Диана Блейн - Неторопливая игра Страница 7

 Как далеко в прошлом осталось это время! Каки­ми давними казались теперь короткие тайные свида­ния в лесу и первые редкие поцелуи, ради которых наивная юная Кина пришла в квартиру, принадле­жавшую одному из друзей Джеймса. Высокий, тем­новолосый, с ярко-голубыми глазами и густыми черными ресницами, Джеймс Харрис был баловнем судьбы, подающим надежды молодым юристом. Кина понимала, что влюбиться в него было катастрофой, но сердце не слушалось доводов разума. Вскоре Кина уже не обращала внимания ни на одного молодого человека, кроме Джеймса, - даже на обожавшего ее Ларри Харриса.

 Если бы только она понимала тогда, что Джеймс вовсе не собирается жениться на ней! Но Кина была слишком ослеплена собственными чувствами, чтобы понять причину того, что Джеймс хранит свои отно­шения с ней в тайне. Он никогда не заходил к ней в гости, никогда не заезжал за ней домой, если они собирались на прогулку, и старался держаться в сто­роне от людных мест, когда они был вдвоем. Они проводили долгие часы в его машине, припаркованный в переулке, который облюбовали для себя местные влюбленные парочки. Объятиями и робкими ласками дело ограничивалось до той ночи, когда поцелуи Джеймса внезапно стали более долгими и страстными, чем обычно. Вот тогда-то он и предложил Кине заглянуть на квартиру одного из его друзей, перекусить там, а затем отправится дальше. Оба отлично понимали, зачем идут к этому другу. Кина прекрасно отдавала себе отчет в том, что не внезапный голод тому причиной. Но она была так молода и наивна, так поглощена своей первой любовью, что доверилась Джеймсу безоглядно. 

 Кина предвкушала огненную страсть и нежность наподобие тех, о которых она взахлеб читала в пол­ных романтики книгах о любви. Но Джеймс, несмот­ря на всю свою опытность, был, по всей видимости, озабочен только собственным

удовлетворением. Он не потрудился приручить и расслабить ее юное тело и взял ее быстро и грубо. 

 - Одевайся скорее! - минуту спустя сказал он разочарованной и сгорающей от стыда девушке. 

 Он даже не глядел в ее сторону, пока она собирала одежду. 

 - Поторопись! - бросил он через плечо. - Джек может вернуться в любую минуту. Он разрешил мне попользоваться его квартирой всего час.

Кина стала поспешно одеваться. Из глаз ее брыз­нули слезы. Все тело болело, как избитое. Кина на­деялась услышать хотя бы одно ласковое слово, но так и не дождалась этого. Она вышла следом за сво­им любовником из квартиры, и они направились к автомобилю, который Джеймс со свойственной ему осторожностью припарковал в темном переулке, где никто не смог бы его увидеть.

 - Извини, что пришлось поторопиться, - сказал он наконец, криво усмехнувшись. - В следующий раз будет лучше. Я подышу более спокойное местечко.

 - Следующего раза не будет! - воскликнула Кина дрожащим от обиды голосом.

 – А чего ты ожидала? Розовых лепестков и фей­ерверков? - взорвался Джеймс. - Мне казалось, я тебе нравлюсь.

 - Да, ты мне нравился, - всхлипнула она.

 - Меня не волнуют твои капризы, Кина. В мире много девушек, готовых на все. - И с этими словами Джеймс захлопнул дверцу машины и уехал, бросив ее одну на обочине.

 Следующие несколько недель Кина тряслась от страха и успокоилась лишь тогда, когда поняла, что не забеременела. Но самое ужасное, что ее любовь к Джеймсу не прошла. Кина ждала его, вздрагивала от каждого телефонного звонка. Но Джеймс даже не попытался снова встретиться с ней. В отчаянии Кина приняла приглашение ею брата Ларри на вечеринку в дом Харрисов, надеясь, что Джеймс хотя бы бросит на нее взгляд, поддаст какой-то знак, означающий, что между ними еще не все кончено. Ведь это же была совсем пустяковая ссора! В конце концов, Джеймс говорил ей прежде о женитьбе, о помолвке… Возможно, он просто дал ей время все обдумать. Конечно же! Именно поэтому он и не звонил! И все эти слухи насчет Джеймса и Черри - просто дурацкие сплетни. Что с того, что Черри - дочь влиятельного местного адвоката и соблазнительная блондинка? Ведь на самом деле Джеймс любит вовсе не ее, а Кину! И Кина приняла приглашение Ларри, задаваясь вопросами, знает ли он, какие чувства она питает к его брату и чем объясняется та странная жалость, которую она так часто читает в его глазах. Впоследствии, вспоми­ная этот вечер, она также раздумывала: нарочно ли Ларри дождался, пока она подойдет поближе, чтобы завязать разговор с Джеймсом?

 Кина была в сшитом собственными руками платье из белого крепа. Материал для него она купила на деньги, которые заработала, стоя у кассы ба кал с ино­го магазина. Уже тогда проявился ее талант модель­ера: платье произвело настоящую сенсацию среди девушек. Но когда Кина вошла в зал под руку с Лар­ри, Джеймс удостоил ее лишь коротким взглядом ис­подлобья. Он не пригласил ее на танец и даже не поздоровался с ней. Родители братьев Харрисов тоже не баловали ее своим вниманием, разве что пару раз прохладно улыбнулись и сухо кивнули.

 Стоя в нескольких футах от братьев, она вдруг услышала, как Ларри говорит Джеймсу:

 - Кина сегодня просто восхитительна! 

 - Я что-то не заметил, - бросил в ответ Джеймс. - И вообще, какого дьявола ты ее сюда пригласил? Ма­тушка, конечно, может разыгрывать на публике леди Щедрость, но вряд ли ей на самом деле нравится, что ее сын флиртует с девушками не своего круга, - добавил он с резким смешком. - В конце концов ее отец - всего лишь один из наших рабочих Он даже не администратор.

 - Но он очень симпатичный, - вступился Ларри.

 - О Боже! Может, это и так, но он зануден, как ноябрьский дождь... и его костлявая дочка не лучше. Непроходимая тупица. Ее ничего не стоит обвести вокруг пальца. К тому же заниматься с ней любовью — все равно, что спать с мужиком. Честное слово!

 Кина даже на расстоянии почувствовала, как по­трясли Ларри слова брата.

 - Заниматься любовью?! — выдохнул он.

 Кина не стала дожидаться продолжения разгово­ра. С глазами, полными слез, и с текущей по блед­ным щекам косметикой она бросилась вон. И с тех пор в ее душе воцарился холод. Впрочем, до некото­рой степени Кина была обязана этому случаю свои­ми дальнейшими успехами: ненависть к Джеймсу Харрису и жажда мести помогли ей выстоять в те тя­желые времена, когда она еще не завоевала свое мес­то под солнцем. С той ужасной ночи все ее желания свелись к одному: стать чем-то большим, чем дочь простого рабочего. И она этого добилась.

 В дверь осторожно постучали - и тут же, словно маленький черноволосый смерч, ворвалась Мэнди, блестя темными глазами.

 - Я принесла вам кофе, - сообщила она, ставя поднос на кофейный столик. На тарелке громозди­лась соблазнительная груда пончиков. - Вы должны поесть.