Джудит Макнот - Ночные шорохи Страница 67

И все же, сознавая все это и заранее боясь измерить глубину будущей душевной раны, Слоан не отказалась бы от Ноя, даже будь у нее выбор.

Раньше она считала себя чем-то вроде белой вороны среди своих подруг. Все они были помешаны на парнях, а в колледже спали с кем попало и непрерывно влюблялись и ссорились с поклонниками. В отличие от них за всю предыдущую жизнь Слоан всего дважды позволила мужчинам заманить себя в постель, да и того не случилось бы, не веди она себя как полнейшая идиотка.

Только мать не находила ее поведение странным, хотя к тридцати годам Слоан оставалась одинокой. Правда, в последнее время Кимберли стала намекать на то, что ее девочке следует почаще бегать на свидания. Но сама Кимберли крайне редко встречалась с мужчинами, хотя в кандидатах на ее благосклонность недостатка не было.

— Просто они меня не привлекают, — твердила она дочери. — Пожалуй, я предпочла бы остаться дома или поехать куда-нибудь с подругами.

И Слоан постепенно обнаружила, что в этом отношении куда больше походит на мать, чем ей представлялось. Их попросту не привлекают первые попавшиеся мужчины, пусть даже умные и красивые. Обе ждут единственную, главную любовь, с первого взгляда, способную изменить их жизнь. Слово «однолюбка» гвоздем вонзалось в мозг Слоан, пока она, изнемогшая от борьбы с собой, не вышла на балкон.

Может, хватит грустить? Пожалуй, неплохо прогуляться по берегу. Уже почти десять вечера, и, вернувшись, она по крайней мере спокойно уснет.

Девушка натянула джинсы, кроссовки и розовый свитер, заколола волосы в конский хвост и сбежала вниз.

Очутившись на пляже, она решила повернуть налево, подальше от дома Мейтлендов, чтобы лишний раз не расстраиваться. Нечего зацикливаться на Ное. И вообще следует подумать о будущем. Будущем без него., Но Слоан, как ни старалась, не могла заставить себя сосредоточиться. Куда приятнее вспоминать его ласки! И потом, с ней он был таким добрым и понимающим и говорил на любые темы, ее интересующие. Обо всем… только не о своих чувствах к ней. Никогда, даже в порыве страсти, он не произнес «люблю»и не попытался уговорить ее остаться в Палм-Бич. Даже не дал никакого нежного, шутливого прозвища. Джесс именовал Слоан Коротышкой, а после очередного фильма с Хамфри Богартом у него появилось обращение: «Эй, солнышко». Половина ее сослуживцев изобретали для девушки миллион прозвищ, и только для мужчины, в постели которого она проводила ночи, оставалась всего лишь Слоан, и только.

Но вместо того чтобы грустить об этом, Слоан решила подумать о более приятных вещах.

Все еще погруженная в собственные мысли, она час спустя возвращалась к дому Картера с другой стороны. Сунув руки в карманы, девушка любовалась серебристой дорожкой лунного света на воде и представляла, как выглядит Ной у штурвала, со взлохмаченными ветром волосами. Он казался таким спокойным и уверенным, словно сидел за рулем автомобиля. И к тому же находил время учить ее ходить под парусом. Сначала Ной требовал слишком многого, выкрикивал приказы, которых она не понимала, но вскоре научилась справляться со строгим наставником, именуя его «капитаном Бладом»и каждый раз беря под воображаемый козырек.

Слоан так увлеклась, что, услышав его голос наяву, посчитала, будто начинает сходить с ума.

— Слоан! — еще раз окликнул Ной.

Она отвернулась от воды и стала осматриваться. Господи, быть не может! Ведь Ной в Майами… на совещании…

Но он шел к ней навстречу, через задний газон. И когда только успел переодеться в джинсы и трикотажную тенниску!

Слоан шагнула вперед, но он заступил ей дорогу.

— Куда-то собралась? — спросил он, широко, по-мальчишески улыбаясь.

Слоан качнула головой.

— Кстати, ты сегодня не чувствовала себя одинокой, несчастной и не способной ни на чем сосредоточиться?

— Собственно говоря, именно так и было, — радостно подтвердила она, поняв, что он сегодня испытал то же самое. — Думаю, это что-то вроде гриппа.

— Гриппа? Такого, от которого ты постоянно раздражаешься и готова на всех наброситься?

За последнюю неделю Слоан успела заметить, что характер у Ноя не из легких и, когда что-то ему не по нраву, он может быть резким и даже грубым, но только не по отношению к ней и своей семье.

Слоан высокомерно задрала нос и процедила:

— Ничего подобного! У меня идеальный нрав, и я никогда не набрасываюсь на людей. Ной рассмеялся и раскинул руки.

— В таком случае иди сюда и поделись со мной своим хорошим настроением.

Слоан бросилась к нему и очутилась в могучих стальных объятиях.

— Я тосковал по тебе. Ты стала моим наркотиком, — прошептал он, жадно накрывая ее губы своими, вынуждая впустить его настойчивый, алчный язык.

Наконец, оторвавшись от нее, он обхватил тонкую талию и повел Слоан к своему дому.

— Куда ты меня тащишь?

— Туда, где я больше всего хотел бы тебя видеть. Было уже довольно поздно, и поэтому Слоан осмелилась предположить:

— На кухню?

— Откуда ты знаешь? — поддел он. — Я вернулся, потому что не смог без тебя. Не поверишь, я сегодня даже не обедал, а Клодин уже легла спать. Кортни сжигает все, к чему ни притронется, а Дуглас даже не знает, как включается плита. Сумеешь состряпать такой омлет, как на прошлой неделе?

Слоан рассмеялась.

— У меня разрывается сердце при мысли о том, что тебе пришлось бы лечь в постель голодным, не отыщи ты на пляже женщину, которая в отличие от твоего отца умеет включать плиту. Как грустно!

— Но ты совсем не кажешься печальной, — заметил Ной, разглядывая ее.

— Ты не только красив, сообразителен, ужасно сексапилен, — попыталась пошутить Слоан, — но и необычайно проницателен. Я не грущу, потому что мигом способна решить все твои проблемы.

— Ты восьмое чудо света!

Кортни влетела в отцовский кабинет и, схватив Дугласа за руку, стащила с кресла.

— Да что это с тобой? — взмолился он, роняя книгу на пол.

— Немедленно спускайся вниз! Здесь Слоан, и такое творится! Ни за что не поверишь!

— Да что там такого может твориться?!

— Ной готовит!

— Что готовит? Очередную взбучку собственной сестрице?

— Да нет же, ужин!

Отец с дочерью на цыпочках приблизились к кухне, спеша увидеть своими глазами небывалое событие, пока их не заметили и не выставили.

Ной стоял посреди просторного помещения, наблюдая за Слоан, которая собирала все необходимые ингредиенты для омлета.

— Кстати, я создал весьма любопытную кулинарную теорию, — объявил он тоном профессионала, готового пуститься в бесконечные рассуждения на тему, в которой считается экспертом.

Слоан молча усмехнулась, складывая на столе луковицу, пару помидоров, сладкий и жгучий перец.