Барбара Брэдфорд - Быть лучшей Страница 7

При всех успехах, уме и даже самоуверенности в Поле сохранилось нечто беззащитно-детское, и это трогало его до самого сердца. Ему всегда хотелось сделать ей что-то приятное. Часто ради этого ему приходилось ломать собственные планы, как, например, недавно, в Нью-Йорке. Хоть бы скорее она кончила этот затянувшийся разговор, подумал он. Майклу не терпелось поделиться новостями.

Стоило ему подумать об этом, как Пола положила трубку и виновато пожала плечами.

– Извини. – Откинувшись в кресле, она весело заговорила. – Я так рада видеть тебя, Майкл. А в Нью-Йорке как все прошло?

– Потрясающе. Бесподобно. Только я света белого не видел. Дела разворачиваются вовсю, и работы было по горло. Впрочем, немного отдохнуть мне удалось. Даже выбрался пару раз к Хэмптонам на уик-энд. – Майкл придвинулся к столу. – Слушай…

– Да? – Пола пристально посмотрела на Майкла, встревоженная его тоном.

– Похоже, я нашел… то самое, что ты все время искала в Штатах.

Пола вспыхнула и вся подалась вперед. Видно было, как она взволнована.

– Частная собственность или государственная?

– Частная.

– Продается?

– А разве есть что-нибудь, что не продается – за определенную цену, разумеется? – В глазах Майкла мелькнула лукавая искорка.

– Ради Бога, не мучай ты меня, – взмолилась Пола. – Скажи толком – продажа объявлена?

– Нет. Но какое это имеет значение в наше время, когда все переходит из рук в руки? Можно поговорить с хозяевами, ведь ничего не будет стоить.

– Как называется компания? Где она? Большая?

– Эй, не гони так, – усмехнулся Майкл. – Давай по порядку. Компания называется «Пил и Дун». Это на Среднем Западе. Компания небольшая, всего семь магазинов, в пригородах. В Иллинойсе и Огайо. Но это старая компания. Она была основана в двадцатые годы двумя шотландцами, которые осели в Америке. Сначала они имели дело только с шотландским импортом. Шерсть, пледы, шотландки, кашемировые изделия и прочее в этом роде. В сороковые-пятидесятые они расширили ассортимент. Но дела у них вроде идут туго, похоже, трудности с руководством. В финансовом-то отношении они стоят хорошо. Во всяком случае у меня такое сложилось впечатление.

– А как ты узнал про «Пил и Дун»?

– От одного приятеля-юриста. Он работает в юридической конторе на Уолл-стрит. Я сказал ему, что мне надо, и его знакомый из Чикаго назвал эту компанию. Говорит, что они созрели для продажи.

Пола кивнула.

– У кого контрольный пакет акций?

– У наследников: мистера Пила и мистера Дуна.

– Нет никаких оснований считать, что они продадут компанию, Майкл.

– Верно. Но, как известно, акционеры частенько не знают, что на самом деле хотят продать акции, до тех пор, пока к ним не найден верный подход.

– Согласна. Надо подумать хорошенько.

– Еще как надо. И хотя дело небольшое, тебе оно может подойти.

– Жаль, что магазины в пригородах, – задумчиво произнесла Пола. – Я бы предпочла большие города, вроде Чикаго или Кливленда.

Майкл внимательно посмотрел на нее.

– Послушай, с твоим чутьем и опытом ты придашь любому магазину в любом месте свой стиль. Ты сама отлично это знаешь. К тому же, что плохого в пригородах? Там тоже можно заработать кучу денег.

– Да-да, ты совершенно прав, – быстро проговорила Пола, сообразив вдруг, что может показаться неблагодарной. А ведь он так хотел быть ей полезным. – Скажи, пожалуйста, Майкл, а можно разузнать о них побольше?

– Я позвоню сегодня попозже своему приятелю в Нью-Йорк и попрошу его заняться этим делом.

– А он знает, что ты для меня стараешься?

– Нет, но если хочешь, скажу.

– Лучше не надо, – резко отказалась Пола. – По крайней мере пока, если ты не возражаешь. Пусть лучше никто не знает. Стоит назвать мое имя, и они заломят цену. То есть если вообще дело дойдет до цены.

– Ясно. Оставим пока Харви в неведении.

– Договорились… и спасибо тебе большое, Майкл, за хлопоты. – Пола мягко улыбнулась. – Право, я очень тебе признательна.

– Для тебя я готов на все. – В глазах Майкла светилось подлинное чувство. Внезапно он посмотрел на часы и решительно поднялся. – Эй, да мы опаздываем. Пошли-ка. С нами напросился пообедать мой старик. Надеюсь, ты не против?

– Ну разумеется, нет. Ты же знаешь, я обожаю дядю Ронни.

– Уверяю тебя, это взаимно. – Майкл лукаво посмотрел на Полу – Старик прямо без ума от тебя. Ему кажется, что ты само солнце.

Пола взяла сумочку и двинулась к двери.

– Ну что ж, пошли. Неловко заставлять ждать.

Майкл взял ее под руку и вывел из кабинета. Пока они спускались в лифте, он думал об отце и Поле. В последние годы у них установились особые отношения. Старик относился к ней, как к любимой дочери, а она, похоже, по-настоящему уважала его. Она глядела на него так, будто он умнее всех на свете, что, впрочем, было чистой правдой.

Отец стал для нее чем-то вроде ребе, внезапно подумал Майкл. А еще он заменил ей бабушку. Не удивительно, что некоторые находят эту дружбу немного странной и даже завидуют. Ну, а он этому только рад. Пола заполнила пустоту, образовавшуюся в жизни отца, а он – в ее жизни.

Глава 3

Сэр Рональд Каллински, председатель правления «Каллински индастриз», медленно пересекал широкий мраморный холл здания компании. Это был высокий, статный, внушительного вида мужчина с суровым лицом и черными, с сильной проседью вьющимися волосами. Глаза он унаследовал от своего отца Дэвида и бабушки Янессы Каллински. Они были васильково-синие и необычайно яркие на смуглом фоне лица.

Сэр Рональд был известен как человек, способный сохранять спокойствие в любых обстоятельствах. Одетый по последней моде, он всегда выглядел элегантно. В это утро на нем была пепельно-серая тройка, безукоризненно отутюженная белая рубашка, жемчужно-серый шелковый галстук. Хотя ему было под семьдесят, на здоровье сэр Рональд не жаловался, а неуемная энергия позволяла ему казаться гораздо моложе своих лет.

Сэр Рональд кивнул знакомым, узнавшим его, и остановился в центре холла полюбоваться скульптурой Генри Мура, которую он заказал великому мастеру, оказавшемуся, как и он, йоркширцем по рождению и воспитанию. Своими английскими корнями сэр Рональд гордился ничуть не меньше, чем еврейской кровью.

Постояв немного перед внушительной фигурой, изваянной из бронзы, он проследовал далее и через вращающуюся дверь вышел на улицу, но, не сделав и двух шагов, внезапно остановился и вытер обильно выступивший пот. Он и не подозревал, что сегодня так жарко.

Сэр Рональд совершенно не переносил жары. Наверху, в своих роскошных служебных апартаментах, которые занимали верхний этаж дома, носившего его имя, всегда царила стужа. Кондиционеры работали на полную мощность, а шторы никогда не открывались. Те, кто работал с ним, называли эту часть дома Антарктикой. Дорис, служившая у сэра Рональда секретаршей уже двенадцать лет, привыкла к этим холодам, да и остальные по прошествии года или двух переставали жаловаться. Они просто обзаводились толстыми свитерами. Даже зимой сэр Рональд поддерживал в офисе и многочисленных своих домах настолько низкую температуру, насколько ее могли выносить без лишних протестов служащие, члены семейства и друзья.