Исповедь блудницы (СИ) - Лоренц Катя Страница 7

— Конечно.

Иду с подносом в кабинет, стучусь.

— Заходите.

Открываю дверь, он не смотрит на меня, читает какие-то документы.

— Мистер Льюис, ваш пирог, — он оторвался от документов, смотрит на меня, пронзает взглядом насквозь. По телу бегут мурашки, щёки горят. Переминаясь с ноги на ногу, крепче сжимаю поднос.

Ему не нравится?

Собственно, почему я должна ему нравиться? Я всего лишь прислуга.

— Ставь поднос, раз принесла. — Доминик убирает документы в сторону. Под его пристальным взглядом иду на ватных ногах. Я кожей чувствую, куда он смотрит. По ногам скользит вверх, останавливается в вырезе формы. Из-за моих трясущихся рук, фарфоровая чашка на подносе побрякивает. Ставлю поднос на стол.

— Ты боишься меня, Адель? — спрашивает хриплым голосом он

— Нет, мистер Льюис.

— Ты вся дрожишь, Адель, — я сама не знаю, что со мной творится, такого раньше не было.

— Здесь прохладно, — вру я.

— Разве? — он приподнимает бровь, встаёт. Возвышается надо мной. Мне хочется убежать от него, скрыться, но я жду, может, ему ещё что-нибудь нужно.

— Адель… — замираю, смотрю в колдовские зелёные глаза, он заворожил меня. Во рту пересохло, облизываю губы.

— Чёрт! — Доминик хватает меня за шею, притягивает к себе, его губы касаются моих, язык проникает в мой рот жёстко, буквально пожирает меня. Второй рукой притягивает за талию.

Его поцелуй другой, меня лихорадит от него, не как с Дэвидом.

Он подчиняет, возвышает, унижает одновременно. В тот самый момент поняла, что я пропала. Меня прежней не существует. Я принадлежу ему.

Я принадлежу ему? От такой мысли стало страшно. Я только обрела свободу от одного тирана — отца. И тут же попала в плен к другому?

Может, я отношусь к тому типу людей-жертв, что на подсознательном уровне ищут себе мучителя?

Доминик не принес бы в мою жизнь ничего хорошего, только неприятности. Я не пара ему, и это последний мужчина, в кого мне следует влюбляться. Я пропаду, погибну.

Отодвигаюсь от него, пытаясь привести дыхание в норму, голова кружится, в теле тягостное томление. Оно чего-то требует. Его.

— Не стоит, сэр.

— Адель, не бойся меня, — он нежно проводит по голове.

— Вы мой работодатель. Давайте всё так и оставим.

Доминик отстраняется, его лицо как неприступная маска: холодная и безразличная. Как он так быстро меняется?

— Я понял тебя, больше это не повторится. Ты можешь идти. И оденься поприличнее, а не то мне трудно будет сдержаться, — на последней фразе, покраснела до кончиков волос.

— Хорошо, сэр, — его не интересуют мои проблемы, что другой формы просто нет.

Неделя в пентхаусе, ад существует.

Я неделю живу здесь. С утра до позднего вечера работаю. Уборка, походы в магазин вместе с охранником. У Маргариты тоже много дел: приготовить, убрать единственную комнату, куда мне вход закрыт.

Любопытство не дает мне покоя. И сегодня я подкараулила, когда она пошла туда, и видела кусочек этой комнаты: ярко-красные стены и запах кожи и цитруса.

Марго пригрозила мне пальцем и закрылась изнутри на замок.

Тяжело вздохнув, пошла убирать последнюю комнату — его.

Захожу внутрь, в ванной ещё влажное, запотевшее стекло, словно он только что вышел. Меня окутывает запах его геля для душа.

Поднимаю с пола его футболку, сброшенную после пробежки. Прижимаю к груди. А он мог быть моим, хоть недолго, я сама всё испортила.

Мои губы до сих пор хранят воспоминания о поцелуе, тело помнит его горячие объятия.

Стоит спуститься с небес, этим грезам не суждено сбыться вновь.

Собираю вещи, иду в спальню. Посередине стоит огромная кровать, чтобы её заправить, приходится залезать с ногами. Стоя на коленях, разглаживаю черное покрывало. Воздух резко потяжелел, чей-то взгляд прожигает меня, оборачиваюсь, встречаюсь с зеленым туманом. Доминик выглядит рассерженным, он оттягивает синий галстук. Быстро слезаю с кровати, складываю руки вместе.

— Извините, сэр, я думала, вы ушли, — не поднимая глаз, говорю ему. Щёки горят.

— Я и ушёл на работу, доехал до офиса, потом вспомнил, что оставил документы здесь.

— Я могу позже зайти.

— Не стоит, Адель, — как он ласково произносит мое имя, дрожь по телу.

Я боюсь смотреть ему в глаза, боюсь потерять контроль над собой.

Он берёт документы с прикроватной тумбочки и уходит, громко хлопнув дверью. Вздрагиваю, он сердится на меня? Неужели Маргарита рассказала, что я хотела попасть в его тайную комнату?

Господи, стыд-то такой! Мне же запрещено, а я… неблагодарная! Доминик столько для меня сделал, а я шпионю за ним.

Заканчиваю уборку, вместе с Кристофером едем за покупками. Он молчаливо носит сумки, каждый день покупаем столько, что роту накормить можно.

Сегодня покупок ещё больше, Доминик планирует вечеринку, значит, Марго не справиться одна, и нужно будет помочь.

К вечеру все готово. В семь приходят официанты.

— Адель, — говорит Марго, — ты должна помогать, разносить блюда. Смотреть, чтобы выпивки и еды хватало.

— Хорошо Марго, я сделаю.

— Ты умничка, Адель. Не представляю, как я раньше справлялась без тебя, — улыбаемся друг другу.

За это короткое время мы сдружились с ней, она мне стала как мама, которую я не помню.

— Будь осторожнее, у Доминика очень плохие друзья. Если они начнут приставать, уходи.

В восемь часов пошли гости, я провожала их к хозяину.

Среди них был один человек, который не понравился мне с первого взгляда. Блондин, с противным, надменным взглядом.

— Какую красоту прячет Доминик. — он прошелся по мне липким взглядом, от которого меня передернуло. Как-будто в грязи извалял.

— Проходите, мистер…

— Кларк, — подсказал он. — Но для тебя, девочка, просто Мэтью, — он надвигается на меня, отступаю. Я была прижата спиной к стеклянной перегородке.

Мэтью поставил одну руку над моей головой, не давая возможности уйти, провёл носом по моей шее снизу вверх.

— Какая вкусная девочка, — шептал мне на ухо.

— Мистер Кларк, пустите меня, — шептала, сквозь слёзы, — вздрогнула, услышав голос хозяина.

— Мэтью. Я жду тебя, а ты достаёшь мою прислугу? — в голосе Доминика было столько злобы.

— Такие, как она, должны быть в койке двадцать четыре часа. Продай её мне? Плачу любые деньги. Она уже в теме?

В смысле, продай?! Растерянно перевожу взгляд с Доминика на Мэтью. О какой теме они говорят?

— Какая милая, трясётся вся, — говорит Мэтью. — Прирожденная саба. С каким бы удовольствием я растянул её и отходил бы…

— Мэтью! — предупреждающе сказал Доминик. — Отпусти Адель, если не хочешь, чтобы мы поссорились.

— Значит, тебя зовут Адель, красотка? — Мистер Кларк убрал руку, шла, опустив голову.

Один только раз посмотрела на Доминика, от его взгляда липкий страх сковал всё тело. Злится на меня, и в этот момент он похож на отца.

— Займись своими обязанностями, — сказал Доминик.

— Да, господин, — его глаза вспыхнули огнём. Сердце бешено колотилось, ноги не слушались.

— Что с тобой? — спросила Марго, когда я вошла в кухню.

— Ничего, — краснея, взяла поднос с напитками и вышла к гостям. Я и сама не знала, что я такого сказала, что Доминик так отреагировал?

Мистер Льюис сидел на диване, на его коленях была шикарная блондинка в платье с блёстками. Рука Доминика сжимала ее коленку, он что-то шептал ей на ухо, она заливисто смеялась.

Ещё недавно эти руки обнимали меня, а сейчас…

Почувствовала себя уродиной рядом с ней.

Она смелая, не боится своих желаний, откровенно одеваются, флиртует. А я… должна прислуживать, вот моё место. Не в руках этого шикарного мужчины.

Иду к ним, сжимаю до белых костяшек поднос, пытаюсь сдержать слёзы.

— Мистер Льюис, — голос всё-таки дрогнул, — не желаете напитки?

— Да, спасибо, Адель, — не смотрит на меня, просто пьёт, а я завороженно смотрю, как движется его кадык.

— Что застыла? — говорит его подружка. — Иди, работай.