Синтия Хартвик - Фундамент для сумасшедшего дома Страница 60

Теперь вы понимаете, кто такой Милтон Грин?

– Откуда ты знаешь?

– Я же не дурак, София. Но у этого завода сейчас большие трудности.

– Это означает «нет»?

– Это означает «да» ради тебя.

– Есть еще кое-что, о чем ты не знаешь. Этого еще никто не знает, – сделала я пробный выстрел.

– Не говори мне сейчас ничего. Я должен сначала посмотреть законы и выяснить, не вступаю ли я в конфликт интересов, – перебил меня Милт.

Выстрел оказался холостым. Милт имел в виду, что он не может проявлять активность, пока не выяснит, не противоречит ли это интересам клиентов его фирмы «Маккинси и К°». То есть не представляют ли они интересы нью-йоркской корпорации «Арктурис». Он, конечно, прав, но я была разочарована.

– Так ты еще можешь отказаться?

– Нет. Я собираюсь заглянуть в законы и поехать в аэропорт. Прилечу завтра утром.

– Позвони мне в офис. Я встречу тебя в аэропорту. Помнишь, как я выгляжу?

– Я все о тебе помню.

– Разумеется, помнишь, точно так же, как все о Бобо Кусматском и еще тридцати шести игроках «Бруклинских Доджеров», – ответила я и повесила трубку.

Глава 62

БУРЯ НАЧИНАЕТСЯ…

Если в нашей жизни не хватало сложностей, то климат Миннесоты помог эту брешь заполнить. Декабрь того года стал прелюдией к худшей зиме в штате за шестьдесят с чем-то лет.

В первые две недели месяца мы по очереди претерпели снег, град, гололед, дождь и слякоть. Мать-природа вела себя как маленький капризный ребенок.

Но в то утро, когда я поехала встречать Милта в аэропорт, матушка наконец взялась за дело всерьез. По радио передали, что ожидается снегопад.

Для большей безопасности я позаимствовала у Хэйди джип. В те годы это еще не были такие шикарные машины, как сейчас. Это был широкий черный автомобиль с твердыми сиденьями и огромными колесами.

Мыс Хэйди были уверены, что потрясем воображение блестящего бизнесмена фирмы «Маккинси и К°».

У меня ушло масса времени на то, чтобы сколоть лед с переднего стекла, но снег быстро замел его опять. В машине было так же холодно, как и снаружи.

Обычно перед большим снегопадом наступает небольшое затишье. Небо надо мной немного просветлело, но впереди уже клубились огромные черные тучи. Мотор прогревался добрых пятнадцать минут. Я не хотела включать радио, чтобы не расстраивать себя прогнозом погоды, поэтому просмотрела кассеты Хэйди. У нее был очень эклектичный вкус. Я обнаружила два рок-альбома, три кантри и три классической музыки. Отбросив кассету с лучшими произведениями Вагнера, я поставила рок-альбом. «Полет валькирий» больше подходил Хэйди, чем мне. Я тронулась в путь, чуть забуксовав для начала.

Кроме грузовика, который я чуть не стукнула, на шоссе почти не было машин. Я спокойно доехала до аэропорта на двадцать минут раньше, чем было нужно.

Но скоро объявили, что рейс Милтона задерживается на час. Обычно у нас в такую погоду это означало, что самолет будет посажен где-нибудь в другом городе. Я расстроилась. Но, подойдя к стойке, увидела симпатичного молодого человека в летной форме. Он успокоил меня, сказав, что почти уверен в том, что самолет успеет сесть до настоящего снегопада. Я поверила ему и пошла в зал ожидания.

Я была абсолютно спокойна и даже заскучала, когда вдруг распахнулась дверь выхода пассажиров и появились первые из них.

Я встала и стала высматривать своего страшненького лучшего друга, когда красивый высокий парень, похожий на профессионального спортсмена, остановился прямо передо мной, загородив всех остальных пассажиров. У него были волнистые каштановые волосы и большие карие глаза, которые с любопытством рассматривали меня. Он был достаточно красивым, чтобы привлечь мое внимание в любое другое время, но сейчас он мне просто мешал. Я сделала шаг в сторону.

– София?! – сказал вдруг этот парень.

Я посмотрела на него, потом зажмурилась и еще раз посмотрела. Это было как наваждение – голос Милта звучал из рта Адониса.

– Милт?

Он самодовольно заулыбался, не столько мне, сколько от избытка чувств. Это было не очень приятно, но…

– Да! Чудо, правда? Даже пугает с непривычки, да?

Он сказал это, явно оправдываясь, и я его тут же простила.

– Но твои… – только и смогла пролепетать я, глядя на его красивые волнистые волосы.

– Хороший парикмахер, – ответил он.

– А твои…

– Контактные линзы и два года пластинок во рту, – признался Милт.

– И ты… – скользя взглядом по его телу, пролепетала я.

– Диета и бег, разгрузочные дни и тайквондо. Весной я получил черный пояс, – Милт рассмеялся. – И мы до сих пор заканчиваем друг за друга предложения. Я благодарен тебе за то, что ты не удержалась от вопросов, если ты только не станешь скучать по моему прежнему виду. А теперь моя очередь сказать, как ты похорошела за эти годы. Я очень соскучился по тебе. И это очень много значит для меня.

Он смотрел на меня секунды четыре так пристально, что я смутилась и покраснела. Тогда он смутился тоже.

– Почему, ты думаешь, я прошел через все это? Милт – гадкий утенок? А?

Внезапно он страшно покраснел, подхватил с пола большую спортивную сумку и взял меня за руку.

– Пойдем. Давай не отвлекаться от главной цели. А потом я перейду к своим личным планам, о которых хочу тебе рассказать.

Глава 63

ОПЯТЬ КАК В СТАРЫЕ ДОБРЫЕ ВРЕМЕНА

Возможно, сработала старая привычка, но Милт опять повел себя, как мой лучший друг. Во всяком случае, когда мы шли к машине, мы уже болтали, как когда-то в университете, без всякого намека на романтические чувства.

С одной стороны, это меня немного разочаровало, с другой стороны, так было лучше для дела. К тому же я изрядно соскучилась по такому общению с ним.

Когда Милт сел в машину и захлопнул дверь, он вдруг заорал: «Почта пришла!» И я внезапно с удовольствием ощутила на секунду ту же панику, которая напомнила мне давние дни, когда я дрожала в ожидании результатов экзаменов.

На самом деле у Милта было кое-что задумано. Он хотел сразу поехать на завод. Я не возражала, так как это было в наших интересах, хотя пришлось делать крюк.

Дорога была сносной, но когда мы подъехали к ограде, погода ухудшилась, пошел сильный снег, поднялся ветер.

Я остановила джип позади маленькой электростанции, расположенной прямо возле ограды завода. Станция позволяла нам быть невидимыми, но от завывающего ветра не спасала.

Мне совсем не хотелось выходить.

– А мы не можем заниматься промышленным шпионажем за чашкой кофе в моем офисе? Сейчас с помощью компьютера…

– Шшш, – оборвал меня Милт. В своей непромокаемой парке от Армани, которая стоила не меньше двух тысяч долларов, и с детским энтузиазмом на лице он был похож на агента 007, готового к делу. Достав бинокль из бокового кармана сумки, Милт вышел из машины.