Биверли Бирн - Огненные птицы Страница 60

– Стало быть, они у вас с собой?

– Как вы уже любезно заметили, я не такой уж простак. Они в надежном месте. И вы сможете увидеть и получить их в любое время, когда пожелаете. В обмен на чек с вашей подписью.

– А какие цифры должны быть написаны на этом чеке?

– Я же говорил вам – назовите вашу цену.

Питер откинулся на спинку стула и некоторое время изучающе смотрел на это чадо. Потом произнес:

– Харви, это, конечно, против всех правил всех сделок, но я готов так поступить. Только прошу вас, поймите одно – торговаться с вами я не собираюсь. Я сделаю вам одно единственное предложение, которое обсуждению не подлежит. Принять его или отклонить – дело ваше. Мне, конечно, нужны акции, но и без них я вполне могу обойтись. Да есть масса других возможностей вступить во владение ими.

Харви был в явном замешательстве.

– А что, если есть некто, кто может продать их вам?

– Этого я не говорил. Я сказал, что существуют возможности вступить во владение ими. Ну, ладно. Хватит. Либо-либо, о'кей? Единственное предложение – и вы говорите либо да, либо нет. Понятно вам?

Он кивнул. Питер понял, что юноша у него в руках. И ни за что не уйдет отсюда не солоно хлебавши.

И если принять во внимание сложившуюся ситуацию и возраст этого незадачливого продавца, то прибрать его к рукам ничего не стоит.

– Восемь пятьдесят, – произнес Питер. – Иными словами на полтора бакса выше рыночной.

Несколько секунд оба не произносили ни слова. Потом Харви еще раз кивнул, и оба пожали друг другу руку. Через двадцать четыре часа «Эл Пи Эл» владела двадцатью процентами акций «Бэсс и Деммер» – всего лишь три процента отделяли их теперь от статуса ведущего акционера. Однако, у них уже не оставалось свободных денег.

– Сейчас пришло время заняться поисками союзников, а не продавцов акций, – посоветовал Джереми Крэндалл во время их встречи в офисе. – Теперь вы обладаете достаточными возможностями, осталось лишь перетянуть на свою сторону кого-нибудь из совета и проголосовать против этого старого хрыча.

Долгие часы они провели в прикидках, анализируя состав совета «Бэсс и Деммер», их было шестеро, если не считать самого Деммера и его сына, которого в расчет брать теперь не приходилось. Из них было двое, заняться которыми было уместнее Лили, чем самому Питеру. Один был каким-то двоюродным или даже троюродным братом Деммера и владел сетью ресторанов быстрого питания. Лили могла взять его тем, что обеспечит ему очень хорошую рекламу его заведений в своей телепередаче. Второй возможной кандидатурой была мать этого Харви, сноха самого Деммера.

– Этот его какой-то – юродный братец проживает в Цинциннати, – проинформировал Крэндалл. – Но я предлагаю птицу в руке, а не журавля в небе. Полагаю, что вам следует сейчас обратиться к миссис Деммер, Лили. И, в зависимости от того, какова будет ее реакция, Питер сможет переговорить и с остальными.

– А какую реакцию мы должны ожидать? – спросила Лили. – Что мне можно сказать и чего не говорить?

– Мне кажется… – Крэндаллу не удалось закончить.

На его столе зазвонил телефон. Он, извинившись, поднял трубку. Звонок был, по всей вероятности, важным, коль его секретарша, заранее предупрежденная обращаться к нем лишь в случаях, не терпящих отлагательства, а также звонков, связанных с «Бэсс и Деммер». Значит, этот подходил по двум пунктам. Крэндалл не сказал ничего такого, что могло бы послужить ключом к разгадке того, о чем был разговор. Это были лишь «да», «нет», «понимаю». Потом он положил трубку, взглянул на них и сообщил: Рэндолф Деммер нашел-таки себе спасителя…

– Проклятье! – вырвалось у Питера.

Лили закрыла лицо руками.

– Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – потребовала Лой.

– Помощник, – повторил Крэндалл. – Иначе говоря, Деммер нашел кого-то, кто согласен приобрести компанию. Этот кто-то, скорее всего, один из его верных друзей. Вас за своих друзей он не держит.

– А мы знаем его? – спросил Питер.

– Это один эксцентричный миллионер из Нью-Мексико, который, как выяснилось, страстный нумизмат и на протяжении многих лет был подписчиком его журнала о собирательстве старинных монет. И, можете быть уверены, продать это издание он Деммеру не позволит, даже если бы он этого сам захотел.

– Следовательно, мы ничего не в силах изменить? – вопросила Лой.

– Лишь предложить держателям акций лучшие условия, чем те, которые сможет предложить полоумный нумизмат из Нью-Мексико, – ответил Крэндалл. – Вся проблема в том, что для этого у вас нет такого количества денег.

– Так или иначе, встречаться с членами совета придется, – настаивала Лой на их следующей встрече. – Мы обязаны убедить их в том, что мы действительно сможем обеспечить им увеличение их прибылей. А этот белый рыцарь Деммера будет лишь ратовать за сохранение нынешнего статус кво.

– Вы абсолютно правы, – согласился Крэндалл.

Сегодня он выглядел как-то неуверенно, энтузиазм его явно пошел на убыль, казалось даже, что он был чем-то озабочен.

– Но вам потребуется, что называется позолотить ручку. Совет пожелает увидеть деньги. А у вас сейчас их нет, без них мы все ничего не стоим.

Ни Питер, ни Лили не смогли сдержать своего изумления. Они инстинктивно взглянули на Лой.

– А я именно и хочу вложить в это дополнительные деньги, – ответила она. – Правда, мне придется кое с чем расстаться, кое-что продать, может быть, кое-какие картины. Вы, Джереми, надеюсь, сможете это устроить?

– Сожалею, – сказал он. – Но это взять на себя я не могу. Попечители на это не пойдут, они ясно дали понять.

– Очень странно, – ответила Лой. – Ведь мое соглашение с ним предусматривает, что…

Крэндалл перебил ее.

– Сегодня утром я получил из Мадрида вот этот телекс, Лой. Там все сказано. Прочтите его.

Лицо Лой мгновенно стало белое, как полотно, и какой-то момент она даже могла показаться постаревшей. С нее как будто спала маска красавицы, так показалось Лили. Но уже через секунду Лили подумала, уж не померещилось ли ей это. Лой уже снова выглядела совершенно по-иному, к ней вернулось ее обычное самообладание.

– Это недоразумение, должно быть, – сказала она. – Я уверена, что мне удастся все утрясти и очень скоро.

Сказав это, Лой поднялась и вышла из офиса. Ни Питер, ни Лили за ней не последовали. Обоим стало понятным, что Лой сейчас необходимо побыть наедине с собой.

Лой потребовалось около часа, чтобы дозвониться до Испании. Потом, когда ее соединили, не отвечал нужный ей телефон в офисе и, она была вынуждена позвонить по домашнему.

– Что происходит? – требовательно вопросила Лой. – Ничего подобного до сих пор он себе не позволял. Никогда. У нас существовала определенная договоренность. И эта договоренность соблюдалась в течение десяти лет. Почему он решил нарушить ее теперь?