Похвала - Сара Кейт Страница 69

Теперь она всхлипывает всерьез у меня на груди. Прежняя ноющая тревога в моем животе превратилась в зияющую, кровоточащую рану, но так лучше.

Выплеснуть чувства. Никаких секретов. И мы пройдем мимо них.

Я поднимаю ее лицо так, чтобы она могла видеть мои глаза.

— Ты же понимаешь, это не потому, что я тебя не хочу. Ты ведь знаешь это, верно?

— Тогда скажи мне, что ты хочешь меня, — кричит она.

— Я хочу тебя. Конечно, я хочу тебя.

Она протягивает руку, отыскивая мои губы для отчаянного поцелуя, и я знаю, что не должен, но целую ее в ответ.

Я думаю, мы установили, что я не принимаю мудрых решений там, где замешана эта девушка, и я не хочу этого делать.

Она обвивает руками мою шею, и я притягиваю ее к себе за бедра, позволяя ей обхватить меня ногами.

Я закончил разговор. Все, что мы установили, — это то, что мы оба не можем получить то, чего хотим, но, по крайней мере, у нас может быть это. В этом доме, где больше никого нет, есть только мы.

Она и я, и эта необъяснимая связь.

Мне повезло иметь что-то подобное хотя бы раз в жизни, так что, если этот краткая, горячая фаза моей жизни — это все, что я получу, то я собираюсь выжать из нее все до последней капли.

Я несу ее к дивану и опускаю на подушки.

— Ты нужен мне, — кричит она, вцепляясь в мою рубашку.

Садясь, я быстро стаскиваю с себя рубашку и занимаюсь своими штанами, срывая их, пока она вылезает из своих. Как только мы обнажаемся, я накрываю ее своим телом, опустошая ртом ее драгоценную, бледную кожу, покусывая и целуя каждый квадратный дюйм. Когда я достигаю вершины ее бедер, она извивается подо мной, постанывая и пощипывая свои соски.

Этого недостаточно. Отрывая свой рот от ее идеальных розовых складочек, я хватаю ее за талию и переворачиваю нас, так что я ложусь, а она сверху. Затем я хватаю ее сзади за шею, притягивая к себе для страстного поцелуя, и шепчу:

— Я хочу, чтобы ты была у меня на лице.

Ее глаза расширяются, и я вижу, что она собирается запротестовать, но я не даю ей шанса. Приподнимая ее за бедра, я располагаю ее лицом к себе и тяну вниз, пока ее киска не оказывается у меня во рту.

Она вскрикивает от восторга, когда мой язык скользит глубоко в нее. И я смотрю на нее снизу вверх, пока она находит свое удовольствие, прижимаясь к моим губам.

Глядя на нее снизу вверх, поглощая ее, чувствуя себя полностью поглощенным ею, я на мгновение задумываюсь, не делает ли это меня монстром. Развращать эту идеальную молодую девушку, делая ее своей и гублю ее, чтобы она никогда не смогла испытывать подобных чувств к другому мужчине.

Но мне все равно. Если я монстр, значит, я монстр. Я могу с этим смириться.

Она сильнее прижимается ко мне, отказываясь от парения и, наконец, перенося свой вес на мой рот. Я жадно посасываю ее клитор, и она вскрикивает, костяшки ее пальцев белеют, когда она вцепляется в диван.

— О Боже мой, Эмерсон. Не останавливайся, не останавливайся, не останавливайся.

Ее позвоночник изгибается внутрь, когда она кончает, ее киска пульсирует у моих губ, а ее бедра сжимаются вокруг моей головы. Я впитываю каждую прекрасную каплю, как будто это последний раз, когда я могу пожирать ее таким образом.

Я отказываюсь в это верить. Даже если нам не суждено быть вместе вечно, я еще не закончил с ней.

Как только ее мышцы расслабляются и она падает, я снова поднимаю ее. Мой член жаждет ее. Принимая сидячее положение на диване, я направляю ее влажную сердцевину к своему члену, наблюдая за ее лицом, когда она скользит вниз по мне.

— Черт возьми, Шарлотта, — стону я, хватая ее за волосы и притягивая ее губы к своим. Она стонет от нашего поцелуя, пробуя себя на вкус у меня на языке.

— Оседлай меня.

Устремив на меня свои завораживающие карие глаза, она держит меня сзади за шею и насаживается на мой член жесткими, глубокими толчками. Она трахает меня так же, как я трахаю ее.

Наблюдая за ней, я понимаю… что люблю ее.

Если это не то, на что похожа любовь, тогда ее не должно быть.

Это не значит, что я могу дать Шарлотте все, чего она хочет, — все, чего хочу я. Это ничуть не облегчает мой выбор, но я чувствую себя свободнее, когда могу признаться в этом самому себе. После двадцати лет ожидания это то, что окончательно разрушило веру в то, что я никогда этого не найду. Никогда не найду свою любовь. Но у меня есть… из-за нее.

И я так сильно хочу сказать ей об этом прямо сейчас, но не могу. Я отказываюсь больше давать этой девушке какие-либо обещания, которые я не могу выполнить. Если я скажу ей, что люблю ее, это только укрепит ее надежду еще больше, а я и так уже сокрушаю ее.

Крепко схватив ее за бедра, я прижимаю ее к себе еще сильнее, и она откидывает голову назад, наполняя комнату восхитительно звучащими стонами экстаза.

— Я хочу кончить в тебя. Я хочу, чтобы ты взял это, — стону я.

— Дай это мне.

Требуется всего два толчка на моем члене, прежде чем я издаю стон облегчения, мой член входит в нее. Она висит у меня на руках, измученная и прекрасная. Поэтому я притягиваю ее тело к своим губам, целуя то место, где колотится ее сердце в груди.

Она задыхается больше обычного, ее сердце колотится от напряжения. На ее спине блестят капельки пота.

— Я была хорошей девочкой? — Шепчет она, ее губы в нескольких дюймах от моих.

Улыбка расползается по моему лицу когда я заключаю ее в объятия.

— Ты всегда была хорошей девочкой.

ПРАВИЛО № 31: НИЧТО ХОРОШЕЕ НЕ ДЛИТСЯ ВЕЧНО

Шарлотта

Когда я слышу его приближающиеся шаги в понедельник утром, меня охватывает чувство спокойствия. В этом звуке что-то есть. Повторяющийся щелк-щелк-щелк вызывает реакцию в моем теле, выброс серотонина, который мгновенно погружает меня в состояние безмятежности. Тревога, в которой я погрязла с тех пор, как проснулась в его объятиях вчера утром, рассеивается, когда я слышу, как он входит в комнату.

Он подходит к тому месту, где