Сара Мэйсон - Обман, или Охота на мачо Страница 62

— Привет!

Она окидывает меня снисходительным взглядом. Я обещаю себе через пять минут переключить внимание на Лиззи и проболтать с ней весь остаток вечера.

— Ты подружка невесты?

Неплохое начало для разговора. Она поправляет волосы и кивает.

Я предпринимаю новую попытку:

— В каком ты будешь платье?

Ну, наконец-то! Хоть какое-то подобие внимания с ее стороны:

— Декольтированное платье со шлейфом и украшениями.

— Звучит здорово! — говорю я, не зная, что еще добавить. — Ты знакома с женихом?

Она хмурится.

— Он очень… приятный, да?

Держу пари, что она никогда не слышала того язвительного тона, которым иногда говорит Джеймс Сэбин. Я стараюсь не ухмыляться и смотрю на свою салфетку.

— Он полицейский, да?

— Детектив.

— Это одно и то же.

«Нет, — думаю я. — Это не одно и то же», — но тем не менее решаю оставить эту тему. Она, к сожалению, продолжает.

Снизив голос до шепота, Сюзи говорит:

— Не самая лучшая профессия на земле, не так ли?

«Знаешь, дорогуша, наличие этой профессии — единственное, что останавливает меня от желания воткнуть нож для масла в твое тощее бедро», — думаю я, однако киваю в знак согласия. Представляю, что бы сказал Джеймс Сэбин (помимо фразы «Хорошая работа!»), если бы узнал, что я зарезала подружку его невесты за полторы недели до свадьбы.

Спустя несколько часов я понимаю, что уже сильно напилась. Мы с Лиззи увлеченно болтаем друг с другом, а ведь за последние несколько недель я уже забыла, как хорошо мы с ней проводили время раньше.

— Лиззи, — шепчу я, — ты сказала, что не дашь мне напиться.

Лиззи пытается вырвать у меня из руки бокал.

— Слишком поздно, — говорю я, сжав бокал изо всех сил.

Она пожимает плечами и сдается:

— Что с тобой будет завтра утром?

— Все будет в порядке.

— Во сколько вы с Джеймсом едете на обыск?

— В полшестого.

— Вот это да!

— Все будет хорошо. Просто не буду ложиться спать!

Я чокаюсь с ней и осушаю очередной бокал «Лонг-Айленда».

— Как ты себя чувствуешь? — доброжелательно спрашиваю я.

— Неплохо, неплохо, — уверенно кивает Лиззи.

Я смотрю на нее с тревожным недоверием.

— К черту Алистера!

— К черту! — соглашаюсь я.

— Флер! — восклицаю я, когда та, слегка покачиваясь, усаживается рядом с нами. — Как тебе девичник? Нравится?

— Да, все отлично. А как вам? — спрашивает она.

— Лучше не бывает!

— Вы с Джеймсом завтра работаете?

— Т-с-с… — рассеянно произношу я. — Не говори об этом, а то он не позволит мне поехать.

Я озираюсь по сторонам; перед глазами все плывет и мне начинает казаться, что пора обзаводиться очками. Я ставлю в уме галочку, что нужно обратиться к окулисту.

— А где Тереза?

— Кто-то позвонил ей, и она ушла. Очевидно, какой-нибудь страстный любовник!

— Какой-нибудь мальчик-хорист, напившийся церковного вина.

— Надо немного оживить вечеринку, а то люди начинают расходиться.

Я бросаю беглый взгляд на толпящихся вокруг девушек. Должна согласиться, что вечеринка затухает.

— Я знаю одну игру! — с энтузиазмом говорю я…

— Холли, что, черт возьми, происходит? — зло произносит Джеймс.

Я открываю один глаз. Я просто прикрыла их на минуту, чтобы отдохнуть. Глаза слепит яркий свет. Сейчас Национальная медицинская служба переживает не лучшие дни. Я обязательно напишу жалобу правительству, как только меня выпустят отсюда.

— Джеймс! — с радостью говорю я, косясь на него одним глазом. — Что ты здесь делаешь? Ты тоже поранил палец ноги?

— Нет, не поранил. Я здесь потому, что мне позвонила Флер и сказала, что она придет домой позже, чем рассчитывала, потому что тебя нужно отвезти в больницу, — зло говорит он.

Я пристально смотрю на него: его короткие волосы взъерошены, а одевался он, судя по всему, второпях. Видимо, детективу не понравилось то, что его вытащили из постели.

Я хмурю брови:

— Ты злишься?

— Я не злюсь.

— Похоже, что злишься.

— Я не злюсь, я в ярости.

Пристальный взгляд его зеленых глаз буквально пригвоздил меня к подушке. Похмелье начинает проходить, и теперь я знаю, что чувствует человек, столкнувшийся с разъяренным Годзиллой. Интересно, обладает ли алкоголь галлюциногенным эффектом? Я закрываю глаза, отчаянно надеясь на то, что Джеймс — это всего лишь видение, плод моего богатого воображения. Через секунду я приоткрываю глаз, чтобы проверить, не исчезло ли видение. Не исчезло.

Желая сменить тему, я говорю:

— Джеймс, это моя лучшая подруга Лиззи.

Очень трудно знакомить людей, лежа на больничной каталке, не говоря уже о сложности говорить развернутыми предложениями, подбирая нужные глаголы и существительные.

С минуту Джеймс пытается справиться со своим гневом и затем пожимает Лиззи руку.

— Здравствуй, Лиззи. Как дела? — бормочет он.

— Рада познакомиться с тобой, Джеймс, — устало говорит Лиззи (ночь выдалась трудная). — Я хочу принести чай, будешь?

— Это было бы замечательно.

Лиззи уходит за чаем, а Джеймс продолжает сверлить меня своим злым взглядом.

— Ты в курсе, что нам нужно ехать на обыск, — он смотрит на часы, — примерно через три часа?

Его лицо то расплывается, то вновь обретает форму. Я быстро моргаю, стараясь избавиться от тумана, окутавшего мою голову.

— Пусть только снимут эту бутылку, и я буду готова ехать!

— Ты не едешь! — орет он.

— Тогда почему ты здесь? — спрашиваю я и хмурюсь, не понимая очевидного.

— Потому что моя невеста, — он указывает на Флер, которая спит, лежа на трех составленных стульях, — не сказала мне по телефону, что с тобой произошло, она повесила трубку. Я подумал, что вы попали в автомобильную аварию.

— Ох!

Я отворачиваю голову от стыда. Жаль, что я не получила по-настоящему серьезную травму и речь идет лишь о паре царапин, полученных в ходе пьяной игры.

— Так что случилось? — спрашивает он, указывая на свисающую с пальца моей ноги бутылку из-под вина.

— Дело в том, что мы затеяли игру. Каждый должен был показать фокус, или сочинить стихотворение, или хотя бы…

Я бросаю взгляд на его искаженное гневом лицо.

— Ну да, это неважно. Я затеяла игру.

Я пытаюсь разглядеть в его лице понимание и симпатию, но ничего подобного оно не выражает.

— Я решила проделать трюк с бутылкой, как раньше делали мои братья. Это всегда было впечатляющим зрелищем.

С чувством отчаяния я смотрю на свою распухшую ногу:

— Проблема в том, что они, кажется, делали этот трюк, используя пластиковую бутылку. Надо было позвонить кому-нибудь из них и узнать!