Джина Уилкинс - Обворожительная Эмили Страница 7

— Простите, простите. — Уэйд примирительно поднял руку. — Я знаю, все это довольно неприятно…

— Да, немного, — зло пробормотала Эмили.

— Но, — продолжил Уэйд, с упреком посмотрев на нес, — я поговорил с мистером Дженингсом и попросил его не разглашать обвинения без дальнейших доказательств. Я напомнил ему, что у вас есть право подать на него в суд за клевету. Особенно если в конце концов окажется, что деньги украла его бывшая секретарша. Думаю, он принял мое предупреждение к сведению.

Эмили так долго смотрела на Уэйда, что тот вдруг почувствовал себя неловко.

— Вы правда считаете, что я не имею к этому никакого отношения?

Уэйд постарался ответить как можно осторожнее:

— Прежде чем делать какие-то выводы, я должен разобраться во всем. Но если вам от этого станет легче, то я считаю, что вы не подходите на роль подозреваемой.

— Тогда зачем вы пришли ко мне? Потому что мне захотелось снова увидеть тебя. Эта мысль так четко вспыхнула в мозгу Уэйда, что он уже засомневался, не высказал ли ее вслух.

Шериф откашлялся.

— Я хотел проверить кое-какие предположения.

— А вы всегда полагаетесь на интуицию, шериф Дэвенпорт?

— Это всего лишь один из моих методов, — ответил он, слегка улыбнувшись.

— Ну что ж, я рада, что на этот раз ваша интуиция говорит в мою пользу.

Леди, вы даже представить себе не можете, насколько в вашу! — пронеслось в голове Уэйда.

Эмили успела заметить, что начальник полиции совсем не торопится покидать ее гостиную. Он спокойно сидел на диване, попивая чай и пробуя печенье, словно у него уйма времени.

— Отличное печенье, — сказал он, одобрительно кивая головой.

Упитанный пудель жадными глазами смотрел на Уэйда, а потом заскулил.

— Ты не получишь печенья, Оливер, — строго сказала Эмили. — Ты и так слишком толстый.

— Давно у вас эта собака? — с любопытством спросил Уэйд, глядя то на пса, то на Эмили.

— Около трех часов, — ответила Эмили. — Я присматриваю за ним. Уэйд рассмеялся.

— Ну тогда все понятно. Я никак не мог представить вас с этим псом. Он совершенно вам не подходит.

— Оливера избаловали, — согласилась Эмили. — Вообще я очень люблю собак, но, как и дети, они могут стать испорченными, если им все позволять.

Уэйд проглотил печенье, потом заговорил снова:

— Вы любите детей?

— Да. У моей двоюродной сестры Саванны близнецы, а у брата Тревора милый двухлетний мальчик. Я обожаю их и стараюсь видеться с ними как можно чаще.

Уэйд внимательно разглядывал гостиную, примечая каждую деталь. Эмили вдруг снова овладело странное, тревожное чувство при мысли о том, что он будет жить в се доме.

— Отличное место, чтобы растить детей, пробормотал он.

Эмили кивнула в ответ.

— Мы с сестрами любили играть в нашем лесу, когда были маленькими.

— Сколько лет этому дому? — спросил Уэйд.

— Почти сорок. Отец построил его, когда женился в первый раз. Лицо Уэйда помрачнело.

— Вы говорили, отец умер недавно? Эмили увидела симпатию в его глазах и решила быть откровенной.

— Да, умер в мае. Он очень долго болел и в последние годы жизни уже ни с кем не разговаривал и никого не узнавал. Смерть принесла ему облегчение.

И тут Эмили подумала, что рассказала о своей семье этому человеку более чем достаточно. Сейчас было бы неплохо поменяться ролями.

— Так вы хотите купить дом? — спросила она. — Значит, вам нравится в Хонории?

— Очень, — ответил он с улыбкой. — Последнее время я был ужасно занят, перейдя на новую работу, но люди здесь такие милые, по-соседски отзывчивые в большинстве своем.

— А где вы жили до того, как переехали сюда?

— Я работал в отделе по расследованию преступлений в Атланте.

Атланта. Большой, шумный город по сравнению с маленькой и сонной Хонорией.

— Наш городок показался вам, наверное, ужасно скучным. Тут вы и за год не увидите столько преступлений, как за неделю там.

— Надеюсь, — поспешил согласиться он. — Я вырос в маленьком городке в Алабаме, очень похожем на этот. Когда начал искать новое место в прошлом году, именно такой город и мечтал найти. Я могу спокойно делать свою работу и к тому же уделять больше времени сыну.

— Сколько ему?

— Восемь. С половиной, как он всегда уточняет.

— Он ваш единственный сын?

— Да, и самый лучший, — ответил Уэйд с гордой отцовской улыбкой. Эмили тоже улыбнулась.

— Не сомневаюсь.

Оливер чихнул и потер нос лапой.

— Похоже, у него начинается простуда, — заметил Уэйд.

Эмили запаниковала.

— Если он заболеет… или еще хуже… пока Марта и Артур Годвин в отпуске… — Она передернула плечами, боясь даже думать об этом.

— Так это собака Годвинов? — спросил Уэйд.

Эмили кивнула.

Уэйд едва сдерживал улыбку, а потом вдруг звучно расхохотался.

— Вот теперь все сходится, — сказал он. — Неудивительно, что вы оказались с этим псом. Кто же сможет отказать Марте Годвин?

— Догадываюсь, эту жительницу Хонории вы уже знаете достаточно хорошо.

— Это уж точно. Она бывает в моем кабинете чуть ли не каждый день. Думаю, в другие дни она сидит в кабинете майора.

— Марта любит всегда быть в курсе дел, сказала Эмили, улыбнувшись.

Уэйд взглянул на часы и, как показалось Эмили, с неохотой проговорил:

— Думаю, мне пора идти. У вас, наверное, еще много дел.

Дел у Эмили не было, но она не считала нужным говорить ему об этом.

— Вы будете держать меня в курсе всего происходящего, шериф Дэвенпорт? Уэйд кивнул.

— Конечно. Постарайтесь не думать об этом. Но… вам лучше не покидать город, пока все не уладится.

Эти слова больно кольнули ее, хотя Дэвенпорт и старался говорить деликатно. Она уже воспринимала его как дружелюбного гостя и забыла, что все еще является подозреваемой в краже. И этот приказ не покидать город… она снова почувствовала себя загнанной в ловушку.

Эмили проводила Уэйда до двери. Он некоторое время постоял на крыльце, и девушка поняла, что он все еще осматривает дом. Эмили не знала, как реагировать. Но разве не этого она хотела, напомнила она себе. Хотела уже давно, много-много лет. Глубоко засевшая ностальгия и досада на Дэвенпорта едва не вынудили Эмили сказать ему, чтобы он прекратил разглядывать ее дом.

— Вы не против, если мы с агентом приедем? — спросил он с той самой ленивой улыбкой, которая вызывала у Эмили внутренний трепет и почему-то волновала ее.

— Нет-нет, конечно же. — Протянув ему руку, Эмили сказала:

— До свидания, шериф Дэвенпорт.

Он взял ее холодную руку в свою, теплую и сильную. И она почувствовала, как ее колени задрожали в ответ на это прикосновение. Трудно представить, что она почувствовала бы, если бы этот человек поцеловал ее… О чем она только думает? Целоваться с шерифом, семейным человеком — этого никогда не будет. Она поскорее выдернула свою руку.