Замуж в наказание (СИ) - Акулова Мария Страница 79

– Ну да… Вы же меня не помните… Это я вас…

– Мы знакомы?

Кивает. Оставляет взгляд внизу. А я пытаюсь вспомнить, но не выходит.

– Да. Мы встречались несколько раз на мероприятиях. Вы – жена Айдара Салманова. А я… – Она не договаривает. Снова нижняя губа трясется, она уводит взгляд в сторону, смотрит на асфальт… Но берет себя в руки и возвращается к моему лицу. – Это не вы виноваты, Айлин. Это я виновата. Увидела вас. Решила, что это шанс. Что бог мне шанс дает…

– Какой шанс, Люба? Я вас не понимаю…

Мне зябко и голова уже вскипает. Обнимаю себя и тру плечи.

– Ваш муж… Я не сомневаюсь, что он хороший человек, что честный, что добра всем нам хочет… Но даже хорошие же могут ошибаться, правда?

Я молчу, хотя и ясно, что Люба ждет ответа. Глаза сохнут от слез. Она вздыхает. Делает шаг ко мне и тоже касается плеча, внимательно смотря в мои глаза.

Сейчас я уже жалею, что первой позволила себе телесный контакт.

– Моего мужа арестовали недавно. Он в горсовете работает, Айлин. В секретариате горсовета. Он ни в каких схемах не участвовал. Ну я же знаю… Ну где мой Витя и коррупция? А к нам домой пришли… Его скрутили…

И я, и сама Люба, кажется, очень ярко представляем картину задержания. По моему телу пробегается крупная дрожь, девушка ускоренно дышит и в одном ритме гладит мое плечо и свой живот. Я все же аккуратно снимаю ее руку. Не нужно.

– Я вас увидела, подумала, что смогу донести. А вы уже господину прокурору… У нас маленький скоро будет, Айлин… А Вите там плохо… Ему нельзя в СИЗО. Там всем плохо… Его там бьют… Им нужно, чтобы он признался. А ему не в чем признаваться…

От волнения начинает тошнить. Сначала в ушах гул, потом вообще закладывает. Мне нужно переварить. И встретиться с Наумом.

– Простите, Люба. Но я сейчас не могу говорить.

Вижу, как в глазах гаснет надежда. Потом – снова вспыхивает.

– Можно я вам позвоню? Айлин…

Нет. Конечно же, нельзя.

Дрожь не проходит. Я не знаю этого человека. Не должна ее слушать. Верить ей. Помогать.

Ничего не должна, но киваю.

– Записывайте номер.

Как только Люба повторяет мой мобильный, сзади на мою поясницу ложится рука.

Это так неожиданно, что вздрагиваю и поворачиваю голову.

Вижу внимательный, предупреждающий даже, взгляд Наума, направленный на подошедшую ко мне девушку. Меня он царапает.

Люба под ним тоже как будто сморщивается.

– Простите, Айлин… Я вас наберу…

Она прячет мобильный в карман и пятится, быстро разворачивается и идет прочь, вжав голову в плечи. Мне вот сейчас становится ее еще жальче. А на Наума я злюсь. И за положенную на поясницу руку, и за то, что «отогнал»…

– Ты ее знаешь? – мужчина спрашивает, опуская взгляд на меня.

– Нет. Как и вас.

На мою колкость он отвечает улыбкой. А потом снова хмурится. Подталкивает вверх по лестнице. Открывает передо мной дверь.

– Бесплатный совет, госпожа Салманова. Не проникайтесь слезливыми историями незнакомцев. Что у нее? Льгот нет? Квартира сгорела? Муж при исполнении погиб? Просящих всегда будет слишком много. Ты всех не удовлетворишь...

Я ничего не отвечаю. Прикусываю язык.

Только советов от Варича мне и не хватало. Я пришла сюда не за ними, а за информацией.

***

Мы с Наумом не извиняемся друг перед другом за опоздание. Я не показываю, что взвинчена до предела. Наум выглядит так же, как при первой и второй нашей встрече – до бесячего расслабленным.

Долго выбирает по меню. Потом с улыбкой «пытает» подошедшую к нам официантку, одновременно с этим кокетничая. Меня даже подташнивает от того, как это очевидно, и как прекрасно работает.

Уверена, если после обеда Наум спросит у нее номер телефона, она непременно даст. И не номер тоже даст.

Злюсь не на то. Думаю не о том. Мотаю головой и прошу зеленый чай.

Хотела бы не реагировать ни на не самую приветливую улыбку официантки, ни на ироничное подергивание губ Наума, но я на взводе, поэтому сложно.

– И наполеон, пожалуйста… – Он просит за меня, чем злит. Но ему девушка с радостью кивает, делает пометку в блокноте и уходит.

После этого все внимание достается мне. Сейчас я уже не волнуюсь, как в день встречи под квартирой Айдара. Муж снова может узнать, что мы с Наумом встречались, но на сей раз мне есть, что ответить.

Я пытаюсь разобраться в том, что происходит вокруг. В чем мне вполне возможно предстоит захлебнуться.

– Не расстреливай взглядом, красавица. Салманов меня за одно место на дерево подвесит, если узнает, что даже не покормил.

Приподнимаю брови и демонстрирую взглядом скепсис. Конечно, действую не так впечатляюще, как умеет мой муж или его коллега, но реакцию все равно вызываю – Наум смеется и качает головой.

– Когда в первый раз тебя увидел, подумал: ну что за цветочек! Затопчут же… А сейчас вижу – с зубами. Не пропадешь.

– Я бы хотела поговорить о том, зачем вам понадобилась встреча со мной, Наум.

– Не любишь комплименты?

Мотаю головой. На черта мне комплименты? У меня в голове совсем другие мысли. На душе – чувства.

– Вы действительно проездом у нас?

Я успеваю спросить, а вот с ответом Наум не торопится. Нам приносят напитки и мой наполеон. Наум еще раз улыбается официантке. Манит пальцем, прося наклониться. Она делает это, он шепчет что-то на ухо — краснеет и смеется. Мне достается еще один недовольный взгляд: по ее мнению только дура может строить лицо морозильником в такой компании. Но мне без разницы. Наум провожает ее спину взглядом, только потом фокусирует его на мне.

На сей раз смотрит уже без особой игривости. Я уверена, что каждая его эмоция контролируемая. Я сразу же чувствую настрой на серьезный разговор.

– Нет. Я приехал к твоему Салманову, а он действительно послал меня нахуй.

Сердце ускоряется. Молчу.

Он послал, а я согласилась на встречу. Предательница.

– Зачем вам встреча с ним? Это связано с моим братом?

Возможно мне стоило бы начать издалека, но терпеть нет никаких сил. Я выдерживаю прямой взгляд коллеги Айдара. За ним следует медленный кивок. У меня пульс ускоряется.

– И с твоим братом тоже. Но дело не в нем, ты же понимаешь, правда?

Не понимаю, но в ответ киваю.

Беспокойные руки перебирают под столом цепочку сумочки. Спина ровная-ровная. У мышц вдоль позвоночника тонус такой, что даже ноют.

– Его подставили, да? – спрашиваю, превозмогая внутренний протест. Мне не хочется искренне говорить с этим человеком, доверяться ему, но и сдержаться не могу.

У Наума приподнимаются брови. Он демонстрирует мне свое удивление, а потом неопределенно ведет головой.

– Подставили? Ну нет… – И обрывает к черту сердце. – Твой брат и сам хорош. Из того, что известно мне, драка была. Травка тоже была. Но с другой стороны… – Он делает паузу сознательно. Дрессирует меня, как собачку. Но сегодня я позволяю это. Сижу в ожидание, смотря в глаза. Наум подается немного вперед. Я тоже. Стыдно. – Думаешь, твой Салманов в руках косяка не держал?

Ежусь и трясу головой. Наум смеется.

Откидывается на спинку кресла. Смотрит на меня с интересом, лениво скользит подушечкой указательного пальца по невостребованной пока что вилке.

– Никто не святой, Айлин. Разве что ты… – Усмехается, я никак не реагирую. – И у Салманова твоего, и у меня, к примеру, по молодости всякое бывало, но не попадались, что приятно. Да и чем старше становишься – тем больше ставки. Выше риски. Понимаешь?

Нет, но киваю. Вспоминаю слова Айдара о том, что в нашем мире, если ты дожил до тридцати и тебя не за что посадить, что-то в твоей жизни идет не так. Я тогда подумала, что это острая шутка, а получается…

– Вопрос всегда в одном, Айлин. В осторожности. Твой брат осторожным не был, хотя я уверен, что Салманов его предупреждал. Поэтому попал он по заслугам. Но…

И снова пауза. Я их ненавижу. И Наума за них тоже.

Вздрагиваю, улавливая боковым зрением движение. Это официантка принесла нам заказ. Перед Наумом ставят тарелки, он переключается моментально – флиртует. Окидывает блюда взглядом, но не набрасывается. Даже позу не меняет. Аппетитные запахи, которые сейчас вызывают яркое отторжение, заползают в ноздри.