Извращенное притяжение - Кора Рейли Страница 62

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Динара, меняя тему, как обычно, когда мы обсуждали окончание нашей вендетты.

Я придвинулся ближе к ней и обнял ее за плечи, обдумывая свои чувства. Я не чувствовал себя виноватым, даже отдаленно. Он заслужил все, что я сделал.

— Хорошо. Все вернулось в норму.

Динара подняла брови.

— Норма не то слово, которое я использовала бы, чтобы описать тебя.

— То же самое, — сказал я с усмешкой, но стал серьёзным, увидев искреннее беспокойство в глазах Динары. — Дело в тебе, а не во мне. Мы делаем это, чтобы ты могла похоронить свое прошлое и обрести покой. То, что я чувствую, не важно, но я не лгу. Я чувствую себя прекрасно. Лучший вопрос, как ты себя чувствуешь?

Динара нахмурилась, словно прислушиваясь к себе.

— Все это нереально. Так долго эти люди преследовали меня в ночных кошмарах, и я ничего не могла поделать, но теперь я больше не жертва, и это приятно. Я хочу продолжать.

— Мы продолжим, но думаю, что нам стоит сделать перерыв на несколько дней, прежде чем мы отправимся в Вегас.

Когда мы с Динарой впервые составили список и обсудили наш план мести, мы договорились вернуться в лагерь после первых двух убийств, чтобы проехать две гонки, прежде чем отправиться в Вегас, где жили остальные насильники. Это дало бы нам время остыть и свело бы спекуляции в лагере к минимуму.

— Я знаю, — сказала Динара. — Но теперь, когда мы начали, я не хочу останавливаться.

— Ты не нуждаешься во времени, чтобы усомниться в наших действиях? — догадался я.

Динара пожала плечами.

— Может быть. Я не могу представить, что моя совесть станет проблемой, не с тем, как я себя чувствую сейчас, но я… — она вздохнула. — Не знаю. Я не хочу рисковать. Хочу, чтобы все они получили по заслугам.

— Они получат, потому что моя совесть точно не станет проблемой.

Динара странно улыбнулась и поцеловала меня.

— Подумать только, что я когда-нибудь влюблюсь в итальянского гангстера… — она плотно сжала губы, широко раскрыв глаза.

Кайф от пыток не шел ни в какое сравнение с тем, что я испытывал сейчас.

Я открыл рот, но Динара зажала мне губы ладонью.

— Ничего не говори. Не сейчас.

Мои глаза весело прищурились. Поцеловав ее ладонь, я кивнул в знак согласия. Динара медленно опустила руку.

— Я тоже никогда не думал, что влюблюсь в принцессу Братвы, — поспешил произнести я.

Динара крепко поцеловала меня.

— Заткнись, заткнись. Я не хочу говорить об эмоциях, не сейчас. Пока нет.

— После всего, что мы сделали, и всего, что планируем сделать, ты боишься эмоций? — поддразнил я.

Ее глаза умоляли меня заткнуться, и на этот раз я замолчал. Вместо этого я притянул ее к себе и всем телом показал, что чувствую. В словах не нуждались.

ГЛАВА 21

Мы с Динарой вернулись в лагерь и приняли участие в двух следующих заездах, но наши сердца не наслаждались этим. Список занимал все наши мысли. Притворяться, что это не так, было бесполезно. Мы отправились в Лас-Вегас на следующее утро после второй гонки, не в силах отодвинуть нашу вендетту дальше. Мы оба взвинчены.

Мы заплатили за еще один убогий мотель в старой части Стрип. Такое место казалось более подходящим для наших поисков, чем пятизвездочный. Мы не вернемся в лагерь, пока все имена в нашем списке не будут вычеркнуты, сколько бы времени это ни заняло. Гонки могли подождать.

Следующие несколько убийств прошли гладко, без пыток. Легкие убийства, которые Динара совершала из пистолета. Я сдерживал свою жажду крови, позволяя ей делать это на ее собственных условиях. Хуже, чем сопротивляться жажде крови, было смотреть записи. Каждая минута запечатлевалась в моей голове, а иногда даже преследовала меня в ночных кошмарах.

Динара лежала, вытянувшись на кровати рядом со мной после того, как мы вычеркнули номер шесть, совершенно голая и невероятно красивая. Видеть ее такой и вспоминать записи, которые я видел, было тяжело. Динара пережила ужасы, которые я даже не мог понять, и стала жестокой и решительной, но и доброй. Так много людей стали бы пресыщенными после того, что она пережила.

Мы больше не обсуждали наши эмоции, осторожно обходили эту тему, но, глядя на нее сейчас, желание выразить свои чувства было почти непреодолимым.

По глазам Динары я понял, что она знает, о чем я думаю.

— Пока нет, — прошептала она.

Я криво усмехнулся.

— Когда?

— Не сейчас, — просто ответила она.

* * *

Пытка заставила мою кровь петь. Я все еще был под кайфом, в эйфории, но уже не терялся в трансе. Динара полностью завладела моим вниманием. То, как она высвобождала свою боль. Последние несколько убийств были почти бесчувственными. Динара стреляла в каждого обидчика пулей в голову. Хладнокровно и сдержанно. Но сегодня все было по-другому. Как и в случае с ее первым убийством, Динара потеряла себя в жажде мести. Возможно, потому что мы столкнулись с двумя насильниками, супружеской парой, которые оба надругались над Динарой. Ее гнев был в основном сосредоточен на женщине. Я потерял счет времени, когда Динара вонзала в неё нож. Она яростно налетела, как только я закончил, лишив жизни, как одержимая.

Теперь в подвале под Сахарницой воцарилась тишина.

Я застыл, глядя на Динару.

Кровь покрывала ее губы, полоска цвета выделялась на бледной коже. Даже огненно-рыжие волосы бледнели в сравнении.

Она неподвижно лежала на холодном каменном полу, устремив широко раскрытые глаза в потолок, но не видя того, что находилось перед ней.

Я выронил нож. Он с грохотом приземлился, заливая кровью все вокруг. На секунду часть моего лица отразилась в единственном чистом пятне на остром лезвии. Впервые в жизни я понял, какой страх испытывают люди, когда слышат мою фамилию. Фальконе.

Сегодня выражение моего лица оправдывало их ужас.

Кровопролитие у меня в генах. Всю свою жизнь я боролся с этой жаждой глубоко в моих венах, приглушал наркотиками и алкоголем, но ее зов всегда был рядом, подводное течение в моем теле угрожало затянуть меня.

Я этого не допустил. Вместо этого я бросился головой в его глубины, последовал за течением в самую темную часть моей души. На протяжении долгого времени этот день был моим самым большим кошмаром, страхом сверх всякой меры. Но, черт, сегодняшний день стал для меня возрождением, возвращением домой к своей истинной сущности.

Мои ладони были липкими от ее крови, и это было прекрасно. Я никогда раньше не убивал женщину,