Ирина Касаткина - Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы Страница 68

Настя молча кивнула. Они еще походили по залам, потом повернули к выходу, задержавшись у ларька с репродукциями. Настя загляделась на большую красивую обложку с надписью «Эрмитаж». Заметив ее интерес, Вадим тут же купил книгу. – Это тебе на день рождения от меня подарок. Твой Амур тоже здесь.

– Спасибо! – Настя растерянно взглянула на улыбавшихся родителей. – Но она такая дорогая, не надо.

– Теперь уже обратно не возьмут. – Отец подмигнул Вадиму. – Где тут можно перекусить? У меня уже под ложечкой сосет.

– Здесь кафе на каждом шагу, – улыбнулся Вадим. – Идемте.

– Долго планируете пробыть в Питере? – поинтересовался отец за обедом. – Вас, кажется, можно поздравить: студентом стали. Когда у вас занятия начинаются?

– Первого сентября. Дня два-три побуду. – И он вопросительно взглянул на Настю, сосредоточенно уставившуюся в тарелку.

– Так у вас еще и билета нет? А на чем вы думаете возвращаться: на самолете или поездом?

– Пока не решил.

– А давайте с нами на машине. Зачем вам тратиться на билет? И нам будет веселее.

– Правда? – Вадим явно обрадовался неожиданному предложению. – А я вас не стесню?

– Конечно, нет, – вмешалась Галчонок. – Наоборот, может, поможете чем. Двое мужчин лучше, чем один.

– Я машину умею водить: отец с детства сажал за руль. У меня и права с собой. Я их всегда беру на всякий случай. – И Вадим достал из внутреннего кармана документ.

– Прекрасно! – обрадовался отец. – А то я дамам руль доверять опасаюсь, а сам иногда так устаю. Может, где и подмените.

Он предложил выехать уже завтра, но против этого восстала Настя. – Мне мало двух дней. – решительно заявила она. – Я всю зиму мечтала насмотреться на Питер досыта – а мы не успели приехать, как сразу уезжать. Давайте побудем хотя бы недельку.

– Какую недельку? Ты соображаешь, какое сегодня число? До начала занятий осталось всего ничего.

– Ну, подумаешь, опоздаю на пару дней. Скажу, что не могли выехать. Думаю, в лицее простят.

– Ну да, ты только о себе думаешь. Тебя, может, и простят, а нас с мамой нет. И студенту тоже не с руки пропускать начало занятий.

– Ну ладно, – сдалась Настя. – Через три дня, как раз успеем.

– Послезавтра и ни дня больше. Мало ли что в пути может случиться. Сегодня и завтра – это все.

На том и порешили. После обеда родители, захватив подаренный фолиант, укатили домой, а молодые люди направились на Невский повидаться с Медным всадником. Сначала Настя чувствовала себя немного скованно и потому все больше помалкивала. Зато Вадим тараторил без умолку. Рассказал, как они с Никитой сдавали вступительные экзамены: медалист Никита только одну математику, а ему пришлось испытать это удовольствие в полной мере. Экзамены у них проходили в форме ЕГЭ, и для большинства абитуриентов оказались довольно трудными.

– Если бы не Никита, я бы математику завалил, – откровенно признался Настин спутник. – Он здорово соображает в алгебре, мне до него далеко. Да и вообще дома у меня… Отец уехал, а мать… – Он горестно махнул рукой. – Сплошные слезы каждый день. Спасибо Белоконевым, без них я точно экзамены провалил бы.

– А где теперь твой отец? – Настя вспомнила грузного мужчину, упавшего на гроб. Потом ей припомнились родители Славика, когда они думали, что потеряли сына. Затем пришла в голову картина: Вадим, сидящий на кровати, и плачущий, еще живой, Дениска. Сердце сжалось от жалости, и скованность, которую она ощущала, ушла: сочувствие сломало барьер, отделявший от него.

– На Кавказе. Он в группе миротворцев, в Абхазии.

– Это не опасно?

– Конечно, не Чечня. Но тоже не курорт, там по обе стороны абхазы с грузинами ножи точат. В любую минуту может полыхнуть.

– И чего им мирно не живется? Мне родители рассказывали, как они молодыми ездили в Гагры, – там грузины с абхазцами жили рядом, и ничего. А потом ни с того, ни с сего война.

– Значит, были причины. Это нам казалось, что все тихо и мирно. А в них ненависть зрела подспудно. Союз развалился, и сразу прорвало.

– Как ты думаешь, они помирятся когда-нибудь?

– Кто знает? Если и помирятся, то нескоро. Там еще кровная месть подогревает. Если миротворцы уйдут, такая резня начнется. А ведь там и русских много живет. Нет, нельзя нам оттуда уходить, пока они не договорятся по-хорошему.

– Вадим, но ведь Абхазия входит в состав Грузии. А вдруг грузины потребуют убрать наши войска, ведь это их страна.

– Формально да. А по сути Абхазия, как и другие страны, борется за независимость. Но Грузия никогда не согласится. Все это очень сложно, Настенька.

– Но смотри: у нас Чечня тоже хочет отделиться, но к нам же миротворцев не вводят.

– Ну, ты сравнила. Россия не Грузия, кто ж их сюда пустит? Формально, конечно, ситуация схожая. Но суть разная. А вообще, политика дело тонкое, нам с тобой, людям непосвященным, разобраться в ней очень сложно. Смотри: Медный всадник. Как он тебе?

– По-моему, гениально. Петр действительно кумир. Поднять такую страну, – какую волю надо иметь. Великий человек! Теперешние люди по сравнению с ним кажутся такими мелкими.

– А ведь у него руки по локоть в крови. Одни стрелецкие казни чего стоят. Я читал, палач был еще тот.

– Но ведь он для блага страны старался. Иначе бы Россия долго еще оставалась темной и дикой.

– Сталин тоже для блага страны старался. А сколько народу угробил. Нет, если для правителя человеческая жизнь ничего не стоит, грош ему цена как правителю.

– Да, я с тобой согласна. Дороже жизни нет ничего. Но почему-то об этом так редко говорят. А я думаю: надо с детского сада внушать, что человеческая жизнь бесценна. Когда я стану учительницей, буду всем своим ученикам об этом твердить. А то у нас на переменках только и слышишь «убью, убью, голову оторву!» Не убивают, конечно, но как дерутся! То по голове лупят друг друга, то ногами.

– Настенька, как мне хотелось тебя увидеть, – внезапно сменил он тему. – Закрою глаза и представляю, как ты идешь и сумкой помахиваешь. Помнишь, как мы танцевали во Дворце строителей и как ты ногу растерла, а я тебе мазь принес?

– Помню, конечно. – Настя насторожилась. Не дай Бог, начнет сейчас объясняться. Так хорошо разговаривали, и на тебе.

– Твой «Спасатель» и сейчас с нами. Он так нас выручал, – торопливо заговорила она. – Когда мама обгорела на море, он ее просто спас.