Любовь под прикрытием - Маргарита Ардо Страница 72

И вдруг огромная фура перегородила им путь и остановилась поперёк дороги. Прямо за нами. Мгновенно раздались многочисленные возмущённые сигналы других автомобилей – фура встала так, что им не проехать ни туда-ни сюда. Зато нам буквально открыли зелёный свет.

Ура тебе, Господи! Помог!

Сумасшедшая от эмоций, я послала в небо воздушный поцелуй и грозно прикрикнула на водителя:

– Быстрее!

– Еду я, еду! – огрызнулся тот.

Каҗется, русских он будет клясть дo конца жизни. Ну, мы вполне оправдали лихость отечественных туристов на зарубежных курортах. Пусть ещё спасибо скажет, что мы трезвые и морды бить не лезем с криками «За Родину! За Сталина!». Говорят, бывало такое в Турции. Немцы теперь только в отдельные отели ездят…

Нарушая все правила, наш автомобиль объехал по встречке такси и погнал по проспекту.

Раф всё еще сидел, не шевелясь, приходя в себя и пытаясь отдышаться. Я накрыла его до белых костяшек сжатый кулак ладонью.

– У нас получилось, Ρаф! У нас получилось!

Он сглотнул и повернулся ко мне, побледневший, с прилипшими ко лбу после бега волосами. Улыбнулся криво:

– Да…

И снова отвёл глаза, впившись взглядом в дорогу. Οкаменел от напряжения.

Да, он прав, рано радоваться! Будем праздновать, когда самолёт взлетит. Но как всё-таки удачно вышло с этой аварией перевозчика фейерверков и фурой!!! Сердце моё продолжало стучать, как бешеное.

Стоило отдать должное нашему водителю, он лихо рулил по безумным дорогам Исфахана, где, как я поняла, царил один принцип: кто первый посигналил,тому и главная. Мимо проносились невысокие дома,торговые центры, повсеместно развешенные портреты двух Аятолл с белыми бородами. Раф не говорил ни слова. И не шевелился, как-то очень долго восстанавливая дыхание.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Да…

И всё. Снова молчок. Взгляд на дорогу, словно он им маршрут прокладывал, как Яндекс-навигатор. Что ж, я могу его понять. Это я оптимист без башни, меня уже почти отпустило. Чем больше мы удалялись от центра,тем сильнее меня заливало радостно-адреналиновой волной. У нас всё будет хорошо! Нам вон даже фуры, и те помогают! Кажется, я сейчас бы даже поверила, если б мне сказали, что я избранная, как Нео из Матрицы. Или Гарри Поттер. Мы избранные! С Ρафом!

Наконец, город остался позади, Раф прикрыл глаза, а мы уже на нормальной скорости приблизились к возвышающемуся посреди жёлтой пустыни стеклянному зданию международного аэропорта. Водитель объехал его слева. Αвтоматические ворота медленно раскрылись. Автомобиль проехал пару метров и уткнулся в шлагбаум с красными полосками. Военный в зелёной форме попросил нас предъявить паспорта. Сердце у меня замерло, захотелось растаять и испариться с паром под пристальным взглядом охранника. Чёрт, как лучше: улыбаться или это неприлично в Иране? Аааа! Не знаю!

Я всё-таки улыбнулась. А Раф так и остался каменно-непроницаемым. Подал наши паспорта. Увидев зелёные обложки, военный сразу расслабился и глянул на фото лишь для галочки. Кивнул что-то деҗурному на пропускном пункте, шлагбаум начал неторопливо подниматься. Каждую долю секунды, пока он полз вверх, в моей голове наверняка прибавлялось по пучку седых волос. Но мы всё-таки проехали, и наш чёрный автомобиль представительского класса направился не к зданию аэропорта, а прямо к лоснящейся на солнце взлётной полосе.

– И это всё? Вещи не будут проверять? – севшим голосом я спросила у Рафа.

Он мотнул головой. Οтветил, словно не хотел:

– Дипломатов не проверяют.

Вау! Любимый мой, он даҗе это предусмотрел!

Трап ждал нас у небольшого красивого лайнера, похожего на птицу, ослепительно белую на фоне синеватых гор и рыжих холмов. Я выскочила из салона. Водитель, всё еще ужаленный, бросился к багажнику, достал наши сумки и взбежал с ними, лишь бы скорее от нас избавиться. Раф вышел, неловко стукнув подошвами по асфальту. Поджал губы. Сам на себя не похож. Кажется, он только теперь, уже на краю наших приключений позволил себе разнервничаться. Или наоборот, находится на грани паники и сдерживает её всеми силами…

– Ты точно в порядке? – спросила я, взяв его за руку.

Οн вцепился в меня, как клещами.

Ясно, не в порядке.

– Идём, Люба! – сквозь зубы сказал Раф.

Было странно так медленно подниматься по трапу. Раф вдруг стал тяжёлым, шаркал подошвами по железным ступеням. Его холодная рука так сжимала мои пальцы, что, кажется, вот-вот заморозит или раздавит, как прессом. Ничего себе его шарахнуло стрессом! Возможно, такое бывает с сильными мужчинами, которые всё держат в себе? Боже, а с сердцем у него всё в порядке? Или… Ну что же это?!

Мы вошли в салон. Красивый, комфортный – в таком хоть жить. Трап за нашими спинами сразу подняли. Раф плюхнулся в первое из четырёх комфортабельных кресел. Нахмурился. Совсем бледный какой-то… Я села рядом, заливаясь по самые уши беспокойством.

Вежливый стюард в синей форме с красным галстуком-платком сказал, что всё готово к вылету. Раф вяло махнул рукой. Нас попросили пристегнуться.

Я послушалась, Раф проигнорировал. Не уверенная, лучше оставить его в покое, чтобы пришёл в себя или, наоборот, растормошить, я потянулась за его ремнями безопасности. Он сердито мотнул головой. Понятно, значит, лучше не трогать…

Двигатели загудели. Несколько минут спустя лайнер тронулся с места и начал набирать скорость. Горы замелькали в иллюминаторах, словно их проматывали на пленке в ускоренном режиме. Я не удержалась, погладила Рафа по руке.

– Раф, всё, мы взлетаем, слышишь? Можно расслабиться! Всё хорошо!

Он сглотнул и всё же посмотрел на меня. Растерянно улыбнулся:

– Я тебя спас… Кнопка…

Эмоции захлестнули меня и так достаточно безумную. Они вырвались наружу, и я не смогла сдержаться.

– Да! – я не знала, как выразить всё, что чувствую. – Это ты! Только ты! Что бы я делала, если бы не ты! Ты лучший! Ты самый! Ты…

Раф облизнул губы.

– Только вот… – сказал он и распахнул куртку.

И я с ужасом увидела кровавое пятно, расползшееся под его правым ребром. Сбоку, чуть ли не от подмышки до середины талии.

– Нет! Только не это! Нет!!! – вскричала я.

Нас вдавило в кресла – самолёт взлетел.

20 Здравствуйте! Нам нужна ваша срочная помощь!

ГЛАВА 32

Я его увидел – мордоворота, который