Симона Элькелес - Цепная реакция Страница 66

В дверном проеме стоит Луис.

— Эй,— говорит он.

— Эй.

— Дерек передал мне твою записку. Извини, что опоздал. Случилось маленькое несчастье с моей собакой.

— Что случилось с Гренни?

— Она вроде как заблудилась, но я нашел ее. Почему ты хотела, чтобы я пришел сюда?

— Тебя не было в школе. — Я делаю шаг ближе к нему. — Я скучала по тебе.

— Ты одета в то же платье, в котором ты была, когда мы встретились.

— Ты запомнил.

— Как я мог забыть. Я думал ты ангел, спустившийся с небес.

— Я все еще твой ангел, Луис.

— Мы не можем делать это. — Он осматривает комнату. — Ты оттолкнула меня той ночью у тебя дома... Ты была права.

— Нет. Мне было страшно, Луис. В ту секунду, когда я первый раз тебя увидела, я знала что ты опасен... потому что я чувствовала связь.

— Ту же самую, что ты чувствовала с Марко, — говорит он с грустью в голосе.

— Нет, чувства очень разные. Очень-очень разные. Ты гений на уроке химии, Луис. Объясни сейчас это напряжение в комнате. Это между нами... даже ты не можешь контролировать его.

— Это страсть.

— Я думаю, что это что-то еще. Следуй за мной, — говорю я, затем проскальзываю мимо него и направляюсь к танцполу.

— Ты была дерьмовым танцором тогда, — говорит он, глядя на меня. Из моих портативных динамиков iPod звучит музыка.

Я робко ему улыбаюсь.

— Я всё ещё дерьмово танцую.

— Я не тот, кто ты думаешь, и даже не тот, кто я думал. Я узнал, что мой отец — Гектор Мартинес, глава Кровавых Латино. Я пойду по его стопам.

Я в шоке, но все это имеет смысл.

— Почему по его стопам?

— Потому что я должен, Ник. Это мое наследие. Я родился Кровавым Латино, — говорит он. — И я им умру.

— Не сегодня вечером, нет. — Я беру его руки и обвиваю их вокруг себя, и мы движемся в такт музыке. Свои руки я кладу ему на плечи, а на заднем плане играет медленная песня о любви.

— Я люблю тебя, Луис... безоговорочно.

— Ник, не делай этого, — шепчет он.

Я прижимаю его к себе еще крепче.

— Я больше не сдерживаюсь. Луис, скажи, что ты тоже любишь меня.

— Я никогда не переставал любить тебя, mi chava. — Я слышу, как он выругивается себе под нос. — Но я не могу тянуть тебя вниз вместе со мной. Ничего между нами не может случится, потому что, ты знаешь, мне придется оставить тебя.

Я беру его за руку и привожу на пляж, в одну из многочисленных заброшенных спасательных станций. Мерцающие свечи в стеклянных контейнерах окружают тесное пространство... Я зажгла эти свечи более часа назад.

Он стоит у стены, наблюдая за каждым моим движением.

— В прошлый раз, когда мы были наедине, я сдерживалась, — говорю я ему.

— Знаю. Ты мне не доверяла, что было умным ходом. Ты сказала что не любишь меня.

— Я солгала. — Я слегка провожу пальцами по бритой голове, и он закрывает глаза. — Ты выглядишь так твердо.

— Я не чувствую себя так уж твердо. — Он открывает глаза. Они сверкают с каждым мерцанием свечей, поражая этим. У него красивые, завораживающие глаза, которые пронизывают мою душу.

— Ты не должна любить меня. Я не заслуживаю этого.

Я держу его лицо в своих руках.

— Луис, я восхищаюсь тем, что ты знаешь, чего хочешь, и стремишься к этому, даже когда все шансы против тебя. Ты научил меня гордиться своим мексиканским наследием. Я в восторге от того, какой ты умный и что ты отталкиваешь меня, чтобы защитить от Кровавых Латино. Я думаю, что это восхитительно, когда ты смотришь на небо, и вместо того, чтобы любоваться им, ты исследуешь его. Я люблю тебя, потому что ты единственный человек, с которым я хочу заняться любовью безо всяких условий и... и я люблю то, что я нужна тебе.

— Ты мне нужна, Ник. Но я все еще не заслуживаю тебя.

Просто знать, что он здесь, со мной, достаточно. \

— Мы достойны друг друга, Луис... и ты мне нужен так же, как я нужна тебе. Обними меня. — Он подходит ближе, но колеблется. — Если я это сделаю, mi chava, я не обещаю, что смогу отпустить тебя.

— Хорошо.

Он обнимает меня, и я оборачиваю мои руки вокруг него. Здесь тихо, за исключением звука нашего дыхания и нежного плеска волн о берег. Мы стоим, обнявшись, и кажется, что проходит вечность. Так и должно быть.

— Хочешь, чтобы я перечислил все причины, почему я люблю тебя? — спрашивает он меня. — Я написал стихотворение для урока английского... я назвал тебя своей вечностью. — Его слова заставляют меня улыбнуться, и я говорю ему о том, что чувствую глубоко внутри.

— Все с нами будет хорошо.

— Все шансы против нас, Ник.

— С каких это пор плохие шансы останавливают тебя перед твоей целью? — спрашиваю я, затем поднимаю его рубашку и целую его торс. Я следую по линии волос от пупка вниз, пока не достигаю пояса его джинсов.

— Поцелуй меня, — говорит он, поднимая меня, и мы стоим лицом к лицу.

Мы начинаем медленно, но, как только он открывает рот и его язык сплетается с моим, это не работает. Наши тела плавятся друг против друга, и я чувствую его твердость через джинсы.

Я не сдерживаюсь на этот раз. Я не смогла бы, даже если бы хотела... это слишком интенсивно.

— Твоя кожа такая чертовски мягкая, — говорит он, пока его руки проникают под платье, и он стягивает вниз мои трусики.

Я толкаю его к стене.

— Оставайся на месте. Не двигайся, — приказываю я, затем расстегиваю его штаны и спускаю вниз его боксеры.

— Ник... — стонет он, когда я прикасаюсь к нему повсюду, пока не понимаю, что он вот-вот потеряет контроль.

— М-м-м...

— Я сейчас... — он не может закончить своё предложение.

— Займись со мной любовью, Луис.

— Я хочу, детка, но у меня нет презерватива. Я не могу так рисковать тобой.

Я кладу палец на его красивые губы.

— Всё в порядке. Я сейчас на таблетках. И я чиста.

— Я тоже... Я имею в виду, ты знаешь, у меня нет никаких ЗППП, — говорит он.

— Тогда я готова, и на этот раз я не буду сдерживаться. Ты хочешь этого так же сильно, как и я?

— Больше, чем ты думаешь. — Он пинает в сторону свои штаны и боксеры, а затем покрывает пол нашей одеждой, прежде чем опустить меня на него. — Ты действительно уверена, что готова к этому? — Спрашивает он, его лицо такое уязвимое и эмоциональное. Я киваю.

— Я люблю тебя, mi chava, — он шепчет мне на ухо, и мы движемся вместе, как одно целое. — Я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось, хорошо? — Он убирает волосы с моего лица. Его интенсивный, душевный взгляд пронзает меня, мы отчаянно цепляемся друга за другу. Он замирает.

— Если я умру завтра, двигайся дальше. Обещай мне, что будешь двигаться дальше.