Ты мне не нужна - Анна Криницинская Страница 74

– Зачем? – вмешался Влад, не дав Венере ответить. Он, кажется, подслушивал тихий женский разговор. – Мы уже всё решили, так что успокойся и ни за что не переживай.

Венера молча кивнула. Олеся посмотрела на подругу внимательнее. Было странно, что соседка сегодня такая не многословная, а как вышли на улицу, стала еще и хмурая. Неужели успела с кем-то поругаться? С Артемом? Она могла, учитывая ее вспыльчивый характер и то, сколько она знает о его поступках.

– Венера, что-то не так? – теперь уже Олеся стала напряженной.

– Все отлично, – улыбнулась соседка. – Парни, правда, уже обо всем позаботились. Организовали небольшой праздник.

– Парни? Это кто?

– Я в основном, – снова ответил Влад. – Не стоит благодарности.

И опять все подозрительно замолчали.

– Вы что-то скрываете, – нахмурилась Олеся.

– Конечно, скрываем. Праздник должен стать сюрпризом, а тебе всё возьми и расскажи. Перестань задавать лишние вопросы и наберись терпения, скоро сама все увидишь, – отшутился Влад.

Олеся недоверчиво глянула на Венеру, ища в ее глазах подтверждение слов Влада.

– Да, сюрприз отличный, – сказала подруга без особого энтузиазма. – Оригинальный.

Леся так и не смогла понять, что ей не нравилось в этом странном заговоре против нее. Что там бы парни не задумали за ее спиной, Венера как будто это не одобряла.

Если спросить саму Олесю, она тоже была не в восторге от этой затеи с праздником. Может всё дело в том, что молодой маме был нужен отдых от врачей и больничного режима, а вместо этого она вынуждена идти на непонятное мероприятие? Нет, вариант с кафе Олесе нравился куда больше. Всей компанией уселись бы за столик, заказали напитки и пирожные, и в скором времени разошлись, ведь Олесе хотелось немного спокойствия и тишины. Да и если смотреть трезво, у нее не было времени на гулянья, нужно было думать, где остановиться с Евой. Если к вечеру переехать не получится, стоило переговорить с Лидией Степановной, и попроситься остаться еще на одну ночь.

Парк, через который все уходили с территории роддома резко закончился длинной стоянкой за кованым ограждением.

– Ты кстати едешь с Артемом, – сообщил Влад, когда они вышли на парковку.

– Почему? – остановилась Олеся. Запаниковала. – Я хочу с вами. Мы уместимся, нам с Евой не надо много места.

– Со мной нельзя, – ответил спокойно Влад. – Детей положено возить в автокресле, а оно стоит в машине Артема.

–Автокресло? Я про него даже не подумала… – оправдалась девушка. Но и сдаваться не собиралась. – А можно это кресло переставить к тебе в машину?

– Так, Велюхина, – притворно грозно начал Влад, – иди уже куда сказали. Никто это кресло второй раз устанавливать не будет. Первый то раз больше получаса провозились, пока разобрались что и куда.

Олеся хмуро закусила губу. Может тогда с собой Венеру позвать? Хотя не стоит, вдруг подруга как раз из-за Артема напряжена. Недолюбливает она его. Зря Олеся вообще о нем рассказывала, не стоило больше никого посвящать в те неприятные события.

Леся больше не стала искать варианты. Убедила себя, что ничего страшного не случится, если поедет в машине Артема. Все равно избегать его компании вечно не получится. Рано или поздно они должны встретиться лицом к лицу.

Сдавшись, Олеся пошла к агрессивному внедорожнику. Эту машину она знала хорошо: когда-то ждала ее приезда с нетерпением. А теперь боялась. Воспоминания, связанные с ней не приносили радости, а думать о прошлом девушка не хотела.

У дверей стоял Артем, опершись спиной о кузов. Он смотрел на Олесю, и, кажется, ждал, что девушка в любой момент развернется и убежит, отказавшись ехать с ним в одной машине. Он не догадывался, насколько Олеся была близка к этому. Но однажды дав обещание быть сильной ради дочери, старалась его не нарушать.

Подойдя к авто, она заговорила совершенно спокойно, хоть и мысль, что они с Артемом остались наедине, щекотала нервы.

– Влад сказал, Еву можно перевозить только на твоей машине, – начала она нескладный разговор.

– Да, – кивнул парень. Сейчас он смотрел на Олесю по-другому, нежели в роддоме. Былая решимость пошатнулась, сменяясь, легкой неуверенностью во взгляде. Олеся догадалась, в чем дело – Артем так ни разу и не взглянул на дочь. На выписке Еву сперва держала медсестра, потом Влад, вокруг которого ходил скрипевший зубами Денис. Потом снова Олеся. И за это время Артем девочку так и не увидел. А сейчас, когда была возможность, кажется, боялся открыто посмотреть на ребенка. Олеся не могла найти этому объяснение. Это нежелание?

Артем открыл дверь и показал куда положить Еву, и Олеся, сразу уложив спящую дочку в автолюльку, стала ее пристегивать. Но явно делала что-то не так.

– Давай помогу, – предложил Артем и Олеся без раздумий уступила место у задней двери.

Парень не рассчитывал, что девушка согласится так быстро, и даже на мгновенье растерялся. А потом пошел к сиденью медленно и неуверенно. У самой двери и вовсе затормозил и зачем-то положил руки на крышу машины, посмотрев поверх нее вдаль. На мгновенье прикрыл глаза.

Спустя несколько затянувшихся секунд Артем выдохнул и неторопливо нырнул внутрь салона, излучая волны страха и нерешительности. И замер, нависая над Евой. Он долго не шевелился, рассматривая ее спящее личико, наблюдал и внимательно водил взглядом. А Олеся с удивлением смотрела, как на лице парня волнами сменяются чувства. Вот в первую секунду застыло изумление, даже некое неверие. А спустя короткое время в глазах стал расцветать нежный трепет, смешенный с чем-то теплым и родным. Артем потянулся и легонько коснулся маленького лба тыльной стороной руки, словно пробуя кожу на ощупь. Ему определенно понравилось ощущение, он невесомо улыбнулся, думая о чем-то своем.

Возможно, Артем уже забыл, что собирался пристегнуть ребенка, но Олеся не стала ему напоминать, боялась, что разрушит хрупкий момент первого знакомства. Настолько трогательный, что и сама от волнения стала дышать через раз.

А потом Артем повернулся. На лице легкая взволнованность, и целая бушующая вселенная в бездонно голубых глазах.

– Она такая красивая, Олесь, – сказал с едва сдерживаемым трепетом.

Сердце Олеси плакало и пело одновременно. Артем сказал это! Произнес самые желанные на свете слова. И то, сколько настоящих чувств он вложил в них, застало