношения складывались, общайся они годами.

Но Ирина не хотела ничего представлять, пусть даже в воображении. Она наслаждалась воспоминаниями этих нескольких дней, открывала саму себя с неизвестной доселе стороны, радовалась своим открытиям и была благодарна судьбе за такую прекрасную поездку.

Разлука ее не пугала. Она ведь не влюблена, не очарована своим спутником. Он просто приятен ей, просто мил… А это не повод для грусти. Совсем даже не повод…

Девчонки ехали домой, не замечая, казалось, ничего вокруг. Поезд был старый, грязный. Занавески отсутствовали. Белье выдали серое, влажное… По их плацкартному вагону постоянно ходили какие-то люди, хлопали двери. Кто пил водку, кто громко спорил, кто пытался уложить ребенка спать. Дорога обещала быть далеко не из приятных. Но Ира и Люда выглядели какими-то отрешенными, отстраненными от всей этой вагонной суеты. Как будто поезд отдельно, они — отдельно. Единственная забота, которая их несколько волновала, это фрукты. На станциях местные жители, кроме семечек, пирожков и домашнего вина предлагали персики, абрикосы, сливы. Причем все это в изобилии, ведрами… Все ароматное, спелое, душистое. Хотелось угостить родителей, закрутить на зиму компотов, наварить варенья. Единственный вопрос: как довезти? Не испортятся ли фрукты в дороге? Вдруг их не встретят? И как тогда быть со всей этой вкуснотой?

На свой страх и риск решились. Оставили на всякий случай денег на такси. Хотя родители обещали приехать встречать их на вокзале, но всякое в жизни бывает…

Содержимое ведер ловко пересыпалось в огромные пакеты, купленные здесь же, на перроне. Пакеты с трудом разместились в багажном отделении под нижними полками, и без того забитыми почти до отказа. И аромат абрикосов сопровождал пассажиров до самого Питера.

Купив фрукты, девочки успокоились и погрузились каждая в свои мысли. Люда уткнулась в книгу. Она училась в пединституте, и ей многое надо было успеть прочесть за лето. На отдыхе, понятное дело, не до того было. Зато в дороге она со рвением наверстывала упущенное. Страницы так и мелькали.

Люда периодически вздыхала, меняла местоположение, то ложилась, то садилась, то откидывалась на сомнительного вида подушку, но главное, не приставала к Ире ни с какими расспросами. Та сидела, тупо смотрела в окно, думая только о своем новом знакомом. Странное чувство он у нее вызывал. Вроде бы настороженности, недопонимания, недоверия. И в то же время интерес. Вспоминались его глаза глубокого серого цвета, морщины на загорелом лице, открытая улыбка… Вспоминались его прощальные слова, взгляд, когда он дарил ей букет, пожатие сильной руки… Рука сильная, а прикосновение получилось таким нежным, таким проникновенным… Ирина вздыхала, периодически смахивала слезы, печалилась, грустила, надеялась на встречу и не очень-то верила в нее.

На вокзале девчонок встретили родители. Фрукты благополучно довезли, поделили пополам, закатали компоты.

Ирина грусть не проходила. Она считала дни, оставшиеся до приезда Михаила. По ее подсчетам, он должен был приехать послезавтра… завтра… уже сегодня… неужели приехал? Но никаких звонков не было. Ира запретила себе ждать, специально уходила на целый день из дома, чтобы не зависеть от молчаливого телефона, загружала себя какими-то делами, лишь бы не сидеть в бесплодном ожидании…

Она уже была готова согласиться с Людой, что мужчины просто хотели развлечься с молоденькими девушками, ничего серьезного не имея в виду. И если бы им удался курортный роман, то и ладно. А так… Ничего интересного от девчонок мужчины не получили. За оставшиеся два-три дня нашли себе, наверное, кого-то посговорчивей и про них — малолеток — забыли.

— А как же цветы? Взгляды? — не унималась Ира.

— Ир, ну ты как ребенок, ей-Богу! — Люду раздражала детская доверчивость подруги, ее инфантильное отношение к миру. — Пора взрослеть!

Ира замыкалась в себе, Люда нервничала: ей и жаль было Иришку, и в то же время она недопонимала столь восторженного и оторванного от жизни взгляда на мужчин.

Сама Люда тоже была девственницей, но характером обладала более жестким. Была практична и приземлена в отличии от своей романтически настроенной подруги.

Самолет попал в зону турбулентности. Поначалу трясло слегка, а потом все сильнее и сильнее. Только стали предлагать напитки, как раздалась команда командира корабля:

— Внимание! Всем бортпроводникам прекратить обслуживание пассажиров! Занять свои места. Пассажирам пристегнуть ремни, убрать столики, спинки кресел привести в вертикальное положение!

Ирина заволновалась. Она спокойно воспринимала перелеты и особенного страха никогда не испытывала, а в этот раз начало трясти уж очень существенно… Самолет, казалось, проваливается куда-то. Он и в самом деле попадал в воздушную яму. Но одно дело, когда это происходит непродолжительное время. И совсем иначе, если самолет трясет постоянно на протяжении десяти минут. Кроме того, создавалось впечатление, что аэробус переваливается с боку на бок. Дети начали плакать, некоторые пассажиры судорожно проверяли наличие гигиенических пакетов в спинках впереди стоящих кресел. В глазах людей плескалась тревога, кто-то замирал от страха, широко раскрыв глаза. Кто-то, наоборот, зажмурился и тихо молился.

Ира нащупала руку Ивана и буквально вцепилась в нее.

— Не волнуйся! — Голос мужчины был спокоен.

— Ой! — на очередном провале вскрикивала Ира и еще сильнее сжимала руку своего спутника.

— Ничего страшного! Сейчас выйдем из этой зоны и полетим спокойно!

— Ты так уверен? Откуда ты знаешь? Ты что, совсем не боишься?

Иван спокойно улыбнулся:

— Не боюсь. Я в своей жизни столько полетал… Разве это болтанка?! Так, легкая разминка. Бывали испытания и пожестче. И то ничего. Вот сижу рядом с тобой живой, здоровый…

Его тихий голос, теплая рука, размеренный разговор каким-то странным образом, но понемногу успокоили Ирину. А Иван продолжал что-то говорить, рассказывать истории прошлых поездок. Даже анекдот смешной очень к месту вспомнил. А потом как-то перешел на тему их взаимоотношений. Причем говорил сам, не нуждаясь ни в ответах, ни в ее реакции. Ему достаточно было, что она его слушает и слышит.