Золушка на час - Лина Филимонова Страница 7

Она снова закусила губу. Я сейчас не выдержу и наброшусь на нее!

Нет, нельзя. Она и так смущена, я окончательно напугаю ее и навсегда закрою для себя возможность узнать поближе. Намного ближе…

Лиза положила руки на колени и выпрямилась, будто собиралась встать. Она не смотрела на меня, и я мог беззастенчиво разглядывать ее тонкую хрупкую шейку, острые ключицы, пухлые губы, созданные для поцелуев. И небольшую дерзкую грудь, выпирающую под натянувшейся тканью футболки.

Нет, туда мне лучше не смотреть. Это слишком туманит мой разум.

Она сказала, что хочет пить. И сглотнула.

Знала бы она, какая сильная жажда мучает меня! Я словно путник, который неделю брел по пустыне и наконец нашел оазис с чистым ручьем: вроде бы можно напиться, хочется броситься в воду с головой… Но нельзя. Иначе все исчезнет, как мираж.

Пора брать себя в руки. Больше нельзя оставаться в этой провоцирующей на безумства позе.

Я встал и подал ей руку. Она проигнорировала и поднялась сама.

— Поставлю чайник, — произнес я.

— Наверное, все же лучше воды, — сказала Лиза. — Прохладной.

Принес бутылку из холодильника. Протянул ей.

Она открыла, жадно приникла к горлышку губами. О-о-о! Я еле воздержался и не застонал от острого, чуть не разорвавшего мои джинсы, желания.

Марк вручил мне бутылку воды и завозился с чайником: налил питьевую воду из специального крана, нажал клавишу, открыл шкаф, где выстроились нераспечатанные пачки разного чая.

— Ты какой любишь? Черный, зеленый? Есть белый и улун. Правда, я не помню, как его правильно заваривать.

— Я уже напилась, — сообщила я.

Обернувшись, он как-то странно посмотрел на меня и бутылку в моей руке.

— Вода — это не то. При стрессе полезен горячий сладкий чай.

— Так то при стрессе…

— Хочешь сказать, что для тебя удар током — дело привычное?

— Ага, — отозвалась я. — Регулярно практикую дважды в день.

Он хохотнул.

— Вижу, ты и, правда, приходишь в себя.

— Да. Пришла и собираюсь остаться.

— Тогда можно задать личный вопрос?

— Личный?

Я напряглась. Терпеть не могу личные вопросы. В моей жизни есть странное и трудно объяснимое с точки зрения логики обстоятельство, которым я совершенно не хочу делиться с окружающими.

— Зачем тебе электрошокер?

А, такой вопрос. Уф.

— На всякий случай. — Пожала плечами. — Папа подарил.

— А папа не научил тебя им пользоваться?

— Научил. И все было нормально. До сегодняшнего дня.

— То есть ты била людей током направо и налево, и тебя все устраивало.

— Не совсем. До сегодняшнего дня я им ни разу не пользовалась.

На этот раз его взгляд был испытующим.

— Боялась сюда идти?

Пришлось сознаться. Трудно врать, если тебе задают прямой вопрос и при этом смотрят с явной симпатией.

— Немного, — выдавила я.

— Хотела шибануть меня разрядом, если я опять сниму халат?

— Ага, — кивнула, глядя на него. — По самому больному месту.

Он поморщился.

— Жестоко. Надеюсь, теперь это желание отпало?

— Пока не вижу необходимости.

Марк снова засмеялся. Его так легко рассмешить! Сегодня он необыкновенно милый, и, пожалуй, даже начинает мне нравиться.

Тетя Оля права — таких работодателей еще поискать надо: позаботился обо мне, когда я распласталась на полу по собственной глупости…

— Так что, зеленый? Хотя нет, лучше черный. Он бодрит.

— Ладно, пусть будет черный. Мне все равно.

— Заварю с бергамотом, — сообщил он.

Кипяток полился в заварочный чайник, Марк накрыл его крышкой, достал чашки, поставил их на барную стойку у окна. Мы что, вместе будем чаевничать?

Внезапно вспомнила, что я здесь, вообще-то, не гостья, а горничная, и мое дело — стирать и убирать, а не распивать чаи в обществе работодателя. Тетя Оля меня по этому поводу тщательно проинструктировала: «Марк — человек дружелюбный, держится как будто на равных. Но не надо забывать, что ты на него работаешь! Держи дистанцию». А я совсем забыла о дистанции. И держусь неподобающе. Развалилась на стуле, в то время как тот, на кого я работаю, хлопочет по хозяйству.

Заваривание чая подействовало на меня отрезвляюще. Джинсы больше не разрывались, я мог контролировать взгляд и голос. Надо быть крайне осторожным, действовать аккуратно, чтобы не спугнуть мою сладкую добычу.

И тут она ко мне подошла. Внезапно возникла у левого локтя, я даже вздрогнул от неожиданности.

— Там, наверное, стирка закончилась. Я пойду.

Это что еще за бунт?! Кому я тут готовил чай и ради кого усмиряю свою похоть?

— Да к черту стирку! — вырвалось у меня. — В смысле, она подождет. Садись, пей чай. Я настаиваю.

Лиза поколебалась, но все же плюхнулась на барный стул перед окном. Почему она снова напряглась? Я как-то не так себя веду? Надо расчехлить все свое обаяние, быть милым и простым, чтобы она больше не видела во мне врага. И не передумала на меня работать.

Думаю, у меня получилось. К концу чаепития мы болтали как старые друзья. Лиза за обе щеки уплетала найденные в моих закромах печеньки, а я жалел, что не запасся шоколадками и конфетами. Сам я сладкого не ел, но она, насколько я понял, его обожала и вдохновенно рассказывала о десерте под названием «Анна Павлова», который готова есть на завтрак, обед и ужин. Надо внести его в список покупок, доставляемых мне курьером. Пусть он всегда будет в моем холодильнике, это станет дополнительной приманкой.

Главная приманка, конечно, — я сам. Лиза должна понять, какой я хороший, милый, щедрый и при этом чертовски соблазнительный. Такой, что устоять невозможно!

Когда чай закончился, я задал самый волнующий вопрос:

— Придешь в понедельник?

Она кивнула.

О боги! У меня получилось! Лиза остается на меня работать. Всего на две недели.

За это время