Таммара Уэббер - Легко Страница 7

— Привет, Джеки. — Я не сказала им, что я больше не использовала это имя.

Сначала Эрин говорила мне, что мне просто это кажется, но спустя две недели, она неохотно согласилась и, используя свои знания из класса по психологии, она заключила:

— Люди чувствуют, что нм нужно принять чью-то сторону, когда пары расстаются — это человеческая натура. Но все равно, они трусы. — Я была благодарна за ее поддержку.

Меня не удивило, что почти все приняли сторону Кеннеди. Он все-таки был одним из них. Он был дружелюбен, харизматичен, будущий мировой лидер. Я была милая, симпатичная, но все же немного странная его девушка... После разрыва, для всех, кроме Эрин я стала просто "не греческой" второкурсницей.

Во вторник мы проходили мимо королевской пары кампуса — Кейти - президента Эриного сестринства и Диджея - вице-президента братства Кеннеди.

— Привет, Эрин. Отличный прикид, — сказала Кейти, как будто меня там вообще не было. Диджей кивнул Эрин, приветствуя, окинул меня мимолетным взглядом, но не отметил мое присутствие больше, чем это сделала его девушка.

— Спасибо! — ответила Эрин.

— Придурки, —  затем пробормотала она и взяла меня под локоть.

Когда я переехала в наше общежитие больше года назад, я ужаснулась, обнаружив себя с соседкой, которая оказалась описанием типичного члена сестринства. Эрин уже выбрала себе кровать у окна. Над ее кроватью красовались блестящие сине-золотые помпоны из старшей школы и огромный плакат с именем "ЭРИН" утопающий в золотых блестках. Вокруг громадного плаката висели фотографии лучших дней группы поддержки и танцевальных вечеров с неуклюжими футбольными игроками.

Пока я стояла и пялилась на ее свето-отражающую стену в нашей крохотной комнате, она зашла внутрь.

— О, привет. Ты должно быть Жаклин! Я Эрин!

Слава богу, я не озвучила "да что ты" комментарий, пришедший в тот момент мне в голову.

— Пока тебя не было, я выбрала себе кровать — надеюсь, ты не против! Я почти закончила распаковываться, так что я могу тебе помочь. — Одетая в университетскую футболку, которая была почти такого же медового оттенка, как и ее, собранные сзади, волосы, она схватила самую тяжелую мою сумку и кинула ее на кровать. — Я прикрепила доску для заметок на дверь, чтобы мы могли оставлять друг другу сообщения — вообще-то, это была идея моей мамы, но мне она понравилась, что ты думаешь?

Я моргнула и пробормотала:

— Ага, — когда она раскрыла мою сумку и начала вытаскивать вещи, которые я привезла из дома. Должно быть, произошла какая-то ошибка. Я заполняла длиннющую форму о предпочитаемой соседке и эта девчонка не подходила ни под один, обозначенный мною, критерий. По-сути, я описывала себя: тихий, помешанный на учебе книжный червь, который будет ложиться спать в подобающее время. Не тусовщица, которая будет приводить парад парней в нашу комнату или сделает ее главным местом для пиво-понга.

— Зови меня Джеки, — сказала я.

— Джеки, как мило! По-правде говоря, мне нравится Жаклин. Очень шикарно. Тебе везет. Ты можешь выбрать! Я вот застряла с Эрин. Хорошо, что мне нравится, да? Хорошо, Джеки, где ты хочешь повесить этот постер… кто это?

Я глянула на постер у нее в руках — одной из моих самых любимых певиц, которая также играет на контрабасе.

—  Эсперанса Спалдинг.

 —  Никогда о ней не слышала. Но она миленькая! — Эрин схватила пригоршню кнопок и запрыгнула на мою кровать, чтобы прикрепить постер к стене. — Как насчет тут?

Эрин и я многое прошли за пятнадцать месяцев.

Глава 4

В среду, прибежав на экономику буквально в последнюю минуту, последнее, что я ожидала увидеть, это Кеннеди, облокотившегося на дверной косяк, и обменивающегося телефонными номерами с одной из Зет. Хихикая, после снятия собственной фотографии, она протянула ему его телефон. Он сделал то же самое, улыбаясь ей.

Он никогда больше так мне не улыбнется.

Я даже не подозревала, что замерла на месте, пока один из студентов не задел меня плечом, скидывая по ходу мой тяжелый рюкзак с моего плеча.

— Из'няюсь, — пробурчал он тоном, больше похожим на "свали с дороги", чем "извиняюсь, что задел тебя". 

Когда я наклонилась, чтобы подобрать свой рюкзак, молясь про себя, чтобы Кеннеди и его фанатка не заметили меня, чья-то рука протянулась и подняла рюкзак с пола. Я выпрямилась и уставилась в чистые серо-голубые глаза.

— Знаешь, рыцарство еще живо, — сказал он своим глубоким, спокойным голосом, таким, каким я запомнила его с Субботней ночи и утра Понедельника, в Старбаксе.

— Да?

Он помог мне вернуть рюкзак на плечо.

— Да. Тот чувак, просто идиот. — Он указал на парня, который налетел на меня, но я могла бы поклясться, что на секунду его взгляд упал на моего бывшего, который как раз заходил в аудиторию, смеясь над чем-то с девушкой. На задней части ее оранжевых спортивных брюк красовалась надпись ЗЕТА. — Ты в порядке? — В третий раз этот его вопрос содержал подтекст гораздо глубже, чем его обычная ежедневная версия.

— Да, в порядке. — Что еще я могла, кроме как соврать? — Спасибо. Я повернулась и вошла в аудиторию, заняла свое новое место и провела первые сорок пять минут, фокусируя свое внимание на профессоре Хеллере, доске, и своих собственных записях. Прилежно перерисовывая графики краткосрочного равновесия и совокупного спроса, что было для меня абсолютной тарабарщиной. Мне все же придется умолять Лендона Максфилда о помощи. Моя гордость только заставит меня отстать еще больше.

За несколько минут до конца занятия, я развернулась на сидении, под предлогом достать что-то в своем рюкзаке, и кинула взгляд на парня на последнем ряду. Он смотрел прямо на меня, слегка постукивая черным карандашом по тетради, расслабленным движением его пальцев. Он откинулся на стуле, один локоть отведен за спинку стула и одна нога неумышленно выставлена вперед под стол для равновесия. Пока мы смотрели друг на друга выражение его лица изменилось из непроницаемого в еле заметную, хоть и настороженную, улыбку. Он не отвел взгляд, даже когда я глянула вниз на рюкзак и потом снова на него.

Я резко развернулась, заливаясь краской.

Парни проявляли ко мне знаки внимания за последние три года, но это была парочка коротеньких и точно безответных привязанностей - первый был мой собственный репетитор по контрабасу, а второй — мой партнер по химии — но меня не привлекал никто, кроме Кеннеди. Лекция по экономике превратилась в шуршание на заднем плане, я не мола определить, что конкретно вызвало мою реакцию на этого незнакомца, запоздалое чувство стыда, благодарность за спасение от Бака или просто обычное влечение. Скорее всего, все три.

Когда класс закончился, я засунула тетрадь в свой рюкзак и подавила желание снова посмотреть в его сторону. Я копалась ровно столько, сколько было нужно, чтобы удостовериться, что Кеннеди и его фанатка ушли. Как только я поднялась, чтобы уходить, постоянно сонный парень, сидящий рядом, заговорил.

— Эй, какую проблему мы должны решить за дополнительный балл? Не могу разобрать свои каракули, похоже, что меня сморило, когда он упоминал об этом. — Я кинула взгляд на то место, которое он указал в своих записях, где и правда дальше и дальше было все сложнее что-то разобрать. — Я, кстати, Бенджи.

— О, эм, дай-ка посмотреть… — Я пролистала свои записи в тетради, пока не нашла детали задания в верхней части листа. — Вот оно. Пока он его переписывал, я добавила: — Я Жаклин.

Бенджи был одним из тех парней кого взросление не пощадило. Его лоб был усыпан прыщиками. Его отросшие и завивающиеся волосы могли бы быть лучше подстрижены — умелым стилистом, но что-то мне подсказывало, что он посещал восьми долларовую парикмахерскую с телевизорами, вечно настроенными на ESPN. Принимая во внимание его одутловатый живот, я сомневалась, что он проводил много времени в университетском современном спортзале. Его футболка, растянутая на груди, давала "братьям" какие-то инструкции, которые лучше не произносить вслух. Только каре-зеленые глаза, с миленькими морщинками вокруг от улыбки, спасали его внешний вид.

— Спасибо, Жаклин. Ты спасла мою задницу — мне просто необходимы дополнительные баллы. Увидимся в пятницу. — Он захлопнул свою тетрадь. — Если я случайно не просплю, — добавил он, одаряя меня искренней улыбкой.

Я ответила улыбкой и начала продвигаться по ряду к выходу.

— Без проблем.

Может я все же могла завести себе друзей вне круга Кеннеди. Это взаимодействие, вместе с тем, что все наши друзья приняли сторону Кеннеди после разрыва, помогло мне осознать, насколько зависима я была от него. Я была немного шокирована. Почему это никогда раньше не приходило мне в голову? Потому, что я думала, будто мы с Кеннеди никогда не расстанемся?